Я из Зоны. Колыбельная страха
Шрифт:
Минус у этой хорошей, в общем-то, привычки тоже имелся – ресурсы мозга были заняты по максимуму. Не оставалось ни времени, ни желания на то, чтобы подумать о прекрасном и абстрактном. Жизнь приобрела конкретный смысл – выполнять приказы и поддерживать тело в боеспособном состоянии. Гигиена, питание и тренировки. Тренировки, гигиена и питание.
Худой, белобрысый, зеленоглазый солдатик в теплом тулупе, переходящем от патрульного к патрульному, сидел на корточках. Веки его дергались, выплясывая нервный тик…
– Заснул? – строго спросил я.
– Кто?
– Дед
– Я не спал, – соврал парнишка. Веки его задергались еще сильнее.
– Еще раз обманешь – за периметром поставлю патрулировать, – пригрозил я.
– Понял, – ответил он.
Я щелкнул его по лбу. Щелбан получился знатный.
К нам приблизился Ренат.
– Чисто. Следов на снегу не видно. Хотя… сверху, ночью… Утром обойдем периметр, – доложил он.
Я указал Баре на второго солдатика, который сейчас курил, оставив свое окно. Ренат кабаном двинулся на парня.
– Ты, Курец, вернулся на позицию. И только попробуй еще раз закурить на посту!
Боец выронил сигарету, наступил на нее.
«Да, – подумал я, – хороший командир выйдет из Бары. Копия майора Ставра».
– Рассказывай, – выдохнул я, повернувшись к белобрысому.
– Я не спал, товарищ сержант, не спал. Холодно, круги наматывал, согреться пытался. Я ж как положено: там выгляну – дорога на Полигон отходов, в другой стороне – поле и речка…
Я медленно забрал у него автомат «калашников» с коричневыми вставками и старым ремнем.
– Боец, а чего ж ты кричал тогда? От холода? – спросил я.
Он вздрогнул, частота моргания уменьшилась.
– Нет, не спал я. Только прислонился к стене. Ногам дать отдохнуть. Тут меня и накрыло.
– Понятно. Дыши спокойно – носом, чтобы горло не застудить. Сейчас вернусь, – сказал я.
Солдатик сфокусировал на мне свой бегающий взгляд. «Пацан – пацаном, – подумал я. – Приснилась ему тварь – вот он и упал на измену».
Тот будто мысли мои прочитал:
– Я не твари испугался. Я испугался того, что сам к ней иду, хотя понимаю: она хочет мою кровь высосать.
И тут загрохотало на крыше.
– Бара, Бара, прикрой!
Я рванул в сторону лестницы, кидая на ходу «калаш» зеленоглазого любителю никотина.
– Охраняй!
Парнишка уронил автомат, торопливо бросился его поднимать, был отброшен несущимся следом за мной Ренатом.
Я, перепрыгивая через ступеньки, взлетел вверх, клацнув на бегу предохранителем своего тридцатизарядного друга, и моментально оказался подле железной двери, выводящей на крышу. «Эх, мне бы такую дверь вместо люка на крыше Фабрики, – мелькнула горькая мысль. – Тогда все было бы иначе: я бы не свалился кулем на пол, не дал бы себя засечь бандиту и оказался бы за спинами врагов, пострелял их, как мишени в тире. Не судьба. Прости, Шмель».
У двери я замер, прислушиваясь. Но кроме разгоряченного дыхания Бары, не отстающего от меня, ничего не уловил – тишина.
Сердце бешено стучало в груди, разгоняя кровь по телу, мне стало очень жарко. Я оглянулся на Рената: щеки красные, шапка сдвинута на затылок; готов выбивать двери и рвать на части любого мутанта, а если мутант еще и фризовцем окажется, то вообще…
Я показал условный знак и рванул щеколду. Но она примерзла намертво. Ренат протянул свою мощную ладонь и почти без усилий выдвинул засов. Без усилий, зато с громким скрежетом.
Мы выбежали на крышу. Как и положено работать «двойке» спецназа, мы разделились. Было скользко, но на ногах у меня были отличные тактические ботинки известной фирмы – удобные для любого времени года на Большой земле, да и Зону переносили нормально. Правда, зимой на Территории Отчуждения приходилось надевать под них толстый носок. Достать такие ботинки было проблематично, но теперь на обуви я не экономил. И поэтому не падал на скользкой поверхности.
Я искал следы мутанта. Весь окружающий мир сузился для меня до нескольких метров крыши, покрытой белым снегом. Ничего не обнаружив, я поднял автомат и выпустил в воздух длинную очередь – в надежде, что тварь в режиме невидимости сидит и ждет добычу поблизости от двери. Но, видимо, переоценил я ее, или, наоборот, недооценил.
– Пусто! – рявкнул я Ренату.
Морозный воздух сразу пронзил легкие ледяными иглами.
– Следы!
Баранов успел раньше меня обогнуть бетонную коробку выхода на крышу.
– Короткими очередями! – выкрикнул я в ответ.
Достаточно было одного мгновения, чтобы понять – моя версия подтвердилась: к нам в гости пожаловал кровохлеб.
– Спина к спине!
Я ринулся к противоположному краю крыши. Меня накрыло чувство дежавю: крыша – провал операции; крыша – сорванные планы по захвату Фабрики; крыша – побег наемника Карима Волка.
«Да что за!..» Я споткнулся, чуть не упал. Выстрелил в ту сторону, где виднелась цепочка огромных, размером со сковородку, следов твари.
Сутулая фигура монстра появилась на самом краю крыши и совсем не с той стороны, куда вели отпечатки его ног.
Я снова выстрелил. Нас с кровохлебом разделяло всего метров пятнадцать, но даже на таком расстоянии он оказался огромным. Луна, как прожектор, подсвечивала его мощную фигуру. Настоящая боевая машина убийства.
Монстр развернулся, расставил в стороны свои длинные ручищи и издал жуткий вой.
Рядом заработал «калашников» Баранова. Ренату тоже понадобилось время для осознания, что перед нами не кошмар из снов, а реальный мутант.
– Сейчас кинется! – закричал я.
Но кровохлеб оттолкнулся от края крыши… и прыгнул вниз. Я не верил, судорожно продолжал искать глазами новые следы твари на белом полотне снега.
– Он спрыгнул! – прогундосил Ренат.
«Спрыгнул или вошел в режим невидимости? Невидимость или спрыгнул? – метались в моей голове мысли. Все факты указывали на то, что Баранов прав, а вот весь мой опыт бился в истерике. – Это хищник, голодный хищник, который не получил свой стейк на ужин. И что для него пара солдатиков? Испугался? Он же не знает, что мы не простые ребята. Нет, лучше я перестрахуюсь».