Я – другой, ч.2
Шрифт:
Глава 25
Шансов в рукопашной у Гвоздя не было никаких. Его клинки погасли, а меч Арбитра наоборот вибрировал злобно повизгивая. Не убирая «Клинки ярости» Гвоздь закинул руку за спину, при этом чуть самому себе не снеся голову. Торопиться было от чего, дистанция в пять метров и так была предельной для работы с винтовки, а ведь супостат мог ее сократить за доли секунды. Увидев метнувшуюся руку Гвоздя, Арбитр тоже потянулся за своей винтовкой. Игра на нервах и рефлексах началась. Гвоздь все еще был на усилении, но и Арбитра никак нельзя было назвать медлительным противником. Цевье «Катюши» удобно легло в руку, Арбитр как в зеркале повторил движение Гвоздева.
Едва краешек шлема врага мелькнул в прицеле, Гвоздь надавил на спусковой крючок. Вольфрамовые дротики, сталкиваясь с броней врага, вызывали пирофорный эффект. Арбитр оказался в облаке разлетающихся во все стороны мельчайших искр. Он выстрелил в ответ, но поторопился, огненный шар пролетел прямо над головой Гвоздева лишь слегка подогрев ему макушку через шлем. Даже в упор пули из «Катюши» если и пробивали броню Арбитра, то мгновенных смертельных ранений ему не наносили. Он продолжал упорно стоять и выцеливать Гвоздя. Правда тряска от многочисленных попаданий ему в этом серьезно мешала.
Держа палец на спусковом крючке, Гвоздев перенес огонь на кирасу Арбитра. Один за другим дротики прогрызали себе путь внутрь. От груди серого полетели ошметки брони и плоти, а сам он, раскинув руки и выпустив оружие, грохнулся на спину. Он попытался было подняться, но Гвоздь придавил его ногой, сменил магазин в винтовке и выдал еще одну длинную очередь.
— Ну ты дааал, — выдохнула Ласка, первый раз появляясь в эфире с самого начала побоища, — сам как?
— Хреново, — не приукрашивая свои ощущения, ответил Гвоздь. Боевой пыл спал и к раскуроченному боку как раскаленную кочергу приложили. Боль сбивала дыхание, лишала красок и размывала окружающий мир. Гвоздев сделал несколько шагов и трудом сел на бетон. Приложил руку к ране, сфокусировал зрение — рука до локтя покрыта красными потеками. Даже его ускоренная регенерация не могла быстро кровотечение из такой жуткой раны. Покряхтев, он достал из ранца еще одно чудо-средство из Омска — закатанную в пластик гемостатическую губку. Зубами он разорвал упаковку, вытащил из нее гибкую самоклеящуюся пластину и пришлепнул ее на рану прямо поверх брони. Наниты из губки принялись останавливать кровь и подлатывать разорванные сосуды. Следом из рюкзака появилась пачка с питательными таблетками. Гвоздь, кривясь, сжевал их разом. И только потом откинулся на что-то мягкое, давая организму недолгий отдых.
— Гвоооздь? — раздалось в его шлеме, — ты умер?
— Ага. Но ты даже после смерти не хочешь оставить меня в покое.
«Что-то мягкое» под спиной Гвоздева шевельнулось. Он вскочил, выхватывая «Катюшу». Бредя в состоянии болевого шока, он присел передохнуть под бок одного из великанов-грузчиков. Который оказался еще живым.
— Ты… ты… нас осво… бодил? — спросил гигант, с трудом выталкивая слоги вместе с кровавой пеной.
«Освободил, как же. Угробил я вас, ребята. Ради достижения своей цели и угробил», — с горечью подумал про себя Гвоздь.
— Да. Я, — сил врать, глядя в угасающие серые глаза, медленно приобретающие голубоватый оттенок, в себе Гвоздь не нашел.
— Ссспасибооо, — хрипло произнес гигант и затих. Затих навсегда.
Гвоздь наклонился и закрыл глаза великана — ну вот как бы и получил прощение. Но чтобы жертва была принесена не напрасно, надо пойти и отыскать хозяина, который бесстрастно наблюдал за тем, как его «игрушки» молотят друг друга. И чем больше Гвоздь отдыхает, тем выше шанс, что хозяин сейчас уносит ноги как можно дальше от пристани. Сжав зубы до хруста Гвоздь поднялся. Организм отчаянно засопротивлялся, болевой спазм чуть не вернул обратно только что проглоченные питательные таблетки.
