Я, два вампира и дракон

Айт Элис

Честно говоря, когда все это описывали в таких красках, как Марко, я начинала жалеть, что в тот момент валялась в беспамятстве в замковом саду и эпическая битва прошла мимо меня. А потом я вспоминала, что несколько инквизиторов при этом погибли. Не то чтобы мне было их жаль — не после того, как они пытались убить меня и Костю, но мне все равно не хотелось участвовать в смертоубийствах. Всегда придерживалась мнения, что худой мир гораздо лучше доброй войны.

— Вот пусть жители деревни и празднуют, — кисло ответила я. — А я не могу. Дитрих где? Его вчера ночью никто не видел, даже его подручные не знают, где он. Джеронимо где?

— А он все еще лезет управлять замком?

— Нет,

затих. Но, если ты помнишь, его не было ни в штабе, ни при инквизиторах возле Серениты, и я сомневаюсь, что он высвободился и просто удрал.

Марко взмахнул руками, демонстрируя, что уже устал от попыток меня успокоить.

— Зато мы освободили Козимо!

— Да, то, что он заглянул ко мне на пять минут, извинился за атаку на деревню, забрал вампиров вместе с Лоренцо и умотал в Венецию вызволять свою любовницу, это очень здорово, — уныло подытожила я. — В кои-то веки я ничего не выслушала о том, что между нами всеми страшная вражда. Уже достижение! До всех наконец-то дошло, что наш настоящий враг — инквизиция! Которая, к слову, вряд ли так просто сдастся, несмотря на то что вчера мы их вышвырнули. Они могли вашу драку снять на видео, пожаловаться полиции, подать на нас в суд…

Марко сменил позу и теперь развалился на подушках рядом, заглядывая мне в глаза.

— Кать, — серьезно начал он. — Мы рассказывали тебе о действии барьеров — снаружи не снять то, что происходит внутри. А у тех, кто влез внутрь, мы изъяли и сломали все камеры и другие записывающие устройства, пока ты спала. Мы не дураки же. И в полиции у нас свои люди есть, к нам же не первый раз пытаются подкопаться. Об этом мы тоже тебе говорили. Так что давай начистоту. Ты же тут с кислой мордой торчишь не потому, что у тебя что-то болит или ты недовольна итогами вчерашней ночи. Все дело в Косте, так?

Я помолчала. И соглашаться не слишком хотелось, и отпираться было бессмысленно.

— Так.

— Он вернется, не парься, — легкомысленно объявил вампир. — Побесится, потом успокоится и вернется.

Как в его изложении все было легко…

— Вообще-то я думала, что ты начнешь отговаривать меня от общения с ним, — насторожилась я.

Марко улегся на подушках, закинув руки за голову и устремив взгляд в потолок.

— Я мог бы. Если честно, я сначала так и собирался сделать. Подумывал, не подкинуть ли тебе компромата на тему его бывших женщин или сомнительных сделок с демонами. Но потом понял, что это все чепуха. Было это дофига лет назад, по мелочи, да и не хочу я портить чье-то мнение о своем брате. А потом он сам натворил худшее, что мог: укусил тебя. Если ты и после такого не в ярости, то не представляю, чем тебя пронять.

— И его больше обрабатывать не будешь, чтобы он не связывался с человеком? — уточнила я.

— А зачем? Я знаю, как вы все про меня говорите: Марко, дескать, тупой. Может, и так, но я прожил на свете достаточно, чтобы разобраться хотя бы в собственном брате. Особенно хорошо я знаю две вещи. Первая: он никогда не бросит место, которое считает домом, пока тут есть хоть что-нибудь, за что можно держаться. Вторая: если он решил, что он кому-то или чему-то верен, так легко он от этого не отступится. Он же тебе рассказывал, как познакомился с князем Долгоруковым? Только вряд ли признался, что тот спас его шкуру при первой встрече. Тогда брат сказал, что в ответ будет защищать Долгорукова, и в итоге мы вместо Бухареста уже хрен знает сколько лет торчим в итальянской провинции. Ладно я — меня с рождения по миру болтало. Русский всего наполовину, сирота, а подобрал меня наш вампирский отец вообще в горячей точке на Ближнем Востоке. Но Константин-то натуральный румын. Ему привыкнуть к Италии было не легче, чем Лоренцо —

переступить через себя и выучить русский ради взбалмошного аристократа. И что — мы до сих пор здесь, хотя Долгоруков уже месяц как в гробу отдыхает. Так что не страдай, Джульетта. Вернется твой Ромео.

