XX век. Хроника необъяснимого. Феномен за феноменом
Шрифт:
Я полюбопытствовал, заинтересовавшись:
Саша просто наблюдает какие-то туманные энергетические мерцания? Или же он «читает» ауру во всех ее тончайших нюансах?
На том конце телефонного провода раздался тяжкий вздох:
Да в том-то и дело, что сын различает в ауре любого человека десятки оттенков! Он уже продиагностировал всех моих знакомых.
Мальчик знает анатомию? удивился я.
Нет. Но он подходит к человеку и, тыча пальцем, рассказывает, где в его ауре видны какие-то, к примеру, провалы. И говорит: «Болезни
Саша ни разу не ошибся?
Ни разу. Кроме того…
В телефонной трубке послышалось смущенное покашливание.
Кроме того?
Кроме того, промолвил с запинкой мой собеседник, сын уверяет, что общается по ночам с инопланетянами. И что как раз таки они открыли у него «третий глаз» и научили мальчонку видеть чужие аурические светы. В общем, сделали его экстрасенсом…
По моему настоянию буквально на следующий же день Саша Чепель предстал передо мною понятное дело, в сопровождении своего озадаченного смущенного отца.
Я начал расспрашивать Сашу о его увлечениях, о друзьях-одноклассниках, и мальчик живо, даже с азартом рассказывал мне о своем нехитром житье-бытье. Но стоило перейти к теме его контактов с внеземлянами, как Саша начинал скучать. Нет, он не отказывался отвечать на вопросы он таки обстоятельно отвечал на них, однако я и видел, и чувствовал тема была не интересна ему.
Утомленный осторожными моими, дипломатическими играми с Сашей вокруг этой темы, я в конце концов задал вопрос в лоб:
Почему тебе это неинтересно?
А! Скука смертная, махнул в ответ рукой мальчик, как бы отстраняясь от нее, от скуки этой. Талдычат «марсиане» все время одно и то же. Учат, учат, учат. И главное ничего нового, интересненького давным-давно не говорят. Твердят беспрерывно как заводные: «Ты будешь лечить людей. А лечить надо так-то». Вот скучища, правда?
ПООБЕДАЛА В ИНОМ МИРЕ
Пенсионерка Анна Дмитриевна Ерыгина проживает в селе Зварыкино Алексеевского района Белгородской области.
6 июля 1990 года она, по ее словам, побывала в гостях у инопланетян.
Родственники и знакомые Анны Дмитриевны дружно заявляют о своей уверенности в ее полном психическом здоровье. Они в один голос утверждают: Ерыгина очень скромная женщина, никогда не донимающая окружающих какими-то там своими фантазиями либо глупыми розыгрышами…
В тот день, рассказывает Анна Дмитриевна, после обеда я впервые погнала пасти своих коз на новое место соседка посоветовала… Я всегда пасу стоя. Мне так удобнее. Так что заснуть я не могла. Было очень жарко. Тут вдруг выходит откуда-то справа она, эта женщина. Одета была в светло-серый балахон, ниспадавший складками до пят, с длинными рукавами. На голове было что-то повязано, но не платок и не косынка… Повязка как бы плавно переходила на шее в балахон. Женщина оказалась худенькой, высокой. Лицо самое обыкновенное, очень приветливое.
Подошла она ко мне и говорит:
Здравия желаю!
Здравствуйте, отвечаю. А она спрашивает:
Молоко от ваших коз вкусное?
Очень, говорю. По мне, так лучше коровьего.
Женщина предлагает:
Пойдемте со мной. Тут недалеко идти. А вернетесь вы назад через два-три часа.
Я перепугалась. Куда и зачем она зовет меня? И кто будет пасти моих коз, если я отлучусь отсюда на пару часов? Хотела заплакать, объяснить ей про коз, но она вдруг сделала шаг вперед и положила руку на мое плечо.
По мне будто холод прошел. Я стала сразу совсем другой, полностью в мгновение ока успокоилась.
Не бойтесь, говорит женщина. Это ненадолго. Ваши козы на месте будут, когда вы вернетесь.
И я пошла как сомнамбула за ней.
Смотрю стоит что-то похожее на катер. Объект размером с сарай, но овальной формы. А рядом с «катером» высится мужчина.
Он первым вошел в дверь в борту «катера», а мы с моей спутницей следом за ним.
Сели там на какие-то сиденья. Послышался звук, напоминающий шум дождя, и возникло такое ощущение, что мы полетели…
Почему-то я помню не все подряд, а «как в кино», фрагментами. Помню, например, что после «полета» оказались мы в странном месте. И я как-то сразу поняла, что это был совсем другой мир, не наш.
Шли мы там по чему-то мягкому, вокруг все колыхалось волнами… Потом, помню, стою в каком-то помещении, где были люди. Много людей. Одни из них замерли вдоль стены вроде охраны. А другие сидели за большим овальным столом.
На меня накинули точно такую же свободную одежду, какая была на моей спутнице, и так же, как у нее, перетянули чем-то волосы на голове.
Затем спрашивают:
Хорошо ли вам у нас?
Хорошо, отвечаю. Как в раю! Я и в самом деле все время чувствовала себя там бодро, настроение было отличным, дышалось легко.
Как вам живется? спрашивают.
Неплохо, но радости мало.
Почему?
В ответ стала я рассказывать о своих несчастьях, о том, что недавно похоронила двух родных, и хотела заплакать. Но они остановили меня:
Мы все знаем о вас. Не надо расстраиваться. А один мужчина сказал:
Да вы не бойтесь! У нас много ваших побывало.
И принялись они угощать меня чем-то вроде белой болтушки, налитой в посуду, похожую на фарфоровую пиалу. Там еще была деревянная ложечка. Я зачерпнула ложечкой болтушку, попробовала ее. Вкусная! Потом съела что-то вроде кусочка хлеба, тоже предложенного мне. Кусочек был совсем крохотный, однако я почувствовала, что насытилась.
От людей, сидевших за овальным столом, исходили тепло и сердечность. А женщина, моя спутница в длинном балахоне, не отступала от меня ни на шаг и всячески обо мне заботилась.