Я буду ждать тебя
Шрифт:
От этого становится только хуже. Ее промежность аккурат около моей ширинки. Сделав выпад бедрами вперед, могу сымитировать секс через одежду. Но вместо этого, остаюсь лежать на месте, с трудом держа себя в руках. Яйца просто взорваться готовы от скопившейся в них спермы. Возможности же нет опустошить по средством собственной руки. Да и Видана мне в этом не поможет, а лишь сильнее усугубит и без того плачевное положение. И как в таком состоянии можно уснуть? О чем стоит подумать, чтобы член привести в лежачее положение?
— Мммм, Артур, — шевелится рядом со мной, позвав меня по имени, что является для меня спусковым крючком.
Не могу, просто не могу спокойно с ней быть, не поддаваясь низменным желаниям. Нужно как-то выбираться из
Провожу в душе минут двадцать это точно, смыв со стенки немного капель спермы, вновь облачаюсь в свою собственную одежду и устраиваюсь как можно более удобнее в кресле, которое, мать твою, даже не раскладывается. Тоже мне элитный особняк. Мебель не могли нормальную сделать. Проворочавшись некоторое время, нахожу более-менее приемлемое положение, закрываю глаза и медленно отправляюсь в царство Морфея.
— Какого дьявола тут происходит? Мать твою за ногу!
Не успев толком проснуться, резко вскакиваю на ноги, как солдат от сирены, и болезненно стону от боли в шее. Все-таки отлежал, а значит, теперь любое движение вызовет некоторые мучения. Разминаю атрофированные от неудобного спального места мышцы и только потом отыскиваю заспанными глазами источник шума в комнате. Видана Зотова, как разъяренная фурия с горящими гневом глазами, стоит около кровати и прожигает меня насквозь, намереваясь в пепел превратить.
— Ну и чего ты орешь с утра пораньше? — протираю пальцами глаза, дабы в себя прийти. — Что случилось?
— Что случилось? — крик у нее и, правда, очень громкий, аж уши сворачиваются в трубочку. — Это ты мне ответь, — злая, недовольная, но чертовски сексуальная сука в шлюховатом платье, едва прикрывающем ее нижнюю часть. — Почему ты спишь в моей комнате? Между нами что-то было? Мы трахались?
— А ты ничего не помнишь, что ли? — раз уж она меня разбудила таким оригинальным способом, превратившись в сирену, значит, получит стеб. — Милая, это же такой сильный удар по моему самолюбию, — лицо вытягивается, глаза округляются, а нижняя губа подрагивает. Видана хватается за голову, наверняка, взывая ко своей памяти, но все тщетно, так как она от досады громко стонет. — Мы же так хорошо время провели, а ты даже не можешь вспомнить. Хотя, — вот сейчас я ее добью. — Давай я тебе обо всем расскажу. Как именно мы трахались и в какой позе. Как ты кричала, умоляя входить в тебя еще быстрее, схватить за волосы, шлепать. Как хотела…
— Ааааа, — тяжело дышит, за сердце схватившись. — Прекрати! Хватит! Не хочу об этом слушать! — подлетает ко мне, стукнув кулачками по груди. — Ты мной воспользовался. Взял и…
— Ничего не было, Вида, — перехватываю ее руки, являющиеся опасным холодным оружием, и пристально в глаза смотрю. — Ты спала одна в этой постели после того, как я тебя вызволил из лап упыря, решившего немного опоить прелестную журналистку.
— Что? — начинает вырываться, наверняка решая отправиться к рэперу за выяснениями отношений. — Пусти меня, Артур, — трепыхается как рыба, выброшенная на берег. — Я убью этого ублюдка, оторвав ему фаберже и заставив тут же съесть, — очередная попытка освободиться терпит поражение.
— Харе извиваться подобно змее, — чуть грубовато опускаю ее в кресло, нависнув сверху. Она грозно смотрит, подняв вверх подбородок. Всегда такая гордая, смелая и порой не думающая собственной головой.
