Я и Орки
Шрифт:
– Та-ак! Ты! – я уставилась на древко. Есть тут глаза как у сумки или нет? Ага! Есть, есть! И бегают они как-то воровато, - Проведёшь нас через болото! И без фокусов! Если скажут сменить хозяина и подчиниться на время другому – подчинишься как миленький. Дуйся, не дуйся , а если не согласен – я прямо здесь тебя спалю, чтобы не мучатся.
Маленькие карие глазки на зеленовато – буром древке перебегали с одного участника похода на другого, посох юлил и не хотел ничего обещать. Моя рука стала генерировать тепло, глазки выпучились, он задёргался, потом обречённо кивнул и совсем обмяк.
– Веди! И помни: если мы погибнем, то и ты здесь сгниёшь!
Ползли мы очень медленно. Сначала я прощупывала почву, даже на длину посоха вперёд, потом шли остальные. Ирнанн сверкал некромантским взглядом, вызывая у меня холодок в затылке. Я понимаю, что он любит меня, даже его второе, магическое я неравнодушно ко мне. Но, но…
Комаров не было, мух тоже. Тишина стояла такая, что нам даже совестно становилось её нарушать. А ещё крепло ощущение ловушки. И похоже, не у меня одной: наги трясли хвостами, ожидая цель, в которую полетят парализующие стрелы, Шарри сжимал дубину до посиневших пальцев, а Ирнанн… Он превратился в какого-то древнего идола что ли. Его волосы отливали потусторонним серебряным светом, глаза тускло отливали чернью, губы, алые как у вампира, мрачно сузились и из-под них выглядывали самые настоящие клыки. Вот это да! У меня самая клыкастая семья в мире! Шая жалась к боку орка, тревожно замирая.
– Что… - посох плашмя рухнул на мох. Это что ещё за саботаж? Я нагнулась за ним, а в это время надо мной просвистало что-то длинное. Змея? Я обернулась и увидела, что все массово рубят, колют и всячески умертвляют длинных змей. Или червей? Фу, мерзость какая! У них зубастые пасти и ядовитые кончики хвоста. Я взмахнула хвостом и придавила двух уродин, ползущих к общему столу так сказать. Небольшая поляна была усеяна ошмётками тварей.
– Ирнанн, - простучала я зубами, пытаясь отодрать от себя что-то мерзкое, длинное и липкое. Охотник медленно подошёл ко мне, остановился.
– Спокойно! Я с тобой, райши, только стой спокойно! – и он, ну вы подумайте! Он стал петь! Нет, я не против серенады под окном, мне ведь не чужда романтика, да и люблю я красивые мужские голоса, но здесь? Я вытаращилась на своего пришибленного супруга номер четыре, всем своим видом сигналя, что его действия должны быть совсем другими.
Где-то на втором куплете его песни липкая пакость упала к моим ногам, то есть к хвосту. Я быстро – быстро переползла от неё подальше и только тогда обернулась глянуть, что за мерзость меня держала. И чуть не стала из золотой седой нагиней! За мной поднялся огромный зубастый холм, из него и вылез этот… язы-ык! Я долго и мучительно возвращала завтрак. Болото всё равно жутко воняет, так что ему пофигу.
Ирнанн подпрыгнул к башке чудища и приложил руки к его гнусной поверхности. Миг, и только куча пепла чёрного цвета напоминает о жутком монстре! На этот раз я не только не боялась моего райши, а и вовсе наоборот – кинулась к нему и долго дрожала на его груди. Тот ласково гладил мою спину, шептал на ухо как он любит меня, как порвёт всех на мелкие клаптики за мою золотую шкурку.
Посох так и лежал в обмороке, я подняла его и встряхнула.
– Ну всё уже! Убили его, теперь можешь не бояться! Нежный какой!
К ночи мы зашли в такую глушь и топь, что боялись даже от кочки, на которой устроились, отойти. Даже свои интимные дела приходилось делать тут же. Я делала стенку из воды, матовую такую, чтобы мы с Шаей не стеснялись.
– Почему здесь так тихо? Ни мошек, ни комаров…
– З-сдесь есть другие кровопийцы, з-солотце! – прошипел мой Алый, Сшан поцеловал в плечо. Мы лежали тесным клубком, сплетя хвосты, пусть и с целью просто ощутить родство змеиного клубка.
Иранн застыл на краю, он всё вглядывался и вглядывался вдаль.
– Что там, Ирнанн? – глаза его зловеще сверкнули в магическом пламени костра. Вот снова насторожился.
– Мы идём к плохому месту! – сказал он. Ну, уж если это говорит такой бывалый путешественник и воин, как Ирнанн, то дело дрянь.
– Насколько плохому? – спросила я. Кошка наша давно уже спала, свернувшись в трогательный клубочек у самого пламени.
– Мои воины уже были там. Один пришёл. Он рассказал, что там живут пауки. Пауки с лицами, моя райши!
– Это раса такая? Или просто пауки с просто лицами? – хотя, положа руку на сердце… разве бывают такие пауки? С лицами… Мутанты? Стражи?
– Не знаю. И мой воин не знал. Он видел, как пауки словили всех в сети и съели. Он сбежал потому, что в то время провалился в яму с костями.
– Костями? – проблеяла я. С моими мужчинами я ничего не боюсь, но и рисковать нашими жизнями глупо!
– Я с-слышал про это место! – прошипел мой Древний. Его рогатая голова была сейчас невероятно гротескна на фоне тьмяно – зелёного моря, окружающего нас, - Давно это было. Боги ушли сразу после той ночи…
Легенда про Звёздную кобылицу
Прекрасная как Заря, кобылица, водила табун к звёздам. Путешествовали они меж мирами, изредка перевозя друзей из одного магического мира в другой. Но вот, возжелал силы Кобылицы самый злой из богов мира Таарама, Уншед. Поймал он её в ловушку и пытал десять дней. Проклятия сыпались на её жемчужную шкуру и тут же скатывались, не причинив ни малейшего вреда. Тогда достал Бог Смерти свой посох и наставил на Кобылицу. Три слова, страшных, магических слова, высосали из неё жизнь, заключив её в Чёрный кристалл. Но, не избежал бог и кары за своё злодеяние! Все Боги пришли спасти свою Звёздную подругу и помощницу. Они отняли кристалл у некроманта, самого его спалили и развеяли прах в Лунных пределах. Его войско прокляли вечно оберегать вместилище жизни Кобылицы. А тело её куда-то спрятали.
– Рашш, как думаешь, это правда? Ну, эта легенда?
– Не знаю, з-смейка. Может и правда. Я тогда был ещё малым полозом, когда мой дед её рассказал мне.
– Пауки… как же я их боюсь…
Пламя пристально следило за нами, в его танце я углядела что-то вроде усмешки. А потом я уснула. Утром я получила двойную порцию ласки и любви от неких хвостатых. Потом они охотно подставили шеи, я ласково и даже как-то лениво куснула их.
– М-м, вы меня балуете! Рашши, Шанни!
– они посмеялись, понежили меня ещё, потом скомандовали подъем.