XX век флота. Трагедия фатальных ошибок
Шрифт:
7 марта германские эсминцы, которых Цилиакс отправил на поиски конвоев, перехватили и потопили отставшее от конвоя советское судно «Ижора», но при этом германский линкор остался без сопровождения. Утром 9 марта он все-таки был обнаружен и атакован самолетами «Викториеса», но выяснилось, что несчастье с «Бисмарком» – последняя торпеда! – и есть только несчастье и ничего более. «Тирпиц» отбил атаку 12 «Альбакоров», сбив 2 из них, причем на мостике линкора снова разгорелся спор между капитаном и адмиралом. Но если в Датском проливе капитан приказывал через голову адмирала, здесь адмирал попытался вмешаться в управление кораблем. Малочисленность авиагруппы «Викториеса» помешала англичанам организовать более серьезную атаку, и немцы отделались небольшой нервотрепкой.
Следующую вылазку совершила группа эсминцев – размах «крейсерской» войны сокращался
1 мая три немецких эсминца атаковали конвой QP-11 и снова не добились серьезных успехов. Им удалось потопить советский транспорт «Циолковский», но тем дело и закончилось, хотя отражали атаку британские эсминцы, переоборудованные для несения эскортной службы – с них снималась половина вооружения и заменялась на стеллажи для глубинных бомб. В бою два таких эсминца были слабее одного немецкого, однако они не дали противнику прорваться к конвою. Поэтому немецкое командование решило отправить эсминцы на поиск крейсера «Эдинбург», который недавно был тяжело поврежден подводной лодкой и сейчас пытался доползти до Кольского залива. Утром 2 мая немцы его обнаружили, и эсминцы пошли в атаку. Однако снова вмешалась капризная арктическая погода, снежный заряд разделил атакующих, и кораблям пришлось действовать поодиночке. Атаку эсминца «Шёман» «Эдинбург» отбил, хотя на крейсере не действовали системы управления огнем, и из-за повреждений кормы он мог лишь описывать циркуляции, совершенно лишившись управления. Тем не менее немецкий эсминец был выведен из строя несколькими попаданиями, затем его атаковали британские эсминцы «Форестер» и «Форсайт» и нанесли дополнительные повреждения, сделавшие положение эсминца безнадежным. Тем временем Z-24 добился торпедного попадания в «Эдинбург», но крейсер пока еще держался на воде и даже отстреливался. В результате немцы отступили. Они затопили поврежденный «Шёман», предварительно сняв с него команду. То же самое англичанам пришлось сделать с «Эдинбургом».
Каковы же были итоги этих вылазок немецких легких сил? Хотя им удалось обменять два своих эсминца на два британских крейсера, главная задача оба раза осталась невыполненной. Оба конвоя проследовали к цели, и более слабый британский эскорт успешно отразил нападение немцев. Командованию Кригсмарине следовало бы задуматься над этим, но вскоре произошло событие, вселившее в адмирала Редера неоправданный оптимизм.
Мы говорим, конечно же, об истории конвоя PQ-17. Парадокс операции «Россельшпрунг» заключается в том, что своего самого большого успеха немецкий рейдер добился, не участвуя в бою. Главной же причиной этого успеха было то, что в первый и последний раз командованию Кригсмарине удалось наладить взаимодействие разнородных сил: надводных кораблей, подводных лодок и авиации. Странно, что истина, давно известная генералам Панцерваффе, для немецких адмиралов оказалась чем-то вроде божественного откровения, снизошедшего на них лишь однажды. Вдобавок в этой операции далеко не с лучшей стороны показало себя высшее командование Королевского Флота, не Флота Метрополии, непосредственно отвечавшего за проводку конвоя, а именно чины Адмиралтейства.
Для британского флота проводка каждого из полярных конвоев превращалась в крупную стратегическую операцию с привлечением большого числа кораблей. Легкомысленная критика поведения англичан со стороны советских адмиралов объясняется очень просто – у советского ВМФ элементарно не было опыта подобных операций, и никто не имел понятия о возникающих проблемах, хотя в данном конкретном случае основания для критики имелись.
