Woodpark
Шрифт:
– Заинтриговал, так заинтриговал! – Витя вошёл последним в убежище и запер дверь.
– Глеб, покажи ребятам! – Герман победоносно расселся в кресле и стал ждать расспросов друзей.
Глеб ловким движением руки сменил фото статьи на личную фотографию Германа, где он напрягал бицепс перед зеркалом. Глеб, еле сдерживая смех, передал телефон Варе.
– И? Нам нужно это как-то прокомментировать? – глаза Вари расширились.
– Ты ещё спрашиваешь? Вы просто обязаны это прокомментировать! – ухмыльнулся
Варя передала телефон Вите, который моментально выпучил глаза, от увиденной фотографии:
– Эй! Я не понял! А почему это именно я, по твоему мнению, должен это оценить?
– Ну как? Ты же в теме! – Герман стал намекать на причастность Вити к истории Тимофея Ильича, интенсивными движениями бровей.
Витя выпучил глаза на друга, не разделяя его позитивного настроя. Герман ожидал совершенно другой реакции своих друзей.
– В какой такой теме? – Вите было не до шуток, его голос переходил на фальцет.
Глеб держался из последних сил, чтобы не засмеяться, глядя на всю комичность ситуации:
– И много у тебя это времени заняло?
– Час примерно.
– Мощно. – Смех вырывался из Глеба.
– Я ничего не понимаю. – Варя опять взглянула на фотографию и показала экран Герману. – И вот ради этого ты нас выдернул из дома?
– Что? – Герман чуть не упал с кресла. – Это… Нет… Это откуда здесь? Блин…
Глеба прорвало, и он начал смеяться до слёз:
– Ну, ты, Герыч, мощный вообще такой, опасный!
Герман выхватил из рук Вари телефон, его лицо полыхало от ощущения стыда, руки дрожали:
– Глеб, это ты что ли подстроил? – Герман кинул в него свой рюкзак. – Ты не имел права. Это личное…
– Воу, воу, воу! Полегче, дружище! – Глеб не успел увернуться, и рюкзак прилетел ему в спину. – Ты просто такой важный приехал, вот я и решил немного разбавить твой пафос.
Варя и Витя стояли в стороне и не понимали сути завязавшегося конфликта.
– Мне может кто-нибудь объяснить, что же всё-таки здесь происходит? – не выдержала Варя и встала между Глебом и Германом.
– Ты что обиделся что ли, Гера? – Глеб глупо улыбался другу. – Ну, смешно же вышло!
Герман выслал три фотографии, сделанные в библиотеки, в общую беседу с друзьями и вышел из убежища. Его наполняла ненависть к Глебу, он глубоко дышал через ноздри, зубы были плотно стиснуты. Он ничего не слышал вокруг, только смех Глеба звучал в его голове. Не оборачиваясь на зов друзей, Герман встал на скейтборд и покатил домой.
– Глеб, зачем ты это сделал? Ты бываешь таким редкостным… – не стала продолжать оскорбительную фразу Варя.
– Да уж, Глебыч, некрасиво вышло. Смешно – не спорю, но обидно. – Витя открыл фотографию, полученную от Германа.
– Да ну Вас! Хотел как лучше. – Глеб сел на кресло, достал телефон из заднего кармана и открыл общую беседу.
Ребята, молча, всматривались в фотографии Германа. Первым заговорил Витя:
– Ого! Этого нам дедушка не рассказывал.
– Какой кошмар! Мне деда Тимоху даже жаль теперь. – Грустным тоном добавила Варя.
– Да уж, непруха полная. Как теперь после этого над ним подшучивать? – Глеб дочитал до конца. – Приют "Надежда", в старом районе который что ли?
– Получается так. – Варя ещё раз взглянула на фото маленького Тимофея. – Такой маленький и совсем один остался. Кстати, на счёт "подшучивать", Глеб, ты должен извиниться перед Герой.
– Ничего я не должен! Чего мне извиняться вообще за невинную шутку?
– Как знаешь. – Вздохнула Варя и вышла из убежища. – Ладно, Вить, нам возвращаться уже пора.
Брат пожал плечами и поспешил за сестрой. Глеб остался один в бункере, внутри себя он понимал, что Варя права, но его гордость не позволяла ему признать неудачность своей шутки. Стало темнеть, а он всё сидел в одиночестве, бессмысленно листая ленту в социальных сетях, изредка фыркая на непонимание его друзей.
***
Герман влетел в комнату и громко захлопнул дверь. Он начал пинать вещи на полу и колотить подушку на кровати. Наконец силы закончились, и он рухнул лицом в подушку. Резкий переворот на месте и мальчик лежит уже на спине. Герман смотрел в потолок и прокручивал в голове глупую шутку Глеба. Он достал телефон и стал сильно стучать по экрану, удаляя фотографии в галерее. В комнату вошёл кот и стал обнюхивать все вещи, разбросанные по полу. Пират прыгнул под стол и стал чем-то играться в углу, мешая, сосредоточится своему хозяину на обиде:
– Пират, хватит! Пошёл вон! Слышишь ты меня вообще или нет? Пират, я что сказал!
Герман стал кидать в кота вещами с пола, но Пират не реагировал на угрозу, лишь недовольно вилял хвостом из-под стола.
– Животное, ты тупое, хватит, я сказал…– Герман подскочил с кровати, и громко топая ногами, направился к непослушному коту.
– Герман, ты, что тут так ругаешься? – в комнату постучала Катя.
От неожиданного появления матери, Герман ударился о крышку стола. Он достал назойливого кота:
– Пират мне мешает.
– Ты давно пришёл домой?
– Минут пятнадцать назад, не знаю…
– Всё в порядке? Ты какой-то заведённый.
– Всё просто отлично! – раздражённо ответил сын.
– Понятно. – Катя поняла, что сын сейчас не настроен на диалог. – Давай мне Пирата, я его к себе заберу.
Катя взяла кота на руки, ласково поцеловала сына в макушку и ушла в спальню. Герману стало не по себе за резкий ответ на заботу матери:
– Мам!
– Да, сынок? – Катя заглянула в спальню сына.