Я - богиня на измене
Шрифт:
Мерлин что-то бубнил себе под нос, а я стояла рядом и нервно переминалась.
— Одно дело — повернуть время вспять, а другое — суметь им воспользоваться правильно, — произнес Мерлин, снова перебирая варианты, — и при этом не изменить ход истории. Нужна девушка, которая смогла бы заменить Гвиневеру… И я пока не вижу такой. Ту Гвиневеру мы выдадим замуж за кого-нибудь попроще. О, отличный вариант! И будет у них трое детей, будут они жить долго и счастливо. Вивьен, что ты хочешь сказать?
Рука уже несколько минут плескалась в воде, а мы с Мерлином обернулись.
— Погоди! — Мерлин, посмотрел на меня со всех сторон. — А почему бы и нет? У Лодегранса, короля Камелиарда, была единственная дочь. Артуру нужен был союз с Камелиардом, так что… Богиня Судьбы выбрала тебя не просто так. Видимо, твоя жизнь в будущем не имела существенного влияния на историю… Так, мелкая пылинка, которую сдует со скрижалей вечности первым порывом ветра… Мы пошлем ее на...
А вот теперь я, кажется, догадалась, на чей!!
— На несколько лет назад, когда Артур решил жениться! — потер руки Мерлин.
— Нет! — возмутилась я, глядя на них как на умалишенных. Рука из тазика показала несколько движений, и я рефлекторно схватилась рукой за шею. — Я не собираюсь быть ничьей женой! Вы с ума сошли?! Вы же сами сказали, что я — богиня судьбы!
Зеркальная гладь пошла кругами, как лужа после дождя, а перед нами появились странные руины. Седой туман окутывал их, а вокруг них цвели яблони, осыпая лепестками каменный стол. Я прикоснулась рукой к зеркалу и почувствовала, как мои пальцы погружаются в него как в воду.
Мерлин втащил меня внутрь зеркала, а туман окутал мои босые ноги. Запах цветов и меда непроизвольно заставил вдохнуть полной грудью, а луч света, пронзающий туман, упал на каменный саркофаг с торчащим из него мечом. Я подошла ближе и провела рукой по золотой вязи букв, ощущая завораживающий холод камня. В луче света, который падал вниз и заставлял буквы ослепительно сверкать, спрятались маленькие звездочки, искрящие и гаснущие.
Стальная рукоять меча блестела на свету, искрилась драгоценностями, а тонкая полоска света скользила по лезвию, уходящему в камень. Это был маленький остров, окруженный спокойной водной гладью озера.
«Здесь покоится величайший из мужей, легендарный король Артур. Преданный и преданный», — прочитала я на саркофаге и тяжело вздохнула.
Лепестки падали белым снегом, застилая буквы и целые слова, а с неба слышались печальные песнопения, от которых щемило сердце и душу. Почти вся каменная крышка была исписана, но большинство слов замело яблочным снегом.
— Нет, это все очень печальненько... — согласилась я, прогоняя из души уныние и мрак и отошла подальше.
— Ты его просто никогда не знала, — прошептал чародей, глядя на сверкающий меч.
Над мертвой водой без единого всплеска висел непроглядный туман. Мерлин гладил мрамор с какой-то грустной улыбкой, стирая лепестки.
— Я вам даже соболезную. От всего сердца, уважаемый Мерлин, но… Не хочу исправлять чужие ошибки. Простите, но я не собираюсь выходить замуж за того, кого ни разу не видела, и не хочу изображать Гвиневеру!
Мерлин поднял на меня глаза, а потом прищурился.
— Так мы тебя назовем Гиневрой. Или Женеброй! Если угодно, то Гвиневрой! — заметил он, подходя к озеру. — Послушай, как звучит: Гвиневра, дочь Лодегранса, будущая королева Камелиарда и Камелота!
— Нет, спасибо, — заметила я, стараясь улыбаться как можно вежливей. — В темные века считалось, что если девушка плохо убегает, значит, она согласна. Я еще помню, как замуж выдавали: либо выходишь добровольно, либо тебя выносят!
— Вопрос с отцом мы решим, — произнес Мерлин, а из воды появилась рука с невзрачным мечом. Она бросила меч Мерлину, а я поймала лишь брызги. — Это будет величайшая история любви! Но если ты не согласна, то... Прости!
И тут он замахнулся, а я бросилась к саркофагу. Меч звякнул о камень, а я уже была уверена, что о доброте Мерлина история приврала! Ноги несли меня к озеру, но там уже ждал «перископ», который разминался перед тем, как схватить меня. Плохи дела.
— Так нечестно! Я безоружная! Мерлин, а вы лечиться не пробовали? — задыхалась я и пыталась отпрянуть назад, уклоняясь от удара.
Меч Мерлина просвистел рядом, а я снова бросилась к саркофагу. Луч света упал на рукоять красивого меча, а я осмотрелась по сторонам и дернула его. Красивое оружие с легкостью подалось вверх. Свет стал ослепительным и ярким. Тысячи голосов что-то шептали мне, пока лезвие покидало каменную чашу.
— Молодец! А я думал, что не догадается! — усмехнулся Мерлин и опустил меч.
Поднялся страшный ветер, срывающий лепестки с деревьев и сметающий белый покров с каменной плиты. Яркий луч света пронзил меч и мою руку, а я успела прочитать еще одну фразу, выгравированную на саркофаге:
«Я повернула время вспять для той, кто меч смогла достать! И дева та, что вынет меч, клянется короля сберечь!»
Глава вторая.
Гвиневра — редкостная стерва
Очнулась я за огромным столом, а у меня с головы чуть не слетела корона. Напротив стоял золотой кубок, на серебряном подносе дохрюкался жареный поросенок, а чуть дальше собирался в последний путь гусь, обложенный кашей. Я сидела за отдельным столом, а вдоль стен стояли еще два, за которым восседали огромные, страшные, заросшие мужики в дорогих, но грязных костюмах.
Прямо передо мной шла битва двух консервных банок, которые нещадно мутузили щиты друг друга мечами. Лязг стоял такой, что закладывало уши.
— Давай, сэр Мортон! Он уже выдохся! — кричали справа. — Поднажми! Сверху руби! Он едва на ногах стоит!
— Давай, сэр Ланфорд! Не сдавайся! — вопили слева, свистя и улюлюкая. — За честь прекрасной Гвиневры! Слева бей его! Слева!
Я смотрела на поединк.
— За что сражаются? — негромко спросила я, а неприятный мужик рядом вздохнул. Он смотрел на меня как на альтернативно одаренную.