— Дожить бы до этого момента, — проворчала я, потрогав повязку на шее.

— А ты стань вампиром, — предложил Марко так, словно это было решение из серии «Этим летом съезди в отпуск не в Турцию, а в Испанию». — Это не только решит проблему с Костей. Если хочешь остаться в Серените, тебе точно понадобится суперсила, чтобы управлять этим бедламом.

— Я-то не против остаться. Я уже давно решила, что мне здесь нравится. Но ты слышал, как совет мне сегодня полдня предъявлял претензии, что я и то сделала не так, и это?

При воспоминании о веренице советников, устраивающих разбор полетов, меня снова тряхнуло от злости. Я никогда не управляла общинами, полными мифических существ. Конечно я где-нибудь да накосячу! Они-то, мудрые и старые, где были со своими умными советами и почему ничего вовремя не исправили?!

— Плюнь на них, — в своей привычной легкомысленной манере порекомендовал вампир. — Совет для чего когда-то создали? Чтобы они хозяину замка перечили — ну, в смысле чтобы от него самоуправства не было. Лоренцо, Беатриче и Тереза на то и управители деревни, чтобы постоянно ныть и рассказывать всем, как все плохо, давайте постараемся еще лучше. Ты бы слышала, как они Долгорукова тиранили. А как он отправился на тот свет, так сразу начался плач, что они доброго защитника и человека огромной души потеряли.

Меня это не успокоило.

— Пусть они тиранили Долгорукова хоть каждый день, — язык не поворачивался называть прадедом человека, о существовании которого я узнала совсем недавно. — Он при этом не стал вампиром. Может, и я обойдусь? К тому же мне при виде крови становится дурно, как я буду ее пить у живых людей?

У Марко, похоже, на все был готов ответ.

— Князю вообще-то предлагали стать вампиром, — возразил он. — Только он тоже кровь не хотел пить. Говорил, противно ему. А когда в широком доступе появились такие облегчающие нам жизнь штуки, как солнечные очки и донорские центры, Долгоруков стал слишком стар для превращения. Что толку от трухлявого вампирского пня, который передвигается с клюкой? Зато ты еще в расцвете сил!

— Ну не знаю, Марко… — протянула я, все еще не убежденная его доводами.

— Да чего тут знать? — вампир аж привстал, голубые глаза загорелись энтузиазмом. — Я тоже все сомневался. Отец подобрал меня подростком, просто из жалости к мальчишке, который с голодухи пытался украсть у него еду. Мне дали вырасти и не принуждали стать частью семьи. А я по юности думал: «Фу блин, че я буду как эти унылые вампирские хрены, даже на улицу днем не выйдешь…» А потом обнаружил у себя первые седые волосы, — он постучал по белобрысой голове. — И понял, что хватит ждать. Тебе сколько там — тридцать один год? Самый расцвет. И не соплячка, и не старуха. Если с Костей ничего не выйдет, к тебе полдеревни будет набиваться в женихи. Особенно Харальд, гном наш. У них, ну, там, с гномскими женщинами плохо все…

Взглянув на мое лицо и сообразив, что тема уехала куда-то не в ту сторону, Марко быстро сменил русло разговора.

— Короче, станешь ты вампиром. Представляешь, нападет на тебя в следующий раз Дитрих, а ты его хвать зубищами — и голову откусила. Вот это будет внезапный поворот! Это тебе не сделки с демонами заключать.

Я закатила глаза. Да, поворот очень в стиле Марко.

— Кстати, — спохватился он. — А что ты предложила Леонарду в обмен на помощь? Ты же не продала ему в рабство себя или Серениту?