Я Кирпич

О'Санчес

— И куда мне теперь податься, с черт знает кем на руках? К мусорной урне или в ветлечебницу?

— Ы… ы… в воду брось. Или сам сожри, мурина поперешная, а тем не отдавай.

— Чи-и-во-о-о??? — Честно говоря, я задавал вопрос о последующем порядке действий сугубо риторически, ответа ни от кого не ждал, даже от себя, а тут… По-прежнему бессильно лежит в моих ладонях невесомая тушка непонятно какого роду-племени, но издает — на этот раз я точно слышал! — осмысленные звуки вполне даже человеческой речи. Говор, правда, странноватый, как бы диалектный, типа, народов крайнего севера, с нажимом на букву «о»…

— В проточную меня, слышь, хоть на луду, только в протоку, не в лужу! В луже пропаду.

Ладно, рассуждения на потом, удивления на потом, надо воспользоваться вдруг восстановленным информационным каналом:

— Почему именно в воду? А утонешь? Тебя как звать — Дюймовочка?

— Бросай, пустого не шлапачи. Днем они воды боятся, по реке уйду невредима.

— Да не вопрос, если настаиваешь, брошу с размаху, как

Муму, согласно пожеланиям заказчика! Могу даже камень к шее привязать.

Насчет шеи я соврал, потому что не рассмотрел ее и не нащупал, да и вообще… Главное не сойти с ума, сохранять критичность восприятия: предположим, я брежу, но я осознаю, что я брежу, стало быть, небезнадежен. Вода как таковая — вон она, в пяти-шести метрах от меня, но это не протока, это нечто вроде звенышка в цепочке внутренних прудов Елагина острова. Чтобы просьбу исполнить, в реку бросить — это нужно метров двести пятьдесят или триста прокатиться, туда или сюда: вперед или назад. Решил вернуться… с этим… на вытянутых руках. Согласиться-то со странною просьбой я согласился, но в роликовых коньках не слишком козырно спускаться для ее выполнения, к воде по травяному откосу. Хорошо бы переобуться, или, хотя бы ролики снять, роллерные носки снять, босиком намного удобнее… Но обе ладони у меня были заняты, выпускать же из рук это существо я побоялся. Ей-ей, всё развивается словно в неведомой сказке, в которую я внезапно проник! И нетопыри тут, и неведомый электроток, и говорящая теребень полушерстистая… И народу, само собой, вокруг ни души. Нет, люди-то есть, но они все не в теме, они далеко, поэтому не видят, не вмешиваются.

Доковылял я кое-как, не снимая коньков, до водяной кромки, обутой вдоль всего берега в невысокий гранит, оглянулся: слева мост, справа мост, оба достаточно далеко, людей по-прежнему немного, и все на порядочном расстоянии, заподозрить меня в сумасшествии некому, что уже приятно, обнадеживает.

Крохотная заводь за гранитным бордюром гладко лежит, вся в полукольце из мусора и пены поверх отодвинутой мелкой волны, словно брандмауэр с облупившейся штукатуркой по краям. Неглубокое мутно-желтое дно, по нему реденькие водоросли зловеще колышутся, словно хищные щупальца, но вода относительно чистая.

— Ну, что, бросаю?

— Бросай, бросай, сволочь, не томи, не декуйся!

Вот те раз! Спасителя своего — сволочью! Да если я еще когда-нибудь, кому-нибудь, по любому поводу, протяну, как последний болван, руку помощи — то пусть у меня на лице и на спине вместо конопушек…

— Н-на!.. — подкинул я сдвоенные ладони вперед и вверх, и проморгнуть не успел — исчезло существо, даже и не булькнуло нигде. Оборачиваюсь — гигантские полупрозрачные комары-нетопыри тоже словно растворились в солнечном свете. Фук — нет нигде ничего никакого сказочного! И если бы не мой надкушенный пальчик… Осматриваю левый указательный палец — есть след, но мелкий, вроде бы и не укус, а короткая царапинка — пунктирная, в две точки, похожая на глазки от смайлика… И кровь не течет. Содрал с ладоней перчатки, осматриваю внимательно — на левой есть следы крови, на правой нет. То есть, укус был, а значит — и всё остальное было. Две маленькие крохотные точечки. Чешутся, но чесать не буду, потерплю, быстрее пройдет. Вдруг это был переодетый вампир? Типа, вампира спас, а тот меня, в знак вампирской благодарности, одним предательским укусом в «свои» офоршмачил! — фильм «Сумерки»! Бу-э-э! Сразу захотелось блевать. Нет, не буду этого делать, потому что утреннюю овсянку жалко, овсянка — она полезная, пусть усваивается, а укус, быть может, вовсе и не вампирский.

