Я иду искать
Шрифт:
— Костя, прекрати!
— И много, много радости детишкам принесла!
— Ну, Костя! — умоляющим голосом просила мама.
Но я её не слушал. У меня со злости слёзы текли! Она вышла в столовую, и я услышал, как они начали между собой все ругаться.
— Костенька! — В дверь вплыла Ага с целым блюдом апельсинов и яблок. — Кушай, родной! Кушай, детынька моя! Не расстраивайся!
— Не называй меня «детынька»! Какой я тебе «детынька»? — заорал я.
— Не буду, не буду! — И Ага попятилась в коридор.
Не помню, как я задремал, а проснулся от того, что услышал, как отец
— Да? Вы так считаете? Я обязательно, обязательно… Конечно, я понимаю! Большое дело! Парень у нас он, действительно, очень ранимый! А девочка пусть приходит — будем рады! До свидания, Роберт Иванович.
Вот это да! Директор звонил!
И это меня так удивило, что я на секунду даже забыл, что отец не сдержал обещания.
Он сразу ко мне в комнату пришёл.
— Константин, не спишь? Ну хватит дуться! Хватит! — Он присел ко мне на диван и перевернул меня к себе. Если бы мне было не любопытно, о чём они с Робертом Ивановичем говорили, я бы ни за что не повернулся! Как бы вцепился в спинку дивана — меня бы клещами не оторвали. — Джинсы — это я тебе обещаю! Точно! — сказал отец. — И не будем об этом больше говорить. Ты их заработал честно и получишь, независимо ни от каких праздников. Как только достану — сразу можешь получить! Я хочу поговорить о вещах более важных! Роберт Иваныч мне всё рассказал. Ты что, действительно, на ребят сильно обиделся?
— Вот ещё! Да мне на этих следопытов начихать и забыть! Малявки пузатые!
— Я так и думал, — засмеялся отец. — Из-за глупости какой-то расстраиваться. Директор мне сказал, тебя председателем кружка избрали?
— Да уж, «избрали»! Никто и не избирал. Роберт Иваныч назначил, а они согласились!
— Даже так… — протянул отец. — Слушай, Константин, я хочу поговорить с тобой как со взрослым человеком. Мы ведь друзья? Многие твои товарищи недопонимают, что сейчас закладывается фундамент вашего будущего. Кто первый это поймёт, тот потом будет занимать более высокое положение! Будущее гарантируется не только хорошими отметками. Необходимо, так сказать, общественное положение! И твоё собственное стремление!
Я почему-то подумал, что вот будь я таким, как отец, Скворцовой никогда бы на ум не взбрело меня по голове погладить. Он, вообще-то, у меня красивый! У него такой подбородок волевой и стальные глаза.
— Кроме знаний, ты уж мне поверь, — говорил отец, — необходима идеальная характеристика! Там чёрным по белому должно быть написано: «замечательный общественник»! Ты меня понимаешь?
— Понимаю! — буркнул я. — «Если быть — то быть первым!»
— Прекрасно! Кто эти слова тебе сказал?
— Да кто? Ты! На прошлом дне рождения! Ты же сам мне пожелал.
— И ты запомнил?
— Ну!
— Ты у меня умный парень! — сказал папа. — Вот послушай моего совета. Председателем кружка красных следопытов нужно стать!
— Зачем это? — Я даже сел на диване.
— Ну кто ты сейчас такой, скажи на милость? Рядовой шестиклассник, таких, как ты, в школе ещё четыре класса — почти двести человек! Отличников человек двадцать наберётся. А вот когда ты станешь председателем, вся твоя жизнь сразу будет на виду! Спросят тогда: «Кто это — Костя Макаров?» И сам Роберт Иваныч ответит: «Это наша гордость! Отличник, председатель следопытов. Мы приложим все усилия, чтобы перед ним открылись в будущем самые лучшие перспективы!» Ты понимаешь?
«А что! — подумал я. — Может, тогда и Скворцова не будет смотреть на меня как на малыша. Она — секретарь комсомольской организации, а я — председатель кружка следопытов».
Между прочим, у нас папа — кандидат математических наук, а ещё кто-то — не то его, не то мамин дядя или дедушка, не помню — был профессором или академиком. Потому у нас и квартирища такая здоровенная — ночью страшно в туалет идти. Так что мне тоже надо не теряться…
— А что над тобой эти малявки смеялись — пусть себе смеются на здоровье. Ты — председатель, а они кто? Ясна моя мысль? Какое там у вас задание? Мы его с тобой на пару моментально выполним!
— Надо по фотографиям героев разыскать.
— И только-то! — сказал отец. — Это же элементарно. Выходим на человечка из редакции газеты, публикуем фотографии — и эти герои как миленькие к тебе сами прибегут! А кто их, спрашивается, нашёл? Макаров! Константин Владимирович! Так или не так?
— Да я и фотографию не взял! — сказал я.
— Элементарно! Завтра тебе эту фотографию на блюдечке с голубой каёмочкой домой принесут! Получите, пожалуйста, Константин Владимирович, только не отказывайтесь быть у нас председателем!
— Кто это принесёт?
— Там к тебе какую-то девчонку прикрепили — вот она и принесёт. Ты у неё фотографию возьми, а пока они там заседают да обсуждают, мы снимочек в газете тиснем!.. Ну, годится у тебя отец на что-нибудь?
— Годится, — сказал я.
— А насчёт джинсов не волнуйся! Моё слово — железо! Вот смотри! — Он вытащил из кармана конверт, раскрыл его. — Вот сто пятьдесят рублей! Это на джинсы. Считай, что эти деньги твои! При первом случае — покупаем! А чтобы ты отцу верил, кладу эти деньги в твой письменный стол. Вот сюда, в верхний ящик! Понял?
Когда он ушёл, я сразу же посмотрел конверт. На нём было написано: «Косте на джинсы». И действительно, внутри лежали три бумажки по пятьдесят рублей. Длинные такие, зелёные. Я раньше таких денег и в руках-то не держал. А теперь ясно сказано: они мои! Так что джинсы мне обеспечены. Всё-таки хорошо иметь такого отца, как у меня!
Глава шестая
«ЭМЛЕМБА»
Наутро я в школу не пошёл. Не захотел, и всё!
— Агочка! — говорю. — Миленькая! Что-то я себя плохо чувствую.
Она раскудахталась, градусник стала совать, а я говорю:
— Так у меня ничего не болит, просто что-то всё время плакать хочется и голова тяжёлая!
Она говорит:
— Не ходи! Никуда не ходи! Конечно! Это ж надо! Ребёнок старался. Одни пятёрки, а они! Для него такое потрясение устроили! Разве можно так расстраивать! Спи, моё золотко, спи, отдыхай! Всё равно до каникул один день остался! Спи, я тебе булочки с корицей сейчас печь буду!
Она ещё долго там про всякие школьные перегрузки сама с собой разговаривала. Скоро из кухни запахло такими сдобами, что у меня настроение сразу поднялось.