Как обычно в таких случаях, конвой получил сильное сопровождение. Ближнее прикрытие состояло из 4 крейсеров и 3 эсминцев, дальнее прикрытие –
Однако случилось именно то, что случилось. Немцы начали нести потери еще до выхода в море, на выходе из залива Боген карманный линкор «Лютцов» и три эсминца налетели на камни и были вынуждены отправиться на ремонт. Тем временем конвой был атакован немецкими самолетами и потерял несколько транспортов. Но главное – разведка союзников временно потеряла тяжелые корабли немцев. В результате Первый Морской Лорд адмирал Паунд сделал разумное предположение, что они уже могут подходить к конвою, но вот его решение оказалось совершенно неправильным. Серия панических радиограмм Адмиралтейства, отправленных вечером 4 июля, потребовала распустить конвой и отозвать силы прикрытия, вдобавок из-за неразберихи эсминцы сопровождения тоже покинули конвой, оставив транспорты совершенно беззащитными. Немецкие подводные лодки и самолеты принялись за дело, и 5 июля началось побоище. Итог известен: потоплены 23 транспорта и 1 спасательное судно, немцы потерь в кораблях не имели.
Вы спросите: а что же «Тирпиц»? Утром 5 июля он вышел в море, достаточно быстро был обнаружен самолетами и подводными лодками союзников. Немцы перехватили несколько радиограмм с сообщениями об этом и повернули назад. История с атакой подводной лодки К-22 заслуживает совершенно отдельной книги, и мы ее касаться не будем. Из любопытства приведем одну потрясающую конспирологическую, гм, теорию. Капитан 2 ранга Лунин атаковал немецкую эскадру и попал торпедой в… «Лютцов»! Просто коварные фашисты решили выдать торпедное попадание за удар о скалу.
Летом 1942 года командование немецкого флота попыталось-таки в последний раз отправить карманный линкор в дальний рейд, но теперь оно предпочло выбрать более безопасную советскую Арктику вместо ставшей горячим местом Атлантики. Предполагалось попытаться атаковать советские конвои в районе пролива Вилькицкого. Одна беда – немцы понятия не имели об организации системы советских конвоев, и план операции целиком был основан на догадках и рассуждениях. И все-таки 16 августа «Адмирал Шеер» покинул базу, так как из Токио было получено сообщение об отправке Северным морским путем каравана ЭОН-18 из 4 ледоколов и 19 транспортов.
Но рискованно строить расчеты на столь зыбкой основе, поэтому, когда «Адмирал Шеер» после упорной борьбы со льдами подошел к Северной Земле, каравана там не оказалось, он находился в нескольких тысячах миль восточнее. Разочарованный командир рейдера капитан 1 ранга Меендсен-Болькен повернул обратно. 25 августа он натолкнулся на ледокольный пароход «Сибиряков» и потопил его. Кстати, сигналы «Шеера» вообще рождают сомнения в точности советских описаний. Пытаться выдать себя за японский военный корабль «Сисияма» в районе Диксона мог только сумасшедший, может, все-таки сигнальщики «Сибирякова» что-то переврали? В общем, «Сибиряков» был довольно быстро потоплен, и «Адмирал Шеер» двинулся дальше. 27 августа «Шеер» подошел к порту Диксон и обстрелял его. Меендсен-Болькен намеревался высадить десант, чтобы полностью уничтожить эту советскую базу, но ответный огонь советских береговых батарей не позволил ему сделать этого. И хотя рейдер повреждений не получил, сорвался еще один замысел немцев.
Итогом этой операции был полный провал для обоих противников. Немецкий рейдер не добился совершенно ничего, а советский Северный флот продемонстрировал полнейшую беспомощность, не сумев не только обнаружить лису, залезшую в курятник, но даже не заметив ее. А в целом был забит еще один гвоздь в гроб доктрины крейсерской войны. Но и это был еще не конец.
В декабре 1942 года немцы предприняли попытку атаковать очередной конвой союзников, теперь это был JW-51В. Сначала планировалось, что в море выйдут тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» и 6 эсминцев, но в последний момент было решено задействовать также карманный линкор «Лютцов». Две боевые группы должны были атаковать конвой с двух сторон и расплющить его, точно между молотом и наковальней. Однако командование Кригсмарине продолжало фонтанировать идеями и решило после боя направить «Лютцов» в рейд, причем командир карманного линкора капитан 1 ранга Штанге узнал об этой светлой идее, уже находясь в море!