Я – Агата Кристи
Шрифт:
«Конечно, всегда находились девушки, заявлявшие, что они не хотят выходить замуж, обычно по какой-нибудь благородной причине. Как правило, они собирались уйти в монастырь или работать в лепрозории. Речь шла, таким образом, о том, чтобы принести себя в жертву ради какого-то очень важного дела, – неизбежный этап… Но главной темой оставался брак: за кого вам предстоит выйти замуж – вот главный вопрос».
Чудесно все-таки заведено в природе. Любой мужчина,
Подростковые годы Агаты Кристи выпали на период больших перемен в общественном сознании.
Коснулись они и ее – описывая это время в своей автобиографии, она часто упоминает о том, что те или иные события, действия или предметы не одобрялись ее матерью, бабушками или их знакомыми. Так, например, она увлеклась романами, но некоторые из них ей приходилось читать тайком, сгорая от стыда, поскольку она знала, что мама бы их не одобрила (ничего неприличного, просто Клара находила героинь этих книг вульгарными). Когда она участвовала в любительской постановке, где играла джентльмена елизаветинских времен, опять возникли сложности – Клара считала, что неприлично появляться на сцене в коротких штанах XVI века.
Но нельзя сказать, чтобы эти мелкие препоны чем-то особо мешали Агате или делали ее несчастной. Она жила полной жизнью: занималась музыкой, много читала, каталась на роликах, вышивала, играла с маленьким племянником Джеком – сыном Мэдж.
А еще она обожала купаться и потом с иронией вспоминала, что этого развлечения в то время как раз тоже коснулись новые веяния, ужасавшие консервативных дам – мужчины и женщины стали купаться совместно, на одних и тех же пляжах. Это было страх как неприлично, несмотря на то, что купальный костюм того времени представлял собой «довольно уродливое одеяние из темно-синей или черной материи (альпага) с изрядным количеством юбок с воланами и оборочками, доходящее до колен на ногах и до локтей на руках».
Мы походили на буйные заросли цветов, – может быть, даже сорняков, – но силы в нас били через край, мы пробивались вверх – сквозь щели тротуаров и мостовых, в самых зловещих уголках, подталкиваемые любопытством к жизни, жаждой наслаждения, и прорывались к солнечному свету в ожидании, пока кто-нибудь придет и сорвет нас. Нас могли помять, но мы снова поднимали головы. Теперь, увы, обзавелись гербицидами (особенными!), и у сорняков нет больше шансов снова поднять голову.
Однажды Агата Кристи едва не утонула.
Погода была не самая лучшая, на море были приличные волны, однако она все же отправилась купаться с сестрой и племянником. Мэдж оставалась на берегу, а Агата с Джеком пошли плавать. Точнее, она плавала, а он в то время еще едва держался на воде, поэтому она возила его на спине. Однако оказалось, что они переоценили свои силы, и волны едва не утопили их обоих. Агате удалось вытолкнуть Джека к деревянному настилу, но сама она ушла под воду.
«В этот момент я уже не особенно соображала, что творится вокруг, – вспоминала она. – Единственное, что я ощущала, было глубокое возмущение. Мне всегда говорили, что, когда человек тонет, перед ним проносится вся его жизнь, и еще мне рассказывали, что, когда умираешь, слышится прекрасная музыка. Никакой прекрасной музыки не было, и я совершенно не могла думать о своей прошедшей
Спас будущую королеву детектива старик, наблюдавший за купавшимися. Если бы не он, Агата точно погибла бы – никто больше даже не понял, что она тонет.
Смерть создает предвзятые мнения в пользу умерших.
Несмотря на то, что Агата Кристи не собиралась становиться писательницей, она продолжала сочинять.
Так, в период сильного увлечения музыкой она сочинила оперетту под названием «Марджори». Причем не только либретто (в духе сентиментальных викторианских романов), но и музыкальные отрывки. К сожалению она их не записала, а воспоминания об этом творении у нее остались очень смутные: «Деталей содержания теперь не помню, но, полагаю, это была в достаточной мере трагическая история. Прекрасный юноша… был безрассудно влюблен в девушку по имени Марджори, которая, само собой разумеется, не отвечала ему взаимностью. В конце концов он женился на другой девушке, но на следующий день после свадьбы из далекой страны приходит письмо от Марджори, которая пишет, что умирает и только теперь поняла, что всегда любила его. Он бросает новобрачную и мчится к своей Марджори. Когда он приезжает, она еще жива, – во всяком случае, достаточно, чтобы, приподнявшись на локте на смертном ложе, спеть красивую прощальную арию…»
Была у нее и задумка романа под названием «Агнес», тоже явно навеянного викторианскими романами и сентиментальными рассказами, которые Агата так любила в детстве. Главной героиней там была «простая, застенчивая и (разумеется) слабая здоровьем» Агнес, которая все время страдальчески лежала на диване, но в конце ее все же оценил «некий блестящий господин с черными усами, которого она тайно любила в течение многих лет».
Какие глупости говорят люди, когда они влюблены!
Когда Агате было пятнадцать лет, Клара Миллер вдруг решила, что ей надо учиться.
Вероятнее всего она сообразила, что приближается время, когда младшую дочь надо будет вывозить в свет, а между тем та никогда не училась в пансионе, и ее речь, манеры и знания не соответствуют идеалу молодой леди.
Для начала Агату срочно отправили в местную школу, где она заинтересовалась арифметикой и невзлюбила грамматику. А через полтора года Клара вновь сдала дом, а на вырученные деньги отправилась с дочерью в Париж, делать из нее леди.
Начало было неудачным – никогда надолго не разлучавшаяся с матерью Агата сильно затосковала по дому, стала рыдать по ночам, потеряла аппетит и едва не бросила пансион. Впрочем, она заставила себя перебороть слабость, смирилась и дальше училась вполне спокойно.
Правда, вскоре Кларе разонравился пансион, в который она отдала дочь, и она сменила его на другой. Разницы, впрочем, особо не было, что в одном, что в другом Агата продемонстрировала способности к музыке и математике, но совершенную бездарность в том, что касалось грамматики и рисования.