— Ну чего ты добьешься этим? Чего? Покажешься себя невменяемой журналисткой, накинувшейся на популярного в народе рэпера? — злобно
— Какое тебе дело, — цедит сквозь стиснутые зубы, — до моей репутации? Сам же не хотел со мной работать в паре, а теперь вдруг от позора решил спасти, — откидывается на спинку кресла, сложив только что мною освобожденные руки на груди. — Не переживай, мой милый друг, — ну вот теперь она начала язвить. Сарказм так и прет из нее, — ничего страшного со мной не случится. Я большая девочка и способна выбраться чистой из любого дерьма, коим меня смачно могут полить.
— На твою репутацию мне совершенно плевать, Зотова, — присаживаюсь на ее кровать. Надеюсь, наши переговоры ни к чему плохому не приведут. — Просто я не хочу, чтобы в следующий раз этот урод еще кого-нибудь опоил и изнасиловал на своей вилле. Ты же пишешь об этом, — напоминаю ей про ту статью с семьей Готье, когда жена долгие годы находилась в логове монстра, являющегося ее мужем. — Анна-Мария выбралась из ада только благодаря тебе, — удивленно вскидывает брови. — Я читал твою статью с первой и до последней строчки. Ощущал всю ту боль, что она пережила. Хотел голыми руками убить того ублюдка, что сотворил с ней такое. Ты передала все, что с ней было, так, словно сама на своем опыте прошла все круги ада.
— Анна-Мария, — тяжело вздыхает, отведя глаза в сторону. Должно быть ей очень больно вспоминать то время, когда бралось интервью у этой сломленной, но все же сильной женщины, — очень долго в больнице лежала после последнего избиения и жестокого изнасилования. Даже ребенка потеряла, лежа в том подвале вся в крови. Ты бы видел, что он с ней сделал, как измывался над ней, — в ее светло-карих глазах слезы стоят, а нос шмыгает. — Никому такого не пожелаю. Никто не должен этого испытывать. Надо бежать от таких мужей, спасать себя и жизнь своих детей. У нее вот не было шанса на спасение долгих десять лет, — убирает соленую дорожку, намеревавшуюся по щеке вниз спуститься. Глаза горят опасным блеском. Девушка решительна и настроена на серьезное дело. — Раз этот T-Rex намерен был опоить меня, то его необходимо наказать по всей строгости журналистского закона, — коварно усмехается.
— Что ты предлагаешь? — мне нравится ход ее мыслей, так как этот ублюдок заслуживает наказания.
— Мы вместе напишем разгромную статью о рэпере T-Rex, — поднимается на ноги, тут же начиная по комнате ходить. Размышления вслух, план действий. — Возьмем у него интервью. Безобидное такое, с обычными вопросами. Пусть все восхищаются своим любимым кумиром. Потом прикрепим несколько фотографий, разбавив их правдивыми снимками с вечеринки, — поворачивается ко мне. — Скажи, что у тебя имеется скрытая камера? — молча киваю, подтверждая ее догадку. — А дальше статья станет по-настоящему скандальной, так как вся подноготная его светской жизни всплывет наружу. Разразится скандал, который еще долго все будут обсуждать не только в Париже, но и по всей Франции, — смотрю на нее снизу вверх, так как Зотова около меня оказывается. — Ты готов на такое пойти и подписаться под снимками своим именем, Парфенов? Не боишься?
Рыжая бестия бросает мне вызов, похоже, сомневаясь в моей смелости. Зря она думает, что я отступлю и замну это дело. Я готов к любым последствиям в данном случае, именно поэтому жму, молча ее руку, про себя отмечая, что мы впервые нормально разговариваем друг с другом, придя к неожиданному соглашению. Быть может, все-таки мы с ней сработаемся, и ничего страшного за несколько месяцев не произойдет. Обычная работа двух партнеров в редакции.
Глава 9. Интервью со "звездой"