Я ее забираю
Шрифт:
Чернота его дьявольских глаз гипнотизировала, затягивала. Что сделал мой брат?! Судя по тому, как вздулась вена на шее Макса, звонок его вовсе не обрадовал. Кое-как взяв себя в руки, я снова потянулась было за пластырем, но внезапно прозвучавший в тишине голос Макса заставил меня вздрогнуть:
— Ты ничего не хочешь мне рассказать, Марика?
Дверца полки, что я успела открыть, выскользнула из пальцев и со стуком захлопнулась.
— Что я должна сказать?
Не знаю почему, но именно сейчас меня охватило нечто схожее с паникой. Голова резко заныла,
— Если бы мне было, что сказать тебе, я бы уже сказала.
— Стоило тебе появиться, началась какая-то чертовщина, — бросил Макс и, опираясь о край стола, встал.
— Ну знаешь! — с негодованием бросила я. Голова гудела, но дурнота отступила. В чём он пытается меня обвинить?! Смятение, злость, непонимание происходящего смешались в один клубок.
Денис молчал, только смотрел на меня, не скрывая ни прежнего презрения, ни недоверия. Оба они буквально давили меня своей силой. Если вчера я была готова сказать Максу про брата, сегодня, в присутствии Дениса, у меня не хватало решимости. А что если… если они решат не встревать и просто отдадут меня Ивану?! Кто я для Макса? Сколько у него было таких, как я? Мысль об этом окатила меня горечью и новой волной страха и неуверенности.
В попытке скрыть собственные чувства, я отвернулась и принялась доставать средства для перевязки. Тяжёлое, гнетущее чувство снова подкатило тошнотворным комком, но на этот раз дело было вовсе не в том, что я ударилась головой. Действительно, значу ли я для Макса хоть что-нибудь? То, что он оттолкнул меня, подставился под пулю, могло быть чистой случайностью. Инстинктивным порывом и ничем более. Секс? Это вообще тут ни при чём.
— Нам пора, — я услышала, как скрипнули ножки табурета об пол. — Вся эта ересь начинает действовать мне на нервы.
— Давай я хотя бы сделаю тебе перевязку, — сдавленно сказала я, закрыв полку.
Сделала шаг к Максу, но остановилась, наткнувшись на его взгляд. Медленно он осмотрел меня с головы до ног и остановился на голых щиколотках. Вновь посмотрел в лицо. Сощурился, и я ощутила, как тело обдало жаром. Татуировка на руке, на крепком, словно каменном плече… Узор на груди… Внезапно меня пронзило понимание, что я не хочу быть для него «одной из». Не хочу быть разовым развлечением. Кем хочу? Этого я пока не знала, знала лишь, кем не хочу точно — девкой на пару ночей.
— Хорошо, — он выдвинул табурет и снова уселся на него. — Делай свою перевязку. И что там у тебя в кастрюле? Курица? — в голосе так и сквозило пренебрежение. Судя по всему, он бы предпочёл отбивную или что-то типа того.
— Курица и бульон, — подтвердила я, подойдя ближе.
— Ладно, сойдёт.
Внедорожник Дэна был не самым габаритным, но всё равно казался мне этаким лайнером на колёсах. Машину Макса мы оставили возле дома. На мои слова о том, что я могу сесть за руль, никто внимания не обратил.
— Садись сзади, — только и бросил
Ничего не ответив, я открыла дверцу и уселась на заднее сиденье. Машина была не из дешёвых: светло-бежевый кожаный салон, навороченная панель управления. Даже пахло тут дорого: деньгами, властью и чем-то чисто мужским, как будто сам воздух пропитался животной энергетикой, исходящей что от Макса, что от Дэна.
Передняя дверца со стороны пассажира открылась, и Макс тоже уселся в салон. Ждала ли я, что он сядет рядом со мной? Нет. Но всё равно неожиданно для себя почувствовала смутное разочарование.
Нервно одёрнула подол платья и, заметив на подоле кровавый развод, попыталась стереть его. Конечно же, сделать этого у меня не получилось. Засохшая кровь попала под ногти, и я против воли вспомнила, какой тёплой и липкой она была совсем недавно.
— Нормально? — сев за руль, Дэн захлопнул дверцу со своей стороны и посмотрел на брата.
— Да, — коротко отозвался тот, и Денис завёл двигатель.
Спустя несколько минут мы выехали за пределы деревни. Позади остался указатель с названием, по бокам от дороги замелькал смутно знакомый пейзаж. По пути сюда я мало обращала внимание на местные красоты, сейчас же могла насладиться ими в полной мере.
Наслаждаться, впрочем, никакого желания не было. Погружённая в невесёлые мысли, я, как и прежде толком ничего не видела: поля, деревья… Посмотрела на свои ладони и сжала руки в кулаки. Захотелось позвонить маме, просто услышать её голос. Жалела ли я о том, что сделала? Что сбежала с, как оказалось, совсем незнакомым мне мужчиной в чужую страну? Думать об этом я была не готова. Не сделай я этого, вряд ли бы наши с Максом пути когда-либо пересеклись. Хорошо это или плохо — ещё один вопрос, ответа на который у меня не было.
Задумавшись, я не сразу заметила, что Дэн сбросил скорость. Поняла это лишь когда мы почти остановились. Посмотрела сквозь окно на окрестности, однако ничего нового не заметила: деревья, кусты и ничего кроме. Только вдали маячил какой-то указатель.
Отстегнувшись, Денис, ничего не говоря, вышел на улицу. Я посмотрела сквозь зеркало заднего вида на Макса. Глаза того были закрыты, чуть склонённая на бок голова откинута на подголовник. Спит.
— Выходи, — одновременно с тем, как распахнулась дверца, резко сказал Дэн. — Метров через двести будет шоссе. Дальше сама разберёшься.
До меня не сразу дошло, что он имеет в виду, только когда он, смерив меня взглядом, повторил, чтобы я вылезала из салона, стало ясно, чего он хочет.
— Никуда я не собираюсь идти, — отодвинулась я к другому краю сиденья.
— Я тебя не спрашиваю, собираешься ты или нет, — он сделал стремительный выпад и схватил меня за руку. Потянул на себя.
Я упёрлась ладонью в сиденье, попыталась ухватиться, но пальцы только бестолково прошлись по кожаной обивке.
— Пусти, — подалась назад, выкручивая запястье. Ухватилась за подголовник водительского сиденья. — Никуда я не пойду, Дэн!