Я князь. Книга XVIII
Шрифт:
— Нет оснований, — за следователя ответил Островский.
— Петр Петрович в курсе этого питомца, и он не позволит!
— Может быть, — кивнул Дзержинский. — Но Михаил, пойми, я не делаю ничего, что идет вразрез с законом. Не делаю что-то, что навредит нашей стране, и только хочу сделать ее лучше. Надеюсь, ты меня понимаешь.
— Понимаю, и я полностью на вашей стороне. Но своего питомца я не буду убивать, и точно не буду от него отказываться, — я встал, собираясь уходить. — Если вам мало того, что я сделал, и в Японии, и при штурме Скарабея, тогда
Я не собираюсь сдаваться, и если мне предстоит бороться за Любавку, я без проблем пойду против этого следователя.
— А сейчас, когда всю вашу работу за вас сделал граф Кузнецов, вы решили поиграть с защитников Империи? Хотите заставить меня силой? Ну попробуйте!
Островский сидел молча, как и Дзержинский, и оба смотрели на меня.
— Михаил, вы неправильно поняли. Это не приказ. Это рекомендация. Все это следует из отчетов наших ребят. Вам лучше отказаться от нее, чтобы не было соблазна. Ваши уникальные умения могут на вас дурно повлиять, — пояснил Дзержинский, зайдя с другой стороны. Теперь он был хорошим копом, так сказать.
— Я не превращусь в Есенина, — я развернулся и, направившись к выходу, остановился в дверях. — И да, если вы до сих пор не можете проверить до конца МОЙ Сахалин, то, может, лучше отозвать людей и доверить это мне? Все же впервый раз я хорошо справился.
После всего сказанного, я не видел причин оставаться, поэтому вышел за дверь. Кожедуб моментально сделал вид, что копается в бумагах.
* * *
Кабинет Следователя Имперской канцелярии по делам аристократов Ф. Э. Дзержинского.
Это же время.
Как только Михаил ушел, громко хлопнув дверью, Николай Романович повернулся к следователю.
Тот сидел с удивленным лицом, и складывалось ощущение, что с ним так давно не разговаривали. Даже Петр Петрович на совещаниях обычно хвалил его, отмечая преданность и самоотверженность, но сегодня какой-то молодой пацан вытащил на свет все, что он тщательно старался скрыть.
— Феликс… — произнес Островский.
— Может, он прав? Может, я тут засиделся? Только делаю, что постоянно проверяю ход работы, допрашиваю… Может, старость подошла? Пора на покой?
— Погорячился ты с Кузнецовым, — заметил Николай. — Я знаю этого парня. Такого доброго человека ты во всей стране не найдешь. Он так же, как и его предок, хочет спасти человечество от этой напасти.
Феликс Эдмундович хмыкнул.
— Есенин тоже хочет. Но методы разные.
— Да, но это не значит, что у Михаила будут такие же наклонности. Ты же читал про Владимира. И я читал, да многие в канцелярии знают эту историю. Он пожертвовал собой ради всех! И я говорю не только о стране! Ты же видел записи! Отчеты его команды!
Островский не справился с эмоциями и начал плеваться слюной.
— Это не значит, что он будет таким же! — вставил следователь.
— Тебе мало подвигов, что он сделал? Он ослабил Захара! Спас Скарабей! — замахал руками Николай.
Дзержинский вздохнул и потер глаза пальцами.
— Сложно! Сложно! Непонятно! — громко сказал он, но сдался. — Ладно, дам ему шанс. Ты знаешь, что я могу действовать в обход царя в исключительных ситуациях.
— Это не тот случай, Феликс, не тот. Поверь. — Островский встал и протянул руку своему другу. — Спасибо.
— Пока не за что, — ответил на рукопожатие следователь.
Когда Николай Романович практически дошел до двери, то обернулся.
— Может, реально отдадите ему Сахалин? У него скоро свадьба. Отличный подарок будет!
— Ага, с этим подарком и титул князя в придачу! — развел руками следователь. — Все, Коля, вали уже, не трепи нервы!
Островский улыбнулся.
— С меня пиво!
— Много пива! — крикнул в спину другу следователь Дзержинский.
* * *
До поместья мы ехали молча. Я не стал говорить Николаю Романовичу, что слышал все до последнего слова. Да и в голове у меня сейчас совершенно не это.
— Значит, он отказался от Любавки, — прочитала мои мысли Лора. — Интересный ход. Я пока не поняла, как это сделать.
— А оно нам надо? — подметил я. — Никого не буду отпускать.
— Даже перед смертью?
— Если буду сильным, не придется.
И слава богу, мое угрюмое настроение разбавил звонок от Марии.
— Привет, красавчик, как там в столице? Стоит?
Ну вот, уже соскучился по Маше.
— Стоит, куда денется, — улыбнулся я. — Побывал в Кремле, походил по барам…
— Да уже видела! — хихикнула она. — Отец отправил парочку фотографий.
Блин, я как-то не проконтролировал этот момент, и стало стыдно.
— У вас там как?
— А у нас что? Все хорошо. С девчонками собрались. Позвали Асю и Свету. Пробуем вино, — похвасталась Маша.
— Что? Какое вино? Ты же кхм…
Рядом сидел Островский, и не хотелось раскрывать тайну раньше времени.
— Девочки пробуют, — поправилась Маша. — Я же не тупая.
— Ты у меня умница! Завтра-послезавтра прилечу!
Мы еще минут десять поболтали, и меня привезли домой. Попрощавшись и поблагодарив Островского за услуги, я направился в дом.
Лора предупредила, что Алиса уже вернулась и сидит в гостинной. Почему-то я не стал проверять через Болванчика, что она делает, а надо было.
Когда я зашел в гостиную, мне показалось, что я увидел нечто такое, чего не должен был. Как будто случайно заглянул в женскую раздевалку.