Я, два вампира и дракон
Шрифт:
За спиной внезапно звякнула дверная цепочка, и дверь снова отворилась. На сей раз достаточно широко, чтобы в нее можно было войти.
— Проходите, — пригласила прорицательница таким тоном, будто предлагала прыгнуть с крыши девятиэтажки.
— Я снаружи погуляю, — сказал Драган, с сомнением глядя на украинку. — Ну, знаешь, на тот случай, если кто-то решит к вам вломиться.
— Иди, — согласилась я. — Сибилла не причинит мне вреда.
Уже через пять минут я сидела на диванчике в небольшой гостиной. В обстановке, как и снаружи, преобладали мягкие, кремовые цвета, а о профессии хозяйки напоминали разве что несколько мудреных амулетов на стенах, похожих на ловцов снов. Зато многое свидетельствовало о том, что Сибиллы долго не было дома и что она в душевном раздрае: в углах скопилась пыль, в раковине на кухне, куда я мельком заглянула, высилась гора посуды, повсюду были разбросаны вещи. И везде, почти на всех поверхностях: от столов до книжных полок — стояли миски с яблоками, гранатами, грецкими орехами и прочими продуктами, которые помогают восполнять кровь после обильной потери.
Сибилла в самом деле выглядела исхудавшей. Мертвенная бледность лица больше не была заслугой белил. Провидица замотала шею платком, но из-под него все равно виднелся огромный кровоподтек там, где ее кусали вампиры.
Подав мне большую чашку с какао, Сибилла плюхнулась рядом и сделала долгий глоток своей порции напитка. В таком состоянии ей было не до изящества. Даже ее речь стала проще, раскрепощеннее, как будто предсказательница слишком устала от того, чтобы подбирать красивые, высокопарные слова.
Мне стало ее жаль. Когда она выглядела вот так, честно: без макияжа, в домашней одежде, слегка растрепанной, то была похожа на живого, простого человека, которому хотелось сочувствовать гораздо больше, чем стерве-ведьме.
— Прости, — вдруг сказала я.
— Ой, брось, — скривившись, отмахнулась Сибилла. — Не буду врать, сидя в потемках в подвале Лоренцо, я пыталась тебя ненавидеть. В конце концов, это твое появление виновато в том, что меня чуть не выпили досуха. Но если бы вместо тебя в замок пригласили Джеронимо, деревня уже была бы в инквизиторах, и черт знает, где была бы я. Поэтому если ты правда хочешь поймать подставившего меня ублюдка, я в деле. У тебя уже есть какие-нибудь идеи?
— Пока я уверена только в том, что можно положиться на Костю, Марко и Драгана.
— Марко? — предсказательница поморщилась. — А я бы еще раз подумала насчет него.
— Почему?
— Потому что он вампир!
У кого-то определенно развилась аллергия на вампиров…
Я сделала долгий глоток какао, на секунду пожалев, что вообще сюда пришла. Но когда я еще раз прокрутила в памяти события злополучной ночи, в которую украли договор, то с неохотой признала, что в рассуждениях Сибиллы что-то есть.
Хотя Костя упорно пихал мне бумагу, именно Марко не дал мне ее по-нормальному подписать. А ведь он не мог не знать, чем это грозит для меня и всей деревни.
— Ладно, допустим, — протянула я. — Тогда какой у него мотив?
— Константин. Марко в этой жизни любит только брата, при этом для колесничих тот натуральная заноза в заднице. Костя единственный, кто смог ранить Дитриха. Это было лет пять назад, когда инквизиторы убили кое-кого из свободных вампиров в Риме. Наверное, колесничие пообещали Марко, что они отпустят их с братом, если те сдадут Серениту.
— Чушь. В такое предложение поверит только идиот.
— Ты заметила у Марко где-то высокий интеллект? — осведомилась Сибилла. — Я — нет.
И снова сложно было не признать ее правоту. Но я все же покачала головой.
— Мне все же кажется, что это не он. Он мог бы тысячу раз со мной разделаться.
— И его возненавидел бы брат. Марко на такое не пойдет, поверь. Я достаточно хорошо знаю эту сладкую парочку «Твикс».
Мне оставалось только вздохнуть.
— Ладно, не буду сбрасывать его со счетов. Только один вопрос сначала: почему ты не воспользуешься своим даром оракула? Ты же можешь просто заглянуть в будущее или прошлое и узнать, кто нас предал.
— «Просто»? — Сибилла нервно хихикнула. — Слушай, мне жаль разочаровывать… В общем, ты знаешь, кто такая пророчица Кассандра?
— Та, которая получила дар предвидения от какого-то из греческих богов, но разругалась с ним, и ее предсказаниям перестали верить? Она вроде еще напророчила гибель Трои.
— Примерно так. Видишь ли, ей не верили не только из-за ссоры с Аполлоном, но еще и потому, что пророчицы, в том числе я, не способны увидеть что-то действительно важное. Скажем, я знаю, что у тебя будет сын, но не знаю, кто нас предал. Если я увижу его лицо, то мы схватим его раньше, чем он сможет осуществить свой план. А это значит, что ты не сделаешь что-то, благодаря чему у тебя родится ребенок. Иначе говоря, я могу увидеть падение Трои, но не могу увидеть ничего такого, что предотвратило бы эти события. Всё, из-за чего рискует измениться будущее, провидцам недоступно. Короче, наш дар не очень-то толковый. Понимаешь?
— У меня правда будет сын? — удивилась я.
— Правда, — она закатила глаза. — Я увидела его, когда вы с Костей приходили в мою лавку, но решила не говорить, потому что вы за это не платили и об этом не спрашивали. Костя, видимо, потому и решил, что я вру насчет видений. Считай эту новость авансом за то, что ты найдешь подставившего меня ублюдка.
Своеобразные у Сибиллы представления о помощи. С другой стороны, она могла об этом и не рассказывать — ее ведь действительно не спрашивали.
Я поболтала в чашке застоявшееся какао.
— Так, просто на всякий случай: больше ты ничего обо мне не видела?
— Ничего, что можно интерпретировать хоть сколько-нибудь точно. Пророческие видения зачастую обрывочны. Захочешь — не поймешь, что могла значить упавшая со стола ручка или брошенная в стирку футболка. Не смотри так, обычно что-то такое и является в видениях. И вообще, может, обсудим уже наконец другие варианты предателя?
— Окей, — я пожала плечами и допила какао. — В принципе у меня есть парочка мыслей. Я думала над тем, почему дух замка не подал мне сигнал, что договор кто-то украл. Очевидным ответом было то, что дух слишком сильно страдал из-за разбитого стекла и потому не заметил вторжения в Костин офис. Но что если дух не запаниковал потому, что хорошо знал незваного гостя?
Сибилла закусила губу.
— Думаешь, это кто-то из совета?
— Этого нельзя исключать. Ты лучше меня их знаешь. Беатриче, Тереза, Лоренцо — у кого-нибудь из них есть реальные мотивы предать остальных?
— Ни у кого и при этом у всех.
— Это как? — нахмурилась я.
— Беатриче и Лоренцо входят в категорию «нечисть» по мнению инквизиторов и подлежат уничтожению как порождения дьявола, у которых нет души. Тереза человек, теоретически она могла бы покаяться, отказаться от ведьмовского искусства и принять Бога, но она прожила с этим всю жизнь, так что ей никто не поверит. В то же время знания Лоренцо, которые он копил больше трехсот лет, могут быть полезны ордену. Он трясется над своим наследием, как дракон над златом, и вполне может выменять нас на согласие братства, что его коллекции книг и предметов искусства не тронут.