Я была здесь
Шрифт:
– Ричард, – с упреком говорит Элис. – Ей такие сборы предстоят. Кому захочется делать это под кайфом?
– А мне кажется, что как раз и захочется, – отвечает Упоротый Ричард.
– Нет, спасибо, – отказываюсь я. Но тут из-за тонкой дымки облаков пробивается солнце и светит так ярко, что у меня начинает кружиться голова.
– Присядь. И поешь, – говорит Элис. – Я тут учусь печь хлеб, готова свежая буханка.
– В этот раз чуть меньше похоже на кирпич, чем обычно, – заверяет меня Ричард.
– Да он нормальный. – После паузы Элис добавляет: –
Не нужен мне ее хлеб. Я и раньше с этими людьми знакомиться не хотела, а сейчас и тем более. Но Элис сбегала на кухню, не успела я и глазом моргнуть. Хлеб получился очень плотный и тугой, но она оказалась права – с маслом и медом вполне приемлемо.
Доев, я смахиваю крошки с колен.
– Ладно, пойду уже, – и я направляюсь к двери. – Хотя самую тяжелую работу за меня кто-то уже выполнил. Вы не знаете, кто все сложил?
Упоротый Ричард с Элис переглядываются.
– Она в таком виде все и оставила, – говорит Элис. – Сама все сложила.
– За всем барахлом умудрялась уследить до самого горького конца, – добавляет Ричард. Затем смотрит на меня и кривит лицо: – Извини.
– Не извиняйся. Мне так будет быстрее, – отвечаю я, и так небрежно, как будто бы для меня это реально большое облегчение.
На то, чтобы собрать все остальное, уходит часа три. Дырявые майки и нижнее белье я откладываю в сторону – это ведь им не понадобится? Выбрасываю и собранную в углу стопку музыкальных журналов. Что делать с простынями, я затрудняюсь решить – они еще хранят ее запах, и я не знаю, окажет ли он такое же воздействие на Сью, как и на меня: я вспоминаю Мэг всем нутром, как живую, все совместные ночевки, вечеринки с танцами, разговоры до трех часов, после которых наутро было плохо из-за адского недосыпа, но и в то же время классно, потому что эти беседы действовали все равно что переливание крови, столько в них звучало настоящего, столько надежды, они походили на булавочные головки света на темной ткани жизни нашего крохотного городка.
Я пытаюсь вдохнуть в себя эти простыни. Если удастся, может, этого хватит, чтобы все стереть. Но задержать дыхание навсегда не удастся. Все равно в какой-то момент придется выдохнуть, а потом будет как тогда поутру, когда просыпаешься и вспоминаешь все не сразу, а постепенно.
Контора Ю-Пи-Эс находится в центре, придется брать такси, оттащить все туда и отправить, вернуться за сумками и успеть на последний семичасовой автобус. А Элис с Упоротым Ричардом сидят все там же. Непонятно мне как-то, учится ли вообще хоть кто-то в этом колледже с якобы хорошей репутацией.
– Я почти все, – сообщаю я. – Осталось только коробки запечатать, и поеду.
– Мы тебе котов принесем, – предлагает Упоротый Ричард.
– Котов?
– У Мэг было два котенка, – поясняет Элис и смотрит на меня, склонив голову. – Она тебе не рассказывала?
Я не показываю, насколько удивлена. Или уязвлена.
– Ни о каких котах я ничего не знаю, – говорю я.
– Пару месяцев назад она подобрала пару котят с улицы. Совсем тощих и больных.
– Ага, и из глаз у них такая мерзость текла, – добавляет
– Да, воспаление какое-то было. Помимо прочего. Мэг взяла их домой. Потратила кучу бабла на лечение, но выходила. Она так любила этих котят, – Элис качает головой. – Это меня больше всего удивляет. Она столько сил в них вложила, а потом… ну, сама знаешь.
– Ну да, пути ее были неисповедимы, – отвечаю я. А в душе у меня такая горечь, я уверена, что они ловят ее запах в моем дыхании. – Но меня эти коты не интересуют.
– Но куда-то же их надо деть, – говорит Элис. – Другие жильцы за ними ухаживали, но нам держать животных нельзя, к тому же на лето все разъезжаются и никто не сможет их взять.
– Придумаете что-нибудь, – отвечаю я, пожав плечами.
– Ты их хоть видела? – Элис заходит за угол дома и начинает их звать, и вскоре в гостиную вкатываются два крошечных шерстяных комочка. – Это Раз, – говорит она, показывая на серого с темным пятном на носу, – а другой – Еще Раз.
Раз и Еще Раз поехали кататься на лодке. Раз вывалился. Кто остался? Эту загадку загадывал нам Хавьер, дядя Мэг, и мы любили друг друга ею изводить. Еще Раз. Еще Раз. Еще Раз.
Элис сажает котенка мне на руки, и он тут же начинает перебирать лапами, как они делают обычно, когда ищут молоко. Но потом он сдается и засыпает, прижавшись маленьким клубочком к моей груди. И внутри становится щекотно, словно эхо из других времен, когда внутри все еще не было таким замерзшим.
Когда кот начинает мурлыкать, мне приходит конец.
– А тут никакого приюта для животных нет?
– Есть, но у них там все переполнено, так что их держат всего три дня, а потом… сама понимаешь, – Элис проводит как бы ножом по горлу.
Раз или, может, Еще Раз все еще мурлычет, лежа у меня на руках. К себе я их взять не могу. У Триши говноприпадок будет. В дом она их не пустит, так что их немедленно сожрут койоты, или они сами умрут от холода. Я могу спросить, не захотят ли их взять Сью и Джо, хотя я видела, как Самсон гоняет кошек.
– В Сиэтле есть несколько приютов, где животных не убивают, – говорит Упоротый Ричард. – Я читал об этом в статье «Фронта освобождения животных».
Я вздыхаю.
– Ладно. На обратном пути заверну в Сиэтл и оставлю их там.
Упоротый Ричард смеется.
– Это не то же самое, что вещи в химчистку сдать. Так просто оставить не получится. Надо назначить встречу для приема или типа того.
– А когда ты химчисткой пользовался? – интересуется Элис.
Сидящий у меня на руках Раз/Еще Раз мяукает. Элис переводит взгляд на меня.
– Тебе сколько до дома ехать?
– Семь часов, плюс еще коробки надо отправить.
Она смотрит на меня, потом на Ричарда.
– Сейчас три. Может, тебе лучше съездить в Сиэтл, отдать котов в приют, а домой поедешь завтра утром.
– А вы не можете их отвезти? – спрашиваю я. – Вы, похоже, уже все знаете.
– Мне курсовую по теме женщин писать.
– А когда закончишь?
На секунду она задумывается.
– Нет. Это котята Мэг. Мне кажется неправильным отправлять их в приют.