Я ем города, морями запиваю
Шрифт:
— «Ситизен», — прочитал Валентина и опять, будто бы нечаянно, провела по руке игрока своей изящной ладошкой так, что тот поперхнулся и закашлялся. А чертовка, лукаво усмехнулась и медленно отодвинулась от него, обратившись с каким-то вопросом к подруге. Так, словно потеряла всяческий интерес к игроку.
В эту секунду Мельник почувствовал на себе чей-то взгляд. Повернул голову и обнаружил, что его буквально прожигает ненавидяще какой-то полноватый всклокоченный мужик с восточными чертами в свободном свитере. Дай ему сейчас в руки автомат, так сначала всадит весь рожок, а потом будет долго-долго бить прикладом и колоть штык-ножом. Отелло нерусский.
— Игорь, ты не знаешь, что это за фрукт? — тихо поинтересовался Данила, наклонившись к самому уху Численко, который сегодня оказался еще одним его соседом за столом.
— Ты о ком?
— Да вон, тот, армянин или азербайджанец.
— Где? — Численко окинул противоположный край стола бесцеремонным взглядом. — А, режиссер вроде. Не помню точно. Знакомили как-то, но мимоходом. Отстань, Малой. Так вот… — повернулся он к своему собеседнику по другую руку.
Режиссер. Угум. Ну, это кое-что объясняет. Рабочие романы всегда были, есть и будут. Скучно и банально. Осталось только понять, девица нарочно злит своего Пигмалиона, используя в качестве болвана удачно подвернувшегося спортсмена, или ей нет до страдающего поклонника никакого дела? И как лучше всего поступить Мельнику: прервать общение или раскрутить красотку на дальнейшее продолжение банкета? А, гори оно все огнем — как будет, так и будет.
— Товарищи, минуточку внимания! — Исай Спектор, что сидел едва ли не в обнимку с Бесковым во главе стола, решительно постучал ножом прямо по фужеру. — Мне тут Константин Иванович, — тренер весело усмехнулся, — по секрету рассказал о совершенно чудесном упражнении. — Данила вздрогнул. Нет, только не это! — Зарубежное изобретение. Называется тимбилдинг. — «Импресарио номер один страны Советов» также ухмыльнулся. — Давайте сыграем? Мне кажется,что будет любопытно. Да и все лучше, чем просто сидеть за столом.
— А в чем суть? — громко выкрикнул со своего места Лановой. К сожалению для Мельника, сидел он довольно далеко. А так хотелось посмотреть на него вблизи и, чем черт не шутит, может и поговорить.
— Сейчас-сейчас, — улыбнулся Спектор. — Нам понадобится несколько шерстяных клубков. Сходите кто-нибудь к костюмерам, у них наверняка имеется.
Кто бы сомневался, что Валя, когда до нее дойдет очередь, бросит клубок именно Даниле. Да еще так обещающе улыбнется. Товарищ «восточный режиссер» в этот момент отчетливо и громко заскрипел зубами. Ох, вот не к добру эти страсти-мордасти. Хотя, может приколоться? Мельник, подогретый парой бокалов легкого винца, взял, да и запустил клубком прямо в ревнивца. Не сильно, разумеется, но точно. От физиономии — блин, так и не узнал фамилию — вероятного соперника легко можно было прикурить. Что-то неразборчиво пробормотав, мужчина со злостью кинул несчастный клубок на пол и ушел прочь. Кто-то из актеров кинулся следом. Мельник глянул на яблоко раздора — Валентину. Та просто лучилась самодовольством. Эх, ну откуда я ее знаю?
— Данила, а давай с тобой убежим? — красавица крепко ухватила футболиста за локоть и, заговорщически понизив голос, потянула его в сторону. — Скучно здесь что-то стало. Хочется праздника. Устроишь? — она капризно дернула своего кавалера.
— Ноу проблем! — легко согласился Мельник. Алкоголь ударил в голову и жизнь казалась сказочной и удивительной. Ему самому захотелось приключений и подвигов. — Берем такси, едем в аэропорт.
—
— Жаль, — притворно огорчился Данила. На самом деле он и сам не собирался куда-то уезжать. Но решил отыграть неожиданный козырь на всю катушку. — Тогда придется просто посидеть там в ночном ресторане — они ж круглосуточные. А потом решим. Годится?
— Надеюсь, потом не будешь пробовать затащить невинную девушку в свою берлогу? — промурлыкала актриса, делая страшные глаза.
Кто еще кого и куда потащит, подумал невольно Мельник, заворожено наблюдая за тем, как его новая знакомая лукаво смеется. Голова кругом. И не поймешь, она это всерьез или играет. Ох уж эти театральные барышни.
— Ну вот, раскусила мой коварный план, — покаянно повесил голову футболист. — А счастье было так близко. Что ж, пойду застрелюсь. У ваших костюмеров найдется пистолет? Мне ненадолго, всего на один раз.
— Клоун!
— Точно, — согласился Данила. — Леонид Енгибаров.
— Ого! — удивилась Валентина. — Неожиданно. А почему именно он? Сказать по правде, думала, что назовешь Никулина или Шуйдина. Но «клоун с осенью в душе»…Странный выбор для спортсмена.
— Что, считала нас обладателями одной извилины, да и той не на голове? — криво ухмыльнулся Мельник.
— Как ты сказал? — недоуменно нахмурилась девушка. — Одна извилина, да и та…дурак! — она покраснела, но вдруг прыснула. — Надо же так сказать. Опять ты меня удивил. Так все же, — спросила она после небольшой паузы, отсмеявшись. — Почему Енгибаров? Кстати, ты знаешь, что он был женат на Аде Шереметьевой? Из наших, театральных. Но она не из Москвы — из Ленинграда.
— Шереметьева? — задумался Данила. — Не припоминаю.
— Вот ты, серость! — возмутилась Валентина. — «След в океане» смотрел?
— Не-а, — легкомысленно отмахнулся футболист. — Ну и что? Если я тебя сейчас спрошу, кто такой Колуна, ответишь?
— Уел, — покаянно опустила глаза актриса. — Как у вас говорят — ничья?
— Не люблю ничьих, — отозвался Мельник. — Классный игрок всегда нацелен побеждать. Всегда и везде!
— А ты классный?
Вопросец-то с подвохом. И смотрит так выжидательно, с затаенным интересом, будто коварный экзаменатор, что подкинул студенту трудную задачку: решит или нет?
— Знаешь, — медленно сказал Данила. — Для меня все, что не на поле — это словно за пыльным, давно не мытым стеклом. Даже звук словно приглушен. А потом ты выходишь из тоннеля, слышишь рев болельщиков, втягиваешь ноздрями запах стриженной травы, чувствуешь, как прилипла к спине футболка, ловишь негромкий цокот шипов по бетону — и происходит чудо. Кто-то берет влажную тряпку, проводит ею перед тобой и мир вокруг взрывается красками. Из скучного и серого в один миг становится разноцветным, веселым…настоящим! Извини, не знаю, как точно можно это объяснить, — смущенно улыбнулся юноша.
— Однако! — девушка посмотрела на него по-новому. А потом задумчиво покрутила пальчиком локон.
И Мельник вдруг понял, что его спутница вовсе не так юна, как ему показалась. Просто сейчас ее маска взяла, да и треснула. И оттуда, из-под осыпающихся обломков, взглянула пусть молодая, но уже много что повидавшая женщина.
А потом Данила вспомнил, как ее фамилия.
[1] «Шурик» — (жарг.) шампанское
Глава 7
1969 год. Апрель. Германия. Кельн