Я безумно тебя боюсь. Продолжение
Шрифт:
Глава 6
Грациозный конь недовольно бил копытом, и махал гривой из стороны в сторону.
– Ну, чего ты. Гордость? Я немного знаю эти порошки. Точнее, их состав. Я ведь в школе училась – улыбаясь, и соединяя несколько сыпучих веществ, разных цветов, сказала Слава.
Конь фыркнул в ответ.
– Да, ладно тебе! Я правду говорю! Вот эта, голубенькая штука выделяет много тепла. Очень много. А вот эта – перебирая в руках белый порошок, сказала она. – Эта стабилизирует. Если соединить их три, будет бабах!
Конь снова начал недовольно бить копытом.
– Перестань, Гордость! – отрывая от рукава рубашки кусок ткани, сказала Слава. – Мы возьмём совсем чуточку. Стоянка их далековато. Они не услышат – облепляя кусок ткани тёплым, слегка намоченным разноцветным порошком, добавила Слава.
Зарыв на небольшой глубине комочек из порошка и не длинного куска ткани, смоченного спиртом, Слава бросила горящую палку в ту сторону, и закрыла лошади уши. Через несколько мгновений произошёл небольшой взрыв.
– Вот! Вот видишь! А ты сомневался во мне. Я же говорила, что придумаю план! – восторженно сказала Слава.
Конь в ответ фыркнул.
– Ну! Победить не победим, а жизнь подпортим – ухмыльнулась Слава, облизывая обветренные губы, и села обратно к костру, чтобы погреть совсем замёрзшие, едва шевелящиеся руки.
Зима в этих краях, стояла ветреная и бесснежная. Пронизывающий до костей, холодный ветер, обжигал лицо. Купленная в одной из деревень, шуба, едва ли спасала от этого сурового климата. Закутавшись с головой в меховое изделие, Слава обдумывала дальнейшие действия.
– А что, если сегодня, Гордость? – высунув голову, и вопросительно посмотрев на коня, сказала Слава.
Конь помахал гривой и зафыркал.
– Что? Сколько мы уже идём за ними, а? Наблюдаем и ничего не делаем – обиженным голосом продолжила она. – Ночи всё холоднее. Может, нам и не пережить эту зиму. Так мы хоть что-то сделаем. А, Гордость?
Конь опустил голову.
– Хочешь, я отпущу тебя, друг? – подойдя к коню и погладив его по гриве, добавила Слава. – Мне не страшно, правда, Гордость. Я не боюсь оставаться одна. Но, я должна что-то сделать. Понимаешь, друг? Девчонкам своим должна. Знаешь, как им страшно было умирать? Я видела этот страх в их глазах. Боль и обиду видела. А мне не страшно, друг – отвязывая коня от дерева, сказала она.
Конь обошёл горящий костёр, и боднул Славу сзади.
– Ну, чего ты, друг? Свобода это же прекрасно! – погладив коня, произнесла Слава, и снова вытащила несколько порошков из большого мешка. – Твой шанс, Гордость. Иди! Я сегодня попробую. Нет сил больше, терпеть этот холод. Прости, друг.
Через час или полтора большой ком из разноцветных порошков был готов. Оторвав длинный рукав от грязной рубашки, слава облепила его горячей смесью. Доставая бутыль с остатками спирта, и промачивая ткань, Слава взглянула на коня. Тот, будто привязанный стоял у дерева, и недовольно бил копытом землю.
– Верный, да? Ну и зря! Посмотри, куда нас с тобой это завело? Твой живот пуст, как и мой, вот уже десять дней. А холод нас с тобой добьёт окончательно. Что молчишь, Гордость? Сказать нечего? Вот и я говорю.
Конь продолжал стоять на месте, и бить копытом землю.
Слава направилась к месту стоянки «разукрашенных», неся в руках большой ком тёплой смеси. Следом направился и конь.
– Нет, Гордость! Ты или уходи, или жди здесь! – шёпотом сказала коню Слава. – Есть лишь один шанс – это неожиданность. Понимаешь, Гордость? Услышав топот коня, этот шанс пропадёт. Я сама. Тихонько, понял?
Конь вернулся к дереву, и встал.
Приближаясь к стоянке, Слава двигалась ползком. Стало слышно голоса «разукрашенных». Их смех. Внутри потекла злость и обида. Они сидят, вот так вот, запросто, у костра и поедают жареное мясо на ужин. А потом идут убивать. Невинных девчонок убивать. И им всё это сходит с рук.
Сердце бешено заколотилось от ненависти. Слава подобралась совсем близко к одной из палаток, и принялась раскапывать неглубокую ямку. Погрузив туда ком из разноцветных порошков, и немного присыпав его землёй, она вытянула смоченный в спирте рукав, и подожгла его чудной штукой, взятой из аптечной лавки. Меньше минуты, чтобы убежать. Слава выпрямилась в полный рост, и рванула прочь, подальше от взрыва. Она бежала без оглядки, пока звук не настиг её ушей. Остановившись, она всматривалась в яркий огонь. Доносившиеся крики заставили Славу улыбаться.
– Ты чего стоишь? Быстро отсюда! – прокричал голос сзади.
Слава обернулась. Пятеро людей, одетых в чёрные одежды, и скрывающие лица капюшоны, неслись к ней на конях. Один из них схватил Славу за шиворот, и потащил прочь от горящего места стоянки «разукрашенных».
– Нет! Мой конь! Отстань! Там Гордость! Мой конь! – пытаясь вырваться, кричала Слава.
– Так быстрее же! Забирай, и уносим ноги! – прокричал другой голос, и помог забраться на своего коня.
Глава 7
Слава сидела, и с жадностью поглощала жареное мясо, приготовленное на большом костре. Вокруг неё собрались люди в длинных капюшонах. Таких, что полностью скрывали лицо.
– Кто ты? – заинтересованно спросил один из людей.
– Слав… – кашлянула она. – Ярослава. А вы кто? Где Гордость?
– Кто? – спросил уже другой, женский голос.
– Гордость. Мой конь – повернулась она к «голосу». – Где он?
– Странное имя для коня. Конь твой неподалёку, в тепле и накормлен. Ты проспала весь день. Зима хорошенько измотала тебя. Кушай и набирайся сил.
– И всё же, ответь, кто ты такая? – не унимался мужской голос в капюшоне.
– Аниль, оставь её. Видишь, человек измотан и слаб. Дай ей оклематься – с напором в голосе, сказал женский голос.
– Подожди, Гралия, нужно выяснить, кто она такая! Вы притащили её в наш лагерь, дали еду и тепло, пусть же ответит. Я должен быть уверен, что наши люди в безопасности.
– Она одна. Что может натворить одна девчонка? – продолжал женский голос дискуссию.
– Да неужели? Видела, что сделала она с лагерем зверей? Одна, как ты говоришь! – не унимался мужской голос.