Я буду нежной, мой принц
Шрифт:
Он большими пальцами гладит мои скулы. Рассматривая. Так долго, так пристально. Пытаясь прочесть… а может уже читая.
– Ты самая восхитительная и притягательная женщина из всех, что я знаю, – произносит нежно.
И от этого голоса в груди так щемит, что почти больно. А от слов душа готова парить, да только страх снова разбиться не пускает.
– Я заметил это давно, и давно понял, что хочу видеть тебя своей – продолжает пытку мой принц. – Но я был женат. И ни за что не оскорбил бы тебя ролью обычной любовницы. Однако увидев тебя во дворце Сэйнара на том ужине,
Он… пришёл бы? Правда?
– Но ты пришла, – вторит моим мыслям Корим, сцеловывая с моих губ тихий вздох. – Сама. И сама вручила мне себя, как самое драгоценное сокровище. Открылась мне. Я не отпущу тебя, Мэл. Не смогу. Не после того, как познал вкус твоей покорности и сладость обладания тобой. Не после того, как испытал, каково это держать в руках свою мечту. Будь моей, сладкая. Ты же хочешь этого, я чувствую. Просто скажи мне «да».
Вот как так можно? Зачем он душу мне травит своими сладкими речами? Зачем соблазняет так ласково, что устоять почти невозможно? Как внимать голосу разума, когда сердце, истекая кровью, раз за разом повторяет: «Да! Да! Да!..»
Но устоять я должна. И отстоять себя тоже.
– Я не могу, – шепчу, поднимая на него глаза. Все силы бросив на то, чтобы произнести эти три слова. Но на то, чтобы спрятать свою боль, меня уже не хватает.
Корим застывает, всматриваясь в моё лицо. Хмуро сводит брови, словно не верит в то, что услышал. Мне даже на краткий миг кажется, что и ему я причинила боль своим отказом.
– Почему? – выдавливает он. – Что тебя останавливает? В чём таком ты нуждаешься, чего я не могу тебе дать? Скажи!
– В вашей верности, – выдыхаю. – Я нуждаюсь в вашей верности, ваше высочество. И в возможности остаться собой. И это то, чего вы не сможете дать своей жене.
Между нами повисает звенящая тишина. И каждое моё слово каменным грузом придавливает плечи. Сжимает замершее в агонии сердце стальными тисками.
И я решаю идти до конца, последовав мудрому совету её величества. Не прятаться и не убегать больше от самой себя, а говорить начистоту и разобраться во всём окончательно.
– Я не смогу делить своего мужчину с другими женщинами, ваше высочество, – сглотнув, признаюсь в своей слабости. – И пока у вас есть гарем, женой я вам не стану. Иначе прольётся чья-то кровь.
Ну вот и всё. Назад пути нет. Больше не получится прятаться и питать пустые надежды. Самое важное мною сказано. Теперь решение за ним.
И Корим внезапно меня отпускает. Отступает на шаг, позволяя дышать свободней. Даже магические оковы с запястий снимает, освобождая мои руки. И мне огромного труда стоит опустить их вниз, а не ему на плечи, удерживая. И не отвести взгляд, когда лицо любимого становится непроницаемой маской, а глаза темнеют.
– Это ведь не единственное твоё условие? – спрашивает он ровно. А я чувствую, как его задевает сам факт наличия у меня условий. – Что ты подразумевала под возможностью остаться собой?
– Лишь то, что я ни разу не босварийка, – пожимаю плечами. – И даже не изнеженная сэйнарская придворная леди. Я дипломированный боевой маг, ваше высочество, и не один год служила своей стране. Я могу надеть босварийское платье и даже напялить карилью, могу полностью отдавать вам контроль в спальне, но превратиться в бессловесную покорную овечку, какими предпочитают видеть своих жён босварийцы, я точно не смогу. Даже ради вас.
– И ты, конечно же, решила, что я от тебя именно этого жду, – тянет Корим с понимающим видом. Вот только взгляд его ничего хорошего мне не предвещает.
– А я не знаю, чего вы от меня ждёте, – вскидываю голову. – И как это соразмеряется с тем, к чему меня обяжет статус вашей жены. Ничего из этого всего вы со мной не обсуждали. Лишь поставили перед фактом своего решения и потребовали дать вам немедленный ответ. Так вот, я не могу вам его дать. Пока не пойму, какое совместное будущее вы мне предлагаете, и готова ли его принять.
Что-то меняется в его взгляде. И в нём самом.
– Даже так? Предлагаешь обсудить обоюдные условия? – в голосе Корима неожиданно появляется нотка… торжества. Словно он только-что уже получил желаемое. Или понял, как это получить.
– Именно так. Предлагаю, – отвечаю ему твёрдым взглядом.
– Хорошо, – кивает удовлетворённо. – Твоё предложение разумно. Правда, разговор этот нам, к сожалению, придётся отложить, иначе опоздаем на завтрак. Зато будет время всё обдумать и взвесить. Уверен, мы достигнем согласия.
И вот почему мне всё отчётливей кажется, что он уже празднует победу? Наверняка решил, что сможет без труда меня продавить, что убедит во всём, что ему нужно. И уверен, что в искусстве переговоров легко меня переплюнет. Вон как довольно глаза блестят.
Что ж посмотрим. Я, конечно, не дипломат, но тоже не пальцем сделана.
Спорить я больше не пытаюсь. К чему? Согласился же на моё требование. А то, что бесит своим довольным видом, так с этим ничего не поделаешь.
– Позволишь проводить тебя на завтрак? – учтиво предлагает мне локоть.
– Нет, благодарю. Я предпочту воздержаться от телесных контактов с вами, пока между нами ничего не решено, – заявляю ему ровно, поправляя свою одежду и приглаживая растрепавшиеся волосы.
– Это не поможет, Мэл, – хмыкает принц, открывая передо мной дверь. – От взаимного притяжения так легко не избавиться.
– Посмотрим, – фыркаю, выходя в коридор.
Глава 17
Почти у самого зала для торжественных утренних трапез, где за общим столом уже наверняка собрались все гости его высочества, нам встретился секретарь Корима Хасияр. Именно так мне представили среднего возраста невзрачного худощавого мужчину с удивительно острым и проницательным взглядом.
Оказалось, что тот как раз искал своего начальника с каким-то особо важным и срочным делом. Не предназначенным для посторонних ушей. Секретарь всем своим видом попытался это продемонстрировать.