Вода в Средней Невке покорно течет в заданном направлении, солнце обыденно светит, на противоположном берегу коттеджи нерушимо стоят, всем своим внушительным видом доказывая городу и миру, что никаких чудес, кроме рукотворных, немалыми деньгами оплаченных, не бывает… Рыбак слева от меня в метрах семидесяти, с двумя удочками, наверняка ничего не видел и не слышал, и — тонна шестьсот — не поверил бы в мои сбивчивые рассказы о спасенной гадости, умеющей разговаривать человеческим русским языком. А сам, небось, о золотой рыбке мечтает. Но я парень вменяемый, разумный, я четко понимаю, что не далее как несколько минут назад стал свидетелем и участником подлинного чуда, не меньшего, чем говорящая золотая щука, сказочного, мистического, ирреального… Но если оно случилось — при чем здесь ирреальность? Это уже реальность среди обыденности, обычная сказочная мистика. Проверяем по пунктам. Палец чешется до сих пор? — Чешется! Я за каким-то хреном изгваздал ходовую часть роликов в мягком травяном грунте? — Э-э — нет, вроде бы, не изгваздал! Ура! Но все равно, с травы прочь!

Очнулась-пробудилась моя привычка разбивать проблемы и задачи на отдельные последовательные кусочки, поэтому план дальнейших действий рождается почти что сам собой: а) бегом к тетке за моими «айглами», кедами на рифленой подошве, б) переобуваюсь, в) возвращаюсь на ту дорожку к той странной линии, дабы все внимательно осмотреть, г) и, вполне возможно, разыскать вразумительный ответ по происшедшему.

Так я и сделал. Но, подобно тому, как шустро затягивалась ранка на укушенном пальце, столь же быстро тускнели и мои впечатления от только что испытанного чуда… Вроде бы уже и возвращаться на то место неохота… да и зачем… Шалишь, госпожа трусливая лень! Чувство любопытства — оно будет посильнее тебя! Не

настолько же я осёл, чтобы отказываться от исследования самого настоящего чуда! Где оно случилось — в реале, или в моих воспаленных мозгах, это уже второй вопрос, а первый… Ага, неподалеку от трансформаторной будки это было… вижу. Возвращаюсь к асфальтовому шраму на дорожке — а куда пропало голубоватое свечение??? Простой асфальт передо мною, двух видов: один узенькою полосой и потемнее, другой широкий и серый. Всё. Но мне очень уж не хотелось лишать себя ощущений человека, прикоснувшегося к волшебной тайне, поэтому я попытался использовать только что приобретенный опыт настройки дополнительного зрения — и у меня вновь получилось! Милосердные боги! Если бы кто-нибудь видел в этот момент, как я сжимаю кулаки, вытаращиваю глаза, кажилюсь, словно бы пытаюсь преодолеть запор, не снимая штанов… Потеха, должно быть… В Третьем «Дьяболо» варвар примерно таким же способом распознает свойства редких вещей, ну очень похоже… Есть! Слабенькое такое свеченьице, на самом краешке зрения — но я его углядел! Дерзать — так дерзать: правую ладонь сую в полуперчатку и осторожно, памятуя о двух встрясках, кладу на асфальтовый «шрам»… — ноль эффекта. Вроде бы и ощущаю слабенькое покалывание в кончиках пальцев, а вроде бы и не ощущаю… Никаких летающих и трепещущих существ, тарелок, демонов не вижу, не чую, не обоняю… Но свечение — точно есть! Вот она, полоска — идет поперек трассы, сквозь ближайшие деревья и кустарники… дальше не рассмотреть. Времени сейчас… четверть четвертого. Ого, как время быстро идет: субъективно я ощущал себя в районе половины третьего, никак не позже! Пора домой, пить-кушать. Поеду в гнездо, в резиденцию, на Серебристый… как и собирался, потому что стиральную машину задействовать пора, еда в холодильнике уже почти готова, достать и сварить, фумигатор против комаров не нужен, комары только на Васильевской «даче» донимают… Решил, и тут же поймал себя на мысли: это я потому так перед собою оправдываюсь, чтобы сегодня на Васильевский не возвращаться, мимо того самого кошмарного места не проезжать… Подумал-то с горечью — но тут же подловил себя на следующей мыслишке: о, дескать, как оно бывает! Вспомнил о странной барышне перед Тучковым мостом, и словно ветром выдуло мысли о трансцендентных переживаниях недавних минут… Одно вытесняет и замещает другое, вместе не уживаются. Да, похоже, что с мультизадачностью у меня в башке от дебильных лет и по нынешний день сохранились траблы: иначе говоря, не способен одновременно думать о разном… Кстати о мостах: после катаний переобуваюсь я обычно перед Третьим Елагиным мостом, памятуя о том, как едва не расшибся о металлическую створку ворот, разогнавшись на сходе с него. Но в этот раз я переобулся заранее, потому что… потому что…

