Я должен стать Главным Героем или…
Шрифт:
Едва заметный серый дымок появляется между наших губ, как отравленное дыхание, и выходит из меня прямо в Лилит. Демонесса тонко застонала, что, впрочем, было отлично слышно на охуевших от такого кино трибунах, после чего Лилит меня наконец-то отпустила и спрыгнула на землю.
— Вперед! — скомандовала демонесса.
Я же почувствовал, что от сковывающего меня со вчерашнего вечера страха не осталось и следа. Блять! Это было какое-то ебаное вуду! Меня что, прокляли?! Я глянул на девушку, которая смущенно показала мне два больших пальца, мол,
Орлов, охреневший от такого мувмента Лилит не меньше всех остальных, все же начал что-то подозревать, особенно, когда я мощно пошел с ним на сближение.
— Готовься к позору, Штерн! — крикнул этот додик, даже толком не поднимая руки.
— Всегда готов! KNOCK! KNOCK! FBI! OPEN UP! — рявкнул я, на ходу пробивая прямо через его вялый блок прямой костыль в грудь.
Блять! Я забыл переобуться! Так что во время удара шлепок с одной ноги слетел, а на втором я поскользнулся, отчего удар пошел не в грудь, а даже выше — прямо в подбородок противника, успешно преодолев вялую защиту.
Касание, щелчок, треск зубов и хруст ломаемой в нескольких местах челюсти с одновременным хрустом моего копчика. С Орлова тоже слетают его тапки, а это, как известно, плохой знак… Дворянчик делает кульбит в воздухе, после чего падает на спину и… больше не встает. Я же тяжело, превозмогая боль в пострадавшей жопе, поднимаюсь с земли.
Стоп! А как же ноги?! Я собирался сломать ему обе ноги! Может, подбежать и крутануть ему колено пока никто не видит?
Но, вот секундант Орлова, уже закрывает своей тушкой бессознательного Юрца, сигнализируя, что бой окончен.
На трибунах даже не поняли, что произошло. Это что, дуэль? Один удар? И все? С Орловым было не так просто справиться, он был опытным дуэлянтом, который гонял своих жертв по всей площадке. И что, этот тощий простолюдин в майке-алкоголичке высек старшекурсника одним ударом ноги?
— Мишаня! Ходу! — привычно скомандовал я, но тут увидел зеленую Лилит.
Демонесса буквально была нездорового болотного оттенка, будто бы отравилась. Так что вместо того, чтобы метнуться к тренировочной площадке №2 или насладиться триумфом, мы с Мишаней подхватили девушку под локти и поволокли в сторону ближайшего здания, где есть уборная.
— Лилит! Держись! — бодро командовал я.
— Мне нехорошо… — пробормотала девушка.
Лилит пару раз запнулась, после чего Мишаня подхватил ее на руки, словно она ничего не весила, и припустил с удвоенной скоростью.
Мы почти успели. Блевать демонесса начала ровно в тот момент, когда Мишаня открыл кабинку ударом ноги, а я успел перехватить волосы нашей беженки, чтобы она не окунула их в фаянсовую чашу.
А потом мы услышали глас ада.
Выворачивало Лилит долго и смачно, а звуки она издавала такие, будто бы пытается докричаться до собственного бати посредством унитаза.
— Штерн! Ты куда сбежал и вообще, что вы забыли в женском… — услышал я голос Валерии, которая вломилась в уборную прямо в самый разгар процесса.
— Буууэээээээыыыы, — прокатился рык Лилит по помещению.
— Так! Воронцова! Помоги ей! Мы опаздываем! — крикнул я заместительнице председателя студсовета, пока она не успела опомниться, вручая волосы Лилит. — Она немного не в себе, но хорошая! Вы подружитесь!
Уже на бегу переодеваясь во что-то приличное, я получил от Мишани неудобный вопрос:
— А стоило ли оставлять Лилит с Валерией? — прогудел на бегу соседушка.
— Не ссы, боец! Все под контролем! — ответил я, подбегая к крытой площадке №2. — Я уверен, ничего плохого за эти несколько часов не случится!
Блять, вы бы знали, как сильно я в этот момент ошибался.
Мы ввалились в помещение специально оборудованного ангара, все стены которого были расписаны в каких-то знаках и схемах, видимо, чтобы выдержать любую возможную магическую атаку.
Посреди ангара стоял, мать его, боевой робот. Ну как, стоял. Сейчас механический самурай был в открытой позиции: на одном колене, руки робота уперты в землю, кабина отброшена, как у фуры на ремонте. Прямо перед боевой машиной стоял Андрей Долгоруков, сложив руки на груди, чуть в сторонке — трое других кандидатов на звание боевых пилотов.
— А вот и наши дуэлянты! — с усмешкой крикнул штабс-капитан. — Господа студенты, как вы оцените бой, проведенный Ильей Штерном? Шереметев!
Гнида сделала шаг вперед и, высоко вздернув подбородок, крикнула:
— Крайне отрицательно!
— Почему? — спросил штабс-капитан.
— Штерн не поприветствовал противника и использовал подлый маневр с отвлечением внимания! Это недостойно дворянина! Впрочем… — глаза Шереметева нехорошо блеснули, — чего еще ожидать от плебея?
— Хорошо! — сказал Долгоруков. — Горчаков?
— Да!
— Вы согласны с господином Шереметевым?
— Так точно! Согласен, Ваша Светлость!
— Огарёва? Согласны?
Юлия Огарёва, высокая нескладная шатенка, сделала шаг вперед, глядя на штабс-капитана.
— Ну так что, — продолжил Долгоруков, — вы согласны, что Штерн поступил на дуэли недостойно? Использовал уловку?
— Согласна… — протянула девушка. — Это было… Отвратительно.
И шагнула назад.
Все трое смотрели на меня с Мишаней с плохо скрываемым презрением. Мерзкий плебс, тупые простолюдины, что им известно о чести?
— Ну что же, — продолжил Долгоруков, поворачиваясь к нам с Мишей, стоящим чуть в стороне. — Есть что сказать в свое оправдание?
Мы с Мишаней переглянулись.
— Я победил и не нарушил никаких правил, — пожал я плечами.
— То есть, все прошло именно так, как вы и планировали? — нехорошо щурясь, уточнил штабс-капитан.
— Нет, — ответил я. — Я планировал сломать этому ублюдку обе ноги. Одну в колене, вторую — в бедре. К сожалению, Орлов оказался слабаком.
По залу прошел короткий злобный выдох. Это наши дворянчики раздулись от такой грубости.