«Я больше не буду» или Пистолет капитана Сундуккера
Шрифт:
Петр Кубриков оттолкнул моторку от хлипкой пристани. Сел за баранку, похожую на самолетный штурвал.
– Устраивайся рядом…
Генчик уселся на горячее от солнца клеенчатое сиденье со спинкой. Кубриков щелкнул тумблером, и мотор кашлянул. Потом взревел.
Кубриков надавил ручку газа. Катерок так взял с места, что Генчика вдавило в спинку.
– Ух ты!..
Кубриков заложил широкий вираж. Генчика прижало к борту. Он восторженно взвизгнул. Потом оглянулся. За кормой громадным веером стояла вздыбленная вода – с пенным гребнем и тучей
Генчик радостно глянул на Кубрикова.
– Как в самолете!
– А тебе часто приходилось летать?
– Не… Ни разу. Но мне так кажется…
– Значит, у тебя хорошее воображение, – одобрил Кубриков. И сбавил газ. Катерок пошел теперь потише. И ровно, по прямой.
Кубриков протянул широкую, в пятнах смазки ладонь.
– Будем знакомы. Петр. Можно Петя. Кубиков…
– Геннадий. То есть Генчик… А вы разве не Кубриков? Мне послышалось там, на берегу…
– Правильно послышалось. Иногда бывает, что и Кубриков. Это, так сказать, псевдоним. Для большей приобщенности к морской тематике…
Ресницы у Пети – в отличие от остальной белобрысой растительности – были рыжеватые. На них горели желтые солнечные точки. А глаза – очень голубые. Ну прямо как матросский воротник.
– Вы на флоте служили, да?
– Служил я как раз наоборот, на самом сухопутье. Крутил баранку в погранчастях. Как говорится, среди горячих песков и отвесных скал. Зато сейчас, можно сказать, у меня флотская жизнь.
– Ну да, – осторожно согласился Генчик. – Хотя здесь и не совсем море…
– А я здесь тоже «не совсем». Случайно и временно. Так вот распорядилась судьба-злодейка. – Бирюзовый взгляд Пети Кубрикова затуманился. Петя отвел глаза и стал прищуренно смотреть вперед.
Генчик спросил с робким сочувствием:
– А что случилось?
– Да так… Не будем сыпать соль на свежие раны.
Генчик притих. Не хотел он сыпать соль. Потом, чтобы прогнать неловкость, сказал:
– Хороший катер. Это какая марка?
– «Нептун»… Славная посудинка, если только мотор не барахлит. А сегодня он как раз меня замучил. Я там, у вашего пирса, больше часа с ним возился. Даже пообещал судьбе: обязательно сделаю нынче какое-нибудь доброе дело, если эта тарахтелка починится… Она и починилась! А тут как раз ты с бабушкой! Сразу выпал случай исполнить обещание!
– А без обещания… значит, вы меня не повезли бы? – слегка расстроился Генчик.
– Ну почему же! Повез бы! Как не помочь хорошим людям!
Генчик тут же представил себя на месте Кубрикова. Там, у пристани. И словно глянул голубыми Петиными глазами на берег. На высокую старуху в квадратных очках и растрепанного пацаненка с перемазанным бинтом на колене и в синей с белыми горошинами рубашке.
– А разве было видно, что мы хорошие?
– У меня, брат, глаз на людей…
Генчик мигом понял, что надо ловить счастье за хвост.
– Тогда сделайте еще одно доброе дело!
– Не
– Не очень! Дайте мне порулить! Хоть чуть-чуть! Я еще ни разу в жизни…
– Ну, берись… Только вон туда, к рыбачьим лодкам, не ходи, а то придется делать сразу кучу добрых дел – вылавливать утопающих и разматывать с винта снасти…
Генчик и Петя поменялись местами. Генчик радостно вцепился в пластмассовые «рога» полукруглого штурвала.
– Не стискивай, держи одной рукой. А вторую – сюда, на ручку газа. Это чтобы скорость менять… Только не дергай, надо плавно… Не спеши, тогда все получится…
И у Генчика получилось!
Сперва катер «ВС-2» марки «Нептун» подергался, пометался по воде, выписывая загогулины, но скоро Генчик понял, что к чему. И лихо заложил несколько широких стремительных виражей. Не хуже, чем сам Кубиков-Кубриков. И опять повисли в солнечном воздухе радуги.
Жаль только, что все это недолго. Через несколько минут берег оказался рядом. Озеро – не океан…
– Ну а причаливать буду я сам. Это, брат, дело тонкое… – Петя опять перебрался к рулю.
Он мягко подвел суденышко к лодочному пирсу у Тележного спуска.
Потом Петя проводил Генчика вверх, до угла Кузнечной улицы. Опять протянул крепкую ладонь.
– Будь здоров, Генчик. Заходи в гости на станцию номер два. Я вижу, есть в тебе флотская жилка.
– Ага… Обязательно зайду! Ой…
– Что?
– Вон Елена идет! Сестра…
Прекрасная Елена (стук-стук каблучками-шпильками) грациозно двигалась вдоль забора. Видать, направлялась в Дом культуры на репетицию. И, конечно, тут же узрела любимого братца. В компании незнакомца, одетого в рваную тельняшку.
– Это Петя, – поспешно сообщил Генчик. – То есть Петр Кубриков. Он прокатил меня на моторке. Он старший спасатель.
Петя светски наклонил голову в мятой мичманке. Елена, однако, глянула неласково.
– Очень хорошо. Но, судя по всему, Петр… Кубриков не обещал своей маме помочь развешивать белье. А кое-кто обещал. И кое-кому будет дома такая нахлобучка, что не помогут все на свете спасатели. Даже самые старшие…
– Ничего не будет! – Генчик храбро показал сестрице язык, а Пете помахал рукой. И нырнул за угол, в тень тополей. Оставил вдвоем старшего спасателя Кубрикова и Елену Бубенцову – претендентку на почетное звание «Мисс Утятино».
Нахлобучки не было. Белье помог развесить пришедший на обед отец (и они с мамой помирились).
Вторую половину дня Генчик мирно провел на краю огорода, за сараем, где мастерил пружинчиков. Он их расселял в своем городе. И вспоминал все хорошее, что случилось сегодня: Зою Ипполитовну, ее корабль; девочку, которая назвала Генчика чайником; Петю Кубрикова с медными искрами на ресницах. Радуги над водой… Правда, вспомнились и враги с отвратительным Шкуриком в проволочной клетке. Но Генчик дернул плечами и прогнал из памяти эту пакость.