Да что за дела! Ёкарный бабай! Что со мною происходит??? Подобно тому, как таинственная бледно-голубая полоса пыталась выскользнуть из моего поля зрения, так и мысли мои категорически не желали собираться в кучу, разъезжались в полном беспорядке по коре и подкорке… Словно сонная одурь в меня вцепилась! Зачем я здесь? Кататься на роликах. Почему ролики не на мне? Потому что я их снял, причем задолго до подхода к Третьему Елагину мосту. Почему я так поступил? А… захотелось так. И захотелось потому… что в роликах неудобно… неудобно… неудобно осматривать место, блин, где я видел странное свечение и странное существо! Которое прилипло к странному свечению и которое — существо — я выбросил собственноручно в речную воду!.. По его просьбе, да. Оно оказалось говорящим! Вот как оно все произошло! И про случай в трамвае не забыл я… но отложил впечатления в сторонку — те, предыдущие, в сравнении с этими, дабы ничто не мешало мне… попытаться понять эффект вдруг проявившегося странного свечения. Итак: я помню про ДТП у Тучкова моста, помню свечение, помню говорящее существо… Помню свечение и вижу его!

Ф-ф-у-уххх! Не то, что лоб — спина опять взмокла от усилий думать последовательно и четко, мысли вязкие — аж шею сводит, да я от роликовых марафонов так не уставал!

Есть свечение, убедился. Дальше что? Ничего потустороннего марсианского вокруг не шевелится, не летает, не пищит и не трепещет, пейзаж будничный. Новых впечатлений сейчас уже в сознание не вогнать, лень тут не при чем. Домой, надо идти домой — а там пожрать вволю, не то сердце и мозг лопнут от усилий… И приличнее будет футболку все-таки заранее, на выходе из парка надеть.

Очень тяжко было брести пешком до автобусного кольца к Старой Деревне, в руке не сумка, а гиря двухпудовая, асфальт плавится, воздуху нет… Но, даже еще не успев сесть в маршрутку, я как-то так оклемался, опомнился… Силы ко мне вернулись, телесные и душевные, пусть не все, но достаточные, чтобы я не поленился зайти в лабаз (в моем же доме расположен), за кетчупом и хлебом. Заодно и персики взял, с полкило: мне с некоторых пор очень понравились персики, но не традиционные шарообразные, а как бы сильно сплющенные с полюсов, желто-розовые, видом своим — весьма прикольная пародия на роликовые колесики. Колеса, кстати, надо будет проверить, да и протирочку им подарить, хотя бы самую поверхностную. А рюкзак впредь не забывать, чтобы с сумками в руках не волохаться, не домохозяйка, чай!.. И вообще постараться ничего не выпускать из памяти, слишком уж чуднЫ события последнего дня! Надо поесть, поспать… с полчасика… а потом уже размышления о происшедшем, с планшетом в руках, чтобы сразу «на карандаш», чтобы ни одна, даже самая скудная мыслишка не… Ключи. При мне. Дома. Тихое ура! Пить! Есть! Спа-а-ать…