Я, два вампира и дракон
Шрифт:
— Но кровь-то вы пьете?
— Еще как, — буркнул Драган. — Хотя чаще мозги пытаются сожрать.
— Кто бы говорил, — парировал Марко, бросив на него недовольный взгляд. — Помнится, это тебя приняли за кровопийцу, когда ты впервые появился в Серените.
Костя красноречиво откашлялся.
— Мы пьем кровь. Слава современному уровню цивилизации, для этого нам больше не требуется кусать людей — хватает поставок из донорских центров. Поэтому тебе нечего бояться, донна. Тем более об этом мы еще успеем поговорить. Может, вернемся к истории замка?
Вспомнив о том, как при виде демонской крови покраснели глаза братьев, я засомневалась в том, что мне совсем-совсем ничего не грозит. Однако это точно была тема для другой беседы.
— Давай. Итак, тут собралась община высших…
— …И все шло неплохо до Второй мировой, во время которой погибло чудовищно много наших. После войны деревня постепенно приходила в разруху, владелец замка был слишком слаб и не мог уследить за территорией, а помочь оказалось некому. Вдобавок вновь объявились наследники древних инквизиторов — возрожденный Орден колесничих. Несмотря на то что прошли целые века, колесничие не оставили идею вырезать всех высших в Италии до последнего. И естественно, они хотели получить обратно свои владения. Чувствуя в себе неспособность справиться с инквизиторами, владелец нашел еще сравнительно молодого, но уже зарекомендовавшего себя мага, который работал в Восточной Европе.
— Моего прадеда, — утвердительно произнесла я.
— Решение оказалось донельзя удачным. Господин Долгоруков призвал демонических слуг, которые помогли восстановить замок, и придумал, как создать более надежную защиту для замка. Князь привязал к нему бестелесного духа — фактически дал замку душу, которая тесно связана с владельцем и подпитывает барьеры, не позволяющие врагам проникнуть в Серениту. Эта связь и помогла тебе обнаружить чужака в доме.
— Подожди, — прервала я, уловив подвох. — И что, этот дух работает забесплатно? Откуда он берет энергию для того, чтобы подпитывать какие-то там барьеры?
Костя криво улыбнулся.
— Я уже говорил, что тебе надо выучиться на юриста? Духу требуется твоя кровь.
— Это что, он тоже вампир? — ужаснулась я.
— Даже близко нет, — сдержанно поправил Костя. — В крови живых существ содержится столько энергии, о которой обычные люди даже не подозревают, что малого ее количества хватает надолго. Всего капля — и дух будет сыт около недели.
Ага, не вампирский он… Да тут не только обитатели вампирские, а даже стены. Куда я только попала…
— Главное, что сделал князь, — продолжил Костя, — это возродил общину, призвав в нее друзей-высших из славянских стран, в том числе нас троих. Ордену пришлось отступить — их было слишком мало, чтобы вступать в открытую конфронтацию. До недавнего времени они почти не напоминали о себе. Пару раз безуспешно пытались подать на нас в суд, чтобы оспорить право на владение Серенитой, но в основном нападали исподтишка, если кто-то покидал деревню.
— Так вы и познакомились с Дитрихом?
Костя кивнул.
— Он один из наиболее неприятных колесничих. Силен, как Геракл, превосходно владеет многими видами оружия и фанатично предан ордену. Основная проблема в том, что у него редкое отклонение — сопротивляемость магии. Мы пробовали насылать на него самые страшные из известных проклятий, воздействовать сложнейшими заклинаниями, а он в худшем случае отделывался насморком. Так что все это не помешало Дитриху лично выследить и убить одного из моих друзей.
— Постойте, — занервничала я. — Это значит, что он и на меня может охотиться?
Вампир выдержал красноречивую паузу.
— Нельзя исключать такую возможность.
Я чуть не взвыла. Черт бы побрал этот витиеватый юридический язык!
— Узнаю юриста! Что мешает сказать: «Да, детка, он пришел по твою душу»?
— Потому что забираться в дом и нападать на домашнего демона не в его стиле. Дитрих не идиот, он вообще не стал бы лезть в замок, пока мы трое здесь. У него может быть какая угодно сопротивляемость магии, а против вампирской скорости и драконьего огня он так же слаб, как обычный человек против бронепоезда. Это был кто-то другой. Но главное не инквизитор он или нет, а то, чего он хотел.
— Этот человек выбил окно и влез в дом, зная, что мы заняты в офисе, — поддержал его Марко. — Даже мне очевидно, что его целью были не мы. Думаю, он хотел что-то украсть, но наткнулся на демона.
— И вы не рассматриваете ни единого варианта, что это может быть простой вор, охотник за старинными ценностями?
— Простые воры не носят с собой уголь и не очерчивают вокруг демонов колдовские круги, чтобы те не возродились, — возразил Костя. — Демоны же бессмертны, хотя их тело — физическую оболочку — можно уничтожить. Напавший точно знал, как вести себя со сверхъестественным. Высших и посвященных в их дела смертных не настолько много, чтобы такие вещи могли знать обычные воры или люди со стороны.
Я помассировала виски. Кажется, мне нужно еще вина…
Марко подхватил бутылку и наполнил бокал, стоило мне только шевельнуться. Я благодарно улыбнулась Аполлону. Все-таки в женщинах он кое-что понимает.
— Не настолько много — это сколько? — уточнила я у Кости.
— В мире всего несколько общин, которые живут так же закрыто, как мы в Серените. Например, одна есть во Франции, еще одна — в Англии. Больше всего в США — четыре штуки.
— Туда многие ломанулись, когда открыли Новый Свет, — добавил Драган. — Подальше от европейской церкви.
— Надеюсь, ты не помнишь эти времена сам? — пробормотала я.
— Нет, что ты. Но мой отец рассказывал…
— Так, — нервно произнесла я. — Давайте все же вернемся к общинам. Что там было дальше?
Если выяснится, что этому лохматому парню в футболке, чьим прессом я утром любовалась на кухне, стукнуло лет четыреста, мой мир рухнет окончательно.
Костя нахмурился. Он явно не понимал, почему я так скачу от темы к теме.
— Да… Я говорил, что поселения высших можно пересчитать по пальцам, хотя наша численность этим не ограничивается. Есть высшие, которые живут среди людей, но это позволяется исключительно тем, кто умеет держать себя в руках и не выдаст людям свою подлинную сущность. Даже пикси, самые легкомысленные из высших, понимают, что, если дать людям неопровержимые доказательства нашего существования, на нас опять откроют охоту. Никому этого не хочется. Слишком многие еще помнят Вторую мировую, когда ученые разных стран — не только фашистских — отлавливали нас и заживо разбирали по частям, чтобы выяснить источник наших сил и передать его своим солдатам.