Я читаю твои мысли.
Шрифт:
– Где они нашли такую? – у меня полезли брови наверх. А затем я ощутила слабый укол зависти.
– Какая разница! Кэтрин! Ты не рада? – Маша сложила руки в замок и надула губу.
– Конечно, рада, – я слезла со своей кровати и кинулась ее обнимать, – ты большая молодец, Машка. Правда!
– А что там у тебя? – освободившись от моей хватки спросила подруга.
– Все, как обычно. Учимся, тренируемся, – отмахнулась я, – но знаешь, что удивительно? Адам подумал, что скоро я для чего-то понадоблюсь стране!
–
– Не-а. Когда я спросила, он снова заладил о том, что скоро закончится война, все подходит к концу, а значит, что все мы понадобимся, но я уверена, что его «скоро» в голове было с другим подтекстом! Я это чувствую, понимаешь?
– Обалдеть! – выдохнула Маша, – нужно рассказать ребятам.
– Ты права, к тому же, они уже под дверью, – я ринулась к двери, запустила Боба и Аарона и тихо ее захлопнула.
– Добрый вечер, мальчики!
– Привет-привет! – притворно приторно сказал Аарон.
– Мы чуть не попались, пока шли к вам! – воскликнул Боб.
– Ты так каждый раз говоришь, – возразила Маша.
– Да, но в этот раз…
Я улыбалась, наблюдая за друзьями. Мне нравились наши ночные посиделки. Мне пришлось попотеть, чтобы заставить Адама хотя бы на секундочку подумать о кодах на наших дверях, которые позволят открыть их до назначенного времени. Это было около года назад, но с того дня мы то и дело ходим друг к другу в гости.
Не знаю, куда бы я себя дела, не будь меня этих троих. Да-да, даже Боба. Несмотря на то, что у него часто бесящие меня идеи и мысли на мой счет, он все равно мой друг. И я люблю его так же, как Машу и Аарона. Мы постоянно друг друга поддерживаем, помогаем.
С самого первого для, когда мы сидели вместе, ожидая очереди на обследование, мы старались подбодрить друг друга, хотя не знали, что именно нас ждет. Как сильно наши жизни будут испорчены и как сильно нас изменят на операционном столе. Как нас там сломают.
– Эй, Кэт! О чем задумалась? – Боб позвал меня.
– Да так, – я сжала пальцы в кулак так, чтобы ногти впились в кожу. Это успокаивает меня и дает собраться.
Я подошла к компании и села рядом, подключаясь к разговору.
«Ты в порядке?» – спросила Маша мысленно.
Я кивнула в ответ.
3
«ДОБРОЕ УТРО, НАШИМ ШКОЛЬНИКАМ!» – школьный будильник.
Уже за полночь. Аарон с Бобом улеглись на кровати Маши «валетом», а подруга села ко мне.
– И все-таки, как ты думаешь, что именно «скоро»? – задала она вопрос.
– Без понятия, – пожимаю плечами, – интересно, когда именно это «скоро» начнется!
– Да-а, – протянула она, – эй, ты же знаешь, что я всегда буду рядом?
Она заключила меня в объятия и поцеловала в макушку.
– Конечно, знаю, как и я буду рядом с тобой.
Мы улеглись спать, немного побаловались, перетягивая одеяло, но затем я почувствовала, что мысли Маши растворились. Она уснула. Удивительно, как я могу использовать свой дар. И, если честно, он мне нравиться, пускай в военное время больше ценятся сила и ловкость, ну или хотя бы способность высоко прыгать.
Поэтому, например, способности моих друзей требуют постоянной тренировки и поддержки их состояния. Эти силы их изменили. Я помню, как сначала на нас ставили опыты и пытались определить, какие силы нам подойдут. А еще я помню первый день, когда мы только встретились.
– Привет, что ты тут делаешь? – спросила меня девочка.
– То же, что и ты, – грубо среагировала я.
Девочка свесила ноги с лавочки, я видела, как она жмет свое платье. На самом деле, перед ней я видела уже несколько таких же. Они все шли, шли и шли, а вот я, хотя и пришла первой, еще не заходила в тот кабинет.
Сначала я плакала и вырывалась, но затем отвлеклась на других детей и стала успокаивать их, и мои страхи ушли на второй план. Почему-то я чувствовала, как сильно им нужна моя поддержка.
– Сколько тебе лет? – я поинтересовалась.
– Десять, – всхлипывая, ответила она.
– И мне.
Здесь практически всем было десять. Ну, иногда были дети постарше. Реже – младше. Наверное, десять это было какое-то особенное число, подумала я.
Спустя пару минут зашли два мальчика. Не понимаю, как они оказались в компании друг друга: один явно из бывшего Китая – глаза узкие, миловидное личико и при разговоре постоянно вставляет слова, похожие на китайские; другой – высокий и коротко стриженный, он из Африки – это понятно по цвету кожи.
Парни смеялись и толкались, а затем, увидев нас, подошли ближе:
– Эй, как у вас тут дела? – спросил китаец.
– Чего вам надо? – я встала и сложила руки в замок.
– Мы просто подружиться хотели!
– Вы знаете, что там за дверью? – африканец указал в сторону двери. В этой комнате их было всего две: в какую все заходят, и из которой пока еще никто не вышел. Белый пол из плитки, стены и потолок покрашены белым. Вдоль стен стоят лавочки. Когда я только пришла сюда, они были заполнены детьми, а сейчас здесь только наша четверка.
– Это последние на сегодня! – крикнули из входной двери.
– Мы не знаем, что там, – пропищала девчонка, – но оттуда еще никто не выходил, – а потом она заплакала.
Я устала закатила глаза и принялась ее успокаивать, лишь бы не слышать больше этих криков. Я устала. Парни сели перед ней на корточки и стали говорить один за другим:
– Эй, ты чего!
– Они же вроде хорошие!
– Да-да, смотри, спасли детей без родителей!
– Теперь мы будем вместе здесь!
– А хочешь, мы пойдем с тобой?