Я и моя Тень. Книга 1. Гладиатор
Шрифт:
– Мы не знаем, что это было, но… - начинает его сестра, но заканчивает вместо нее Крис:
– Но это было охерительно круто, бро! Я записал на камеру! Хочешь позырить?!
И тут я вспомнил.
Вспомнил, о чем все говорят.
Я вспомнил все.
И ощутил… страх.
– Короче, - вмешивается Бруно, ложа руки на стол и соединяя их в замок, - нам заплатили за победу. Мешок золота. Джим пересчитал – там было ровно сто монет. Мы решили, что будем брать оттуда лишь на самое необходимое. И сейчас там…
– Девяносто восемь золотых, - перебивает его Джимми, мой чернокожий дружбан, - сорок четыре серебряных и тринадцать железных. Также нам дали еще один мешочек, но он поменьше. Сказали, что это личная премия именно тебе за такое… выступление.
Единственная часть одежды Джимми, которая была из нашего мира, - это очки. Все остальное явно принадлежало именно этой вселенной.
Я отвлекаюсь, когда Корделия (подружка-задротка Эбби) кладет черный кожаный мешочек прямо передо мной. Он звенит.
– Там – чисто твоя доля, - говорит Джимми. – А тут – как бы на нас всех. Так объяснили стражники.
– Стражники?
– Мы тут… как бы в плену, Марк, - отвечает он.
– Сначала у нас была паника, - спокойно констатирует садящаяся рядом с Эбби Корделия. – Слезы, крики, все дела… но уже третий, - она закатывает глаза, - четвертый день. Так что, вроде как… все смирились.
– Мы в плену, - говорю я, тыкая в мешочек пальцем, - но нам платят?
– Мы как бы… типа под арестом с запретом покидать наш район, - объясняет Моррис. Впервые он не смотрит на меня с усмешкой, да и вообще больше не напоминает гиену.
– Можем тратить деньги, как нам заблагорассудится, - добавляет Жеральдин.
– Но мы решили, - вдруг вмешивается мисс Флауэрс, - что будет справедливо, если мы разделим их при твоем непосредственном участии.
Анна появляется слева от меня с тарелкой горячего супа. Ставит передо мной, и я смотрю на это творение красного цвета.
– Это называется борщ, - гордо говорит Анна. – Мой папа очень любит его, и потому мне приходится частенько его готовить… он очень популярен у нас на родине.
Я замечаю, как она покусывает нижнюю губку. Смотрю на всех присутствующих. Абсолютно все смотрят на меня. Я типа… тут главный что ли?
– Не знаю, чел, как ты стал тем… чем стал, - говорит Джимми, - но ты – наша единственная надежда, чтобы отсюда выбраться. Когда накопим достаточно денег, сможем выкупить себя из этого рабства.
Я беру ложку, которую протягивает мне Анна и пробую этот… борщ.
– Вау! – я удивлен. На вкус он круче, чем на вид. – Это круто!
И лицо Вишняковой (фамилия Ани) расплывается в улыбке.
– Я рада, что тебе понравилось.
– Завтра, кстати, - слышу я голос Марии, горячей испаночки, - готовлю я.
– А я послезавтра! – раздается от Эбби, которая смотрит на Кармен с неким… соперничеством что ли?..
И тут я замираю. Сглатываю, и внезапно понимаю, что после событий трехдневной давности я стал самым крутым парнем в этой компании.
– И… - решаю я разрядить обстановку, - сколько нам нужно скопить, чтобы выкупить себя?
Почему-то в комнате воцаряется тишина. Даже мисс Флауэрс прячет глаза, когда я смотрю на нее. И лишь у Джимми находятся силы, чтобы ответить:
– Миллион золотых за каждого.
Я роняю ложку.
– Сто золотых за победу… и нужно скопить… тринадцать лямов?!
– Мы понимаем, - слышу я голос Марии, а затем смотрю, как она встает и направляется ко мне, покидая сразу загрустившего от такого Бруно, - что ты… со своими премиями… очень быстро накопишь нужный миллион.
Она пожимает плечами.
– Быстрее, чем мы, - присаживается на свободное место рядом со мной и кладет свою руку на мою. Я тут же ощущаю очередное затвердевание у себя в штанах. – И ты можешь выкупить себя… и отправиться домой…
Она театрально опускает глаза, но это все равно на меня действует.
– …но тогда мы здесь пропадем. Вся надежда у нас… только на тебя. Ты же… не кинешь нас?
Она смотрит мне в глаза. Подобные взгляды я раньше видел разве что в кино.
«Боже, спасибо!» - кричу я про себя, а вслух отвечаю:
– Конечно, нет. Я не оставлю Вас, пока мы не накопим тринадцать миллионов, - обещаю я, глядя на улыбку Марии, прекрасную и соблазнительную. Самые красивые глаза нашей школы сейчас были обращены ко мне одному.
– А мы, в свою очередь, - продолжает она, - сделаем все, чтобы превратить твои дни между боями… в настоящий Рай.
И тут моя буйная фантазия изрисовала передо мной самые радужные картины моего самого ближайшего будущего.
– Что ж, - произносит Эбби, - теперь ты можешь отпустить его, Карденас.
– Тебе-то что, Уэбстер?! – оборачивается Мария к ней, и ее глаза сверкают лютой злобой. Я чую, как в воздухе повисает нечто вроде… ревности. – Он – не твой бойфренд! В школе ты даже внимания на него не обращала! Только пользовалась им, когда нужно было алгебру решить! Светила перед ним своим выменем, как корова!
– Ах ты шлюха! – орет Эбби и резко встает.
Я почти увидел, как они вот-вот вцепятся друг в друга, и по комнате начнут разлетаться их вырванные клоки волос, но тут раздается громкий удар кулаком по столу.
Теперь все, даже Мария с Эбби, смотрят на мисс Флауэрс.
– Заткнулись все! – кричит она. – Сели!
Команда тут же выполняется. Эбби села там, в другой части стола, а Мария подле меня и тут же подмигивает мне глазом, улыбается и поворачивается к мисс Флауэрс.
– Я понимаю… почему Маркус сейчас вдруг стал в центре Вашего внимания, - спокойно говорит она. – Это все стресс. Каждая из Вас боится, что может остаться в этом мире навсегда, или даже… - ее голос слегка дрожит, - умереть на той арене.