Я ищу тебя
Шрифт:
Она добросовестно пыталась сосредоточиться на своей роли. Сегодняшний успех или провал в немалой мере зависит от ее игры. Однако события последних дней не давали покоя. Примирение с отцом… разговор на рынке с Дамоном… сознание того, что она может в любую минуту получить свободу. Дамон прав – необходимо решить свою судьбу, и как можно скорее, иначе она просто сойдет с ума.
Несмотря на тяготы профессии, ей нравилось актерское ремесло, волнение, тяжкий труд и удовлетворение от хорошо исполненной роли, которые оно дарило. Невозможно, немыслимо навек расстаться со сценой! Но никогда больше не видеть Дамона…
– Ты думаешь о чем угодно, только не о пьесе, – с упреком заметил неожиданно возникший рядом Логан Скотт.
– Верно, – невесело призналась она. – Откуда ты знаешь?
– Ты так напряжена, что голова втянута в плечи.
Джулия показала ему язык, но все же немного расслабилась, задержала дыхание и медленно выдохнула. А когда снова взглянула на Логана, тот ободряюще кивнул:
– Уже лучше.
Джулия задумчиво оглядела сцену. В полумраке едва виднелись очертания декораций, подпорок и стоек. Девушка всегда любила эти мгновения до начала действа. Знобящее предвкушение чего-то неведомого охватывало душу. Но по какой-то причине эти привычные ощущения сегодня были окрашены грустью. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которая развернула нарядный пакет и обнаружила, что внутри ничего нет.
– Сколько еще продлится моя сценическая жизнь? – спросила она скорее себя, чем Логана. – Десять лет? Или, если повезет, двадцать?
Логан окинул девушку критическим взглядом.
– Думаю, тебя ждет блестящая карьера. С возрастом, конечно, придется перейти на характерные роли.
– Интересно, удовлетворюсь ли я такой участью? – грустно усмехнулась Джулия.
– Только ты можешь ответить на этот вопрос. Джулия промолчала. Оба нетерпеливо ждали, пока прозвенит звонок и реальность уступит место волшебным иллюзиям.
Представление развертывалось с ошеломляющей быстротой. Почти два часа пролетели незаметно – одно действие перетекало в другое естественно и непринужденно. Публика не сводила зачарованных глаз со сцены. Какая-то загадочная сила подхватила Джулию и завладела ею настолько, что она порхала, словно на крыльях. В перерывах между выходами она всматривалась в зал, безошибочно ощущая, как ловят зрители каждое слово, следят за каждым жестом актеров.
Они с Логаном еще никогда не играли так слаженно. Обмен репликами напоминал поединок на шпагах. Диалоги содержали глубинный смысл, искрились юмором и были насыщены подлинными эмоциями. В эти минуты Джулия полностью перевоплотилась в свою героиню. И когда занавес опустился, она с восторгом поняла, что оправдала ожидания Логана и остальной труппы и показала себя во всем блеске.
Актеры, взявшись за руки, отвешивали поклоны под оглушительный гром аплодисментов и крики «браво!». Джулия, сиявшая от радости, изящно приседала, стараясь показать, как ценит признание зрителей. Когда в зале стало чуть потише, девушка собралась ускользнуть к себе. Но Логан задержал ее и снова вывел вперед. Вопли возобновились с новой силой. Сцену завалили цветами и сувенирами. Нагнувшись, Логан поднял белую розу и вручил Джулии. Она сжала длинный стебель и поклонилась, прежде чем уверенно зашагать за кулисы, несмотря на мольбы поклонников.
Бутафоры и декораторы набросились на нее с поздравлениями и похвалами, но горничная Бетси, решительно протиснувшись в толпу, повела Джулию в гримерную.
– На столе кувшин с лимонадом, – объявила она и направилась к двери, зная, что хозяйка после представления любит несколько минут побыть одна. – Я сейчас вернусь, чтобы развесить ваши костюмы.
– Спасибо, – поблагодарила Джулия с облегченным вздохом. Как тихо и тепло!
Встав перед зеркалом, она начала расшнуровывать корсаж. Теперь, когда возбуждение немного улеглось, девушка поняла, что устала. Под мышками расплывались огромные пятна пота; грим кое-где смазался. Джулия расстроено покачала головой, но тут в комнату скользнула чья-то темная фигура. Джулия испуганно обернулась. Перед ней стоял Дамон. Она не ожидала его прихода – кажется, он предупредил, что уезжает в Лондон. Но что бы он ни думал о ее игре, на лице не отражалось ни гордости, ни восторга. Лихорадочный румянец выступил на скулах, в глазах горело пламя. Он сердит на нее… и Джулии придется испытать всю неудержимую силу его ярости.
Глава 11
Глядя с молчаливым удивлением на мужа, Джулия не подумала сопротивляться, когда он одним прыжком оказался рядом и прижал ее к зеркалу. Одна рука стиснула ее пальцы, другая сжала подбородок, не давая пошевелиться.
– Ты сегодня собирался отправиться в Лондон, – выдавила она.
– Сначала мне необходимо было встретиться с тобой.
– Ты был в театре…
– Совершенно верно. И видел, с каким наслаждением ты играла. Понял, как много это значит для тебя и всех остальных в этом проклятом месте.
Джулия покачала головой, сбитая с толку его настроением. Пальцы Дамона безжалостно впились ей в подбородок, причиняя боль.
– Выбираешь сцену, не так ли? – проскрежетал он сквозь стиснутые зубы. – Ты не сможешь оставить эту жизнь. Скажи правду, Джулия.
– Не сейчас…
– Именно сейчас. Мне нужно все точно знать, прежде чем я покину этот город.
– Но как бы поступил ты, если бы я попросила всем пожертвовать ради меня?
– Это и есть твой ответ?
– Объясни, чего ты добиваешься! – вскрикнула девушка, пытаясь освободиться.
– Я хочу тебя, – пробормотал он.
– Но только на твоих условиях.
– Да. На моих. Ты берешь мое имя, живешь в моем доме, каждую ночь спишь в моей постели. Жажду, чтобы ты была моей, только моей… каждой частичкой тела… каждой мыслью… каждым словом, которое произносишь…
Джулия внезапно обмякла и перестала отбиваться, едва ощутив прикосновение его губ к своим. Дыхание ее пресеклось. Исступленным неистовым поцелуем Дамон словно пытался поставить на ней свое клеймо, пленить самую душу своей ревнивой страстью.
Он притянул Джулию к себе, сжал стальной хваткой, наклоняя все ниже, пока она не выгнулась струной. Девушка силилась остаться равнодушной, но напрасно – безумие уже завладело ею, и она со всхлипом отчаяния отдалась на волю безрассудных ласк. Джулия обвила руками его шею, зарывшись пальцами в темные завитки. Дамон, хрипло застонав, накрыл ладонями ягодицы девушки и поднял ее.
– Ты моя, – пробормотал он, почти не отрывая губ от ее шеи, чуть царапая щетиной нежную кожу. – И никогда не избавишься от меня, как бы ни старалась.