Я, два вампира и дракон

Айт Элис

– Катя, – блеклые от старости глаза Терезы уставились на девчонку, – вы все еще чувствуете связь с замком?

– Конечно! Она все время шумит в моей голове. Вы думаете, Джеронимо испытывает то же самое?

– Если он подписал документ своей кровью – да.

– Не понимаю. – Катерина пожала плечами. – Почему Дитрих не мог сам там расписаться? Зачем для этого Джеронимо?

– Господин Долгоруков зачаровал Серениту так, чтобы она подчинялась лишь его крови, – пояснил Константин. – В том числе той, что течет в венах его потомков. Дитрих мог написать свою фамилию, но остался бы ни с чем. К тому же подписание договора – всего лишь половина ритуала.

– Тот укол в первый день, когда я схватилась за дверную ручку? – догадалась она.

Константин кивнул. Девчонка быстро соображала.

– Если бы замок не испробовал твою кровь и не узнал в тебе потомка Долгорукова, той ночью тебе пришлось бы плохо. Увы, Джеронимо был здесь ребенком, и Серенита знакома с его кровью тоже.

– Ну отлично, – буркнула она, косо глянув на него.

Злилась на то, что ее обманывали. Но что он должен был сделать? Как мог объяснить существование вампиров, гномов и колдунов до того, как она убедится в этом сама? Катерина просто сочла бы новых знакомых сумасшедшими.

– Значит, у Серениты действительно два хозяина. – Тереза сокрушенно покачала головой, как будто не верила в это до последнего момента. – Нонсенс. Такого не было еще никогда.

– И не будет, – резко произнес Лоренцо. – Мы вырвем Джеронимо из рук инквизиторов и подпишем новый договор. Но для начала я хочу знать, каким образом договор вообще оказался у них. После смерти Долгорукова щиты вокруг деревни слабели с каждым днем. Уверен, это все чувствовали.

Кивком, фразой или вздохом согласия это подтвердил каждый из высших в церкви. Князь был невероятно одаренным магом, раз смог защитить деревню даже после того, как отбыл в мир иной. Его гениальность сложно было оспорить даже несмотря на то, что именно по его вине создалась нынешняя ситуация. Не потребуй он, чтобы наследовал кто-то из его же рода, все было бы гораздо проще. Тщеславие слишком часто соседствует с одаренностью.

– Щиты снова сильны, – продолжил Лоренцо, внимательно глядя на Константина. – Со вчерашнего вечера. Все здесь понимают, что это значит, так ведь? Колесничие, даже если бы проникли внутрь Серениты, не смогли бы выйти. Барьер князя их бы не выпустил.

Лица высших начали изменяться. Теперь и до них дошла та причина, по которой Константин не торопился обвинять во всем инквизиторов и отправился к Сибилле.

– Да, я тоже предположил, что в замок вломился кто-то из наших, – согласился он, спокойно глядя Лоренцо в глаза. – Но тогда я еще не знал, что украден договор, а это многое меняет. Мы считали, что домашнего демона убили по случайности, когда охотились за ценностями. Теперь я уверен, что это сделали, чтобы отвлечь нас и забрать документ, заменив его на копию.

– Нонсенс, – повторила Тереза. – Вор должен был угадать точный момент установления связи, чтобы подстроить нападение и забрать незащищенный документ, пока вас нет. Это почти невозможно. Если только…

Она замолчала, медленно поворачиваясь к тому, кто стоял позади нее.

– Если только в этом не поучаствовал некто, обладающий даром предвидения и проживший в Серените достаточно долго, чтобы знать, как выглядит договор, – рыча, закончил за нее Лоренцо и резко развернулся к тому же человеку, на которого пораженно смотрела Тереза: – Так, Сибилла?

От привычной холодности предсказательницы не осталось и следа. Она замерла с широко раскрытыми глазами, краска в лицо бросилась так, что не спасали и белила. Густо запахло страхом. Благодаря вампирским способностям Константин слышал, как забилось ее сердце.

– Ч… что? Вы все с ума посходили? Да я же десять лет тут живу, спасаюсь от колесничих точно так же, как вы! Зачем мне так подставляться? Костя, скажи им!

Он засунул руки в карманы брюк и пожал плечами:

– Инквизиторы изменились со Средних веков. Теперь они закрывают глаза на ведьм, если те им помогают. Ты продалась колесничим, чтобы тебя не тронули, поэтому и лгала нам сегодня, что ничего не видишь. У тебя не было видений, потому что ты и без них знала, кто виновен. Так ведь, Сибил?

– Чушь собачья! – огрызнулась она. – Я ничего не видела, потому что ничего не видела!

– Ложь. – Лоренцо обнажил клыки в зловещей улыбке. – Сибилла, за десять лет жизни рядом с вампирами ты должна была понять, что нам врать бессмысленно. Я чувствую, в каком бешеном аллегро твое сердце перегоняет кровь. Алекс, Григорий! Уведите ее отсюда и заприте. Сначала допросим, а потом, если ее вина подтвердится, выпьем досуха.

От группы высших отделились двое вампиров – помощников Лоренцо. Другие высшие отступили назад, не препятствуя совершению правосудия. Сибилла нервно оглянулась на выход из церкви, но осталась на месте. Она прекрасно знала, что человеку от вампиров не убежать.

Когда на ее плечах оковами сомкнулись руки Алекса и Григория, Сибилла бросила полный страдания взгляд на Константина.

– Пожалуйста, Костя. Скажи им, что все это неправда! Я же помогала тебе столько раз до этого! Предсказать кражу могла любая ведьма, вообще любая!

Он ничего не ответил, равнодушно наблюдая за тем, как вампиры уводят ее в подвал, который уже давненько не использовался в качестве тюрьмы.

Вампир человеку не пара. Холодное вампирское сердце никогда не сможет биться в унисон с человеческим. Зато Константин хорошо знал, что такое долг. Перед общиной, перед братом.

И перед новой хозяйкой.

Глава 17

Я морщила лоб, растирая виски.

– Вы уверены, что Сибилла предательница?

Голос странно прозвучал под куполом пустой церкви. Когда увели прорицательницу, Лоренцо разогнал всех по домам, сообщив, что дальнейшее обсуждение пройдет исключительно в кругу совета. Если нашлась одна предательница, могут быть и другие. Чем меньше высших знает о планах совета, тем больше шансов на их осуществление.

Костя и Марко сидели слева и справа от меня, как будто продолжая защищать от неизвестной угрозы. Напротив, развернув спинку лавки, устроились Лоренцо, Тереза и Беатриче.

– Должна быть, – ответил вампир. Он все еще с неприязнью поглядывал на Костю, время от времени растирая желтоватой, будто высушенной рукой свою вывернутую ладонь. – Если не сознается сама, я вытяну из нее признание с помощью зова крови.

– Зов крови? Что это?

– Способность управлять чужой кровью, взывая к ней, – ответил Лоренцо. – Печально, что новая хозяйка Серениты ничего не знает о том, кто живет на ее земле.