Я из Зоны. Колыбельная страха
Шрифт:
– Бортник, ты же знаешь, какие сейчас опасные дорожки в Зоне. И я притопал сюда ради разговора с тобой, а ты меня посылаешь.
– Скажи спасибо, что не кричу про твои лычки, – прошептал сталкер.
– Да прекращай ты меня пугать. Куда выгонишь? На ночной мороз? Или будешь смотреть, как меня эти же красавцы забьют? – Я кивнул на соседей. Те, на мое удивление, очень быстро расправились с подаренной бутылкой водки. – Да и по правде сказать, Бортник, я уверен, что ты меня не сдашь. Даже сегодня, когда из каждого лезет гной и мерзость, в тебе я уверен как в родном
Морщинистый сталкер показал пальцами, сколько ему налить, взял бутерброд с колбасой. Понюхал, положил на место. Задумался.
Я скорее накапал, чем налил ему.
– Как самочувствие? Боевое? Таблетки помогают?
– Да тут не поймешь, таблетки или артефакты спасают. – Бортник открыл клапан на разгрузке, показал артефакт. – Вот присобачил.
Артефакт, который я принес с Фабрики, оказал чудотворное действие на организм старого сталкера. Несколько дней препирательства со Ставром, вылазка за новыми артефактами – и теперь Бортник был увешан ими, как новогодняя елка.
– Никто не отнимает? – спросил я и надкусил бутерброд. Было вкусно, аж слюни потекли, как у бешеной собаки. Острый голод мешал разговору. Старик сразу же понял, что меня отвлекло, подвинул ко мне тарелку.
– Да кто меня тронет? Я тут охранником устроился. Седого знаю давно, хабара ему немало наносил.
– Ты на вышибалу не тянешь, – высказался я.
– Хе. Чтобы нажать на курок, нужно уверовать в свою правоту. А для этого нужен умишко, который способен определить, кто и с какой целью заваливает в Бар. Вот я и сижу, наблюдаю. Веришь, почти всех знаю, кто в Бар шастает. Старую гвардию-то понятно, а теперь и младых.
– Что с Игрулей? – спросил я.
– Скоро выпустят. Он вообще заявил, что его фризовцы на Границе взяли в оборот, пытали, заставляли… Обгорел тока сильно.
К нашему столу приблизился курносый, и тут же его окликнул Седой:
– Эй, не лезь к людям!
На этот крик отреагировали все, включая законовца. Видимо, редко за кого заступался бармен.
– Ты их угостил? – спросил Бортник.
– Да. Традицию соблюдаю.
– Тоже верно, хотя сейчас наглые пошли, все им мало. Ладно, уважаемый, гри, чего топал по снегу?
– Загадка есть, хочешь послушать? Живут в домике тридцать поросят. Домик охраняется, двери заколочены, только вот подземные коммуникации и крыши… Как только поросенок выползает из домика, там кто-то его кровушку досуха и выпивает…
– Кровохлеб. Что не ясно?
– Ага. Уточняю. Поросята сами выходят на страшного-страшного кровохлеба. Да и просыпаются поросята от кошмаров, жалуются они, что голова болит по утрам. – Я понизил голос: – А недавно они в коллектор спустились. Там звук был, словно по мозгам кто-то ладошкой бьет – испугались сильно. Одни поросята стрелять стали, а один – в аномальный «кисель» пальцы засунул…
– Мозгоправ. Все? Разгадал я твой кроссворд?
– Тогда еще вопрос – на засыпку. Поросята с Кровохлебом схлестнулись на крыше домика, но монстр убежал. Часто убегают мутанты от поросят? Насколько мне подсказывает опыт встреч с этим шлангобородым, то он обязан был атаковать.
– Ну убежал. Может, шума испугался. Наверняка же поросята визг подняли на весь дом и всю территорию, – спокойно сказал Бортник.
– Угу. Зато когда мозгоправа пытались защемить, то кровохлеб в другом месте решил поохотиться на поросят. Словно отвлекая и давая уйти мозгоправу. Кстати, что за тварь такая интересная? Кровохлеба-то я видел, а этого – нет, – спросил я.
– Да мало кто его видел. Понимаешь, Кузьма, тут без сто грамм в него поверить невозможно. Слухи всякие ходят, описывают его по-разному. Да кто описывает? Не тот, кто повстречался, а якобы у костра рассказали, вот по испорченной связи и передают. Голова у него, мол, с дом советов…
– Чего? – не понял я.
– Большая голова и неправильная какая-то. Переходит сразу в плечи, да и затылок… будто прилепили оплавленный кусок пластмассы, – неторопливо рассказал сталкер.
– Звук он издает? Или как он работает? Не бодается же! – уточнил я.
– Ты же сам сказал: по мозгам дает. Знал я одного сталкера, он после встречи с таким мутантом выжил. И не просто выжил, а еще и убил эту тварь. Но с психикой у него стало плохо, Кузьма. Мозг – словно яблоко червивое. Смотришь, вроде нормальный мужик, а как общаться начинаешь, так и понимаешь: гниют у него мозги, – задумчиво произнес Бортник. – Короче, очередной выродок Зоны. И если остальные жаждут мяса и крови, то этот мозги сушит. Да. Поросятам кошмары он может наслать, да и заставить в аномалию залезть. Матерый, видно, завелся у вас мутант, но контролировать он может только глупых. Собак, например… И вас, поросят… Присматриваться к нему не стоит. Заметил странную человеческую фигуру – и сразу убегай.
– Бортник, поросята сами выходят к кровохлебу на обед. Получается, ведет их мозгоправ, – сказал я с нажимом.
– Кузьма. Ты меня не слушаешь. Ни один мозгоправ не может влиять на кровохлеба. Высшего они интеллекта оба, на одном уровне находятся. Понимаешь? – встрепенулся старик.
В блокнотике Трофимыча я, помнится, читал про мозгоправа. Многое сходилось с описанием Бортника, очень многое. Я надеялся услышать подтверждение своей теории, но морщинистый меня разочаровал.
– Бортник, мы же с тобой нашли общий язык? Так чего ж два высокоинтеллектуальных мутанта не могут заключить союз? Поросята-то вкусные.
– Потому что не может такого быть! – возмутился сталкер.
– Тогда объясни, – попросил я.
– Ладно, шахматист, предположим, ты прав. Ты же ради этого ко мне приперся? – разошелся Бортник.
– Если бы я не ходил по Зоне, то и тебя в яме не нашел бы тогда.
– Меня Хрип обнаружил, – уверенно возразил морщинистый, – которого вы на Фабрике оставили.
– Которого ты умолял пойти на Фабрику, – напомнил я. – Да и вообще, Бортник, я же сказал, что по делу пришел. А дела у меня, сам понимаешь, не мелкие. Мне нужен охотник на мутантов, с которым мы зачистим коллектор. И плевать: вместе эти твари убивают людей или порознь.