«Потерпи, родной. Еще немного», — уговаривал взбунтовавшейся организм Гвоздь, пошатываясь идя к особняку, в котором укрылся виновник сегодняшнего банкета в порту, — «сейчас возьмем языка, потом всех спасем и отдохнем как следует. Обещаю». Над его головой били красные молнии, срезая в полете комаров. Если бы не опека Ласки, быть бы ему не единожды укушенным.
К дому вела дорожка, выложенная из кусков дикого камня прямо поверх изумрудного газона. Но Гвоздев не на барбекю к соседям собирался, поэтому проломив невысокий белый заборчик из штакетника, он протопал до двери прямо по сочной зеленой траве. На миг остановился перед дверью — красота. Вырезанный на деревянной поверхности грифон держал в лапе дверной молоток. Знакомься грифон, это «Катюша»! Рой дротиков выпилил замок, как пила. Дверь от мощно пинка, гостеприимно распахнулась.
— Доброго вам утра! — гаркнул Гвоздь, — Как спалось? Стрельба, надеюсь, не слишком беспокоила?
Ответом ему была полная тишина. Скорее всего, хозяин дома успел слинять через какой-нибудь черный ход или тайный тоннель. Гвоздь зашел внутрь и огляделся. Типичный каминный зал из аристократических домов. Даже головы зверей по стенам развешаны. И ты погляди, хозяин особняка не только в местных лесах промышляет! Среди чучел медведей, лосей и оленей, висели и лев с пантерой. А над камином так вообще башка носорога разместилась! Не простой парнишка этот хлыщ, раз в смутные времена может позволить себе на сафари в Африку смотаться. Справа и слева от камина висели охотничьи ружья, да таких калибров, что и слона могли на скаку остановить. Но все на месте, владелец в панике за них хвататься не стал.
Обведя стволом зал, Гвоздь медленно в него зашел.
— Ну? Что там? — нетерпеливо прозудел голос Ласки в шлеме.
— Никого, — коротко бросил Гвоздев.
— Я позицию поменяю, чтоб в случае чего тебя прикрыть.
Гвоздев не ответил. Он медленно выходил в центр зала и напряженно вслушивался — не скрипнет где-нибудь половица? И тут она скрипнула! Прямо у него под ногами. Доски пола вздыбились, подбрасывая Гвоздя к потолку. Он успел пригнуть голову и врезался в потолок плечами. «Катюша» отлетела куда-то в сторону, Гвоздев рухнул на пол и только стал подниматься, как из пролома в полу выбрался хлыщ. И он был не один. На рандеву с Гвоздем он прихватил бронированный экзоскелет сияющий хромом. Шанс расправиться с монстром в три метра высотой у Гвоздя был один. Атаковать его до того, как он окончательно выберется из завала переломанных досок.
Клинки ярости выскочили из предплечий, мышцы подстегнула команда «поехали».
— Порррву!
Он успел даже полоснуть по груди стального голема клинком правой руки. Но кроме снопа искр из-под лезвия, это не дало никакого. Взмахнув рукой, напоминающей рачью клешню, хлыщ отбросил от себя Гвоздя, как надоедливого жука. Многое выпадало на долю Гвоздева, но своей спиной он пробил кирпичную стену впервые. Влетев в соседнюю комнату, он смог остановиться, только врезавшись в широкий обеденный стол. Тот перевернулся и засыпал Гвоздя ложками, вилками и осколками фарфорового сервиза. Гвоздев, припорошенный столовыми приборами и штукатурной пылью, попробовал встать. Хребет умудрился не рассыпаться на отдельные позвонки, ноги вроде слушались, но бестолково елозили по полу. В дыре показался экзоскелет.
К величайшей радости Гвоздева, дыра, пробитая им в стене, для стального монстра была явно маловата. Он даже пожалел, что на нем был шлем — так бы хлыщу можно было бы показать язык. Но Гвоздь не растерялся, он вытянул руку и победоносно показал хлыщу средний палец.
— Чего там у тебя? — снова объявилась в эфире Ласка. Она тяжело дышала, как будто совершала пробежку с грузом за плечами.
— Трындец, — Гвоздь кратенько описал глубину колодца, в который он падал.
— Ты держись, ладно?