Я лишь тобой одной дышу

Глава 1. Гость

Князь Илья Петрович Волоховской сидел в кабинете, отдыхая от суматошного дня. Дел накопилось много, сразу со всем не управишься. В конце лета хозяйственных забот было так много, что только поспевай поворачиваться. Конечно, у него был весьма толковый управляющий, но за ним глаз да глаз нужен. Вороват, шельма! Да еще и малышка дочь занимала почти все свободное время. Он любил сам заниматься с девочкой, не доверяя ее нянькам и мамкам. Только по вечерам, когда его жена Оксана укладывала малышку спать, он мог уединиться в кабинете, выкурить сигару, выпить коньяку и спокойно просмотреть документы и расходные книги. Он не очень любил это занятие, но что делать, не проверишь управляющего – по миру пойдешь…

В позапрошлом году, когда его сын женился и уехал жить в Тамбовское имение, он остался совсем один в огромном доме. Но уже тогда подумывал

о женитьбе. И хоть он был уже не молод, решил снова обзавестись супругой, дабы не проводить дни и ночи в одиночестве. Он был человеком общительным и мягким. Правда, бывал иногда крут. Но как без этого? И сына к порядку умел призвать, и дворню в кулаке держал, но зря народ никогда не обижал. За это люди ему отвечали преданностью и любовью, и когда прогремела по России новость об отмене крепостного права, вольной жизни его бывшие крепостные не захотели и остались все при нем. Как жили с ним, так и продолжали привычно называть его своим барином, и во всем старались ему угодить. А чего им еще хотеть? Даже в лихие годы они никогда не бедствовали – в рванье не ходили, от голода не пухли и жили в добротных избах. О том, что они теперь сами себе хозяева и могут уехать, куда им в голову взбредет, да хоть бы и в город, даже слышать не хотели.

Жена Ильи Петровича – Оксана, роду была не дворянского, и, женившись на ней, обрек он себя на пересуды и осуждение света, куда давно нос не казывал. О Петербурге он и думать не хотел. Пусть улягутся слухи, разговоры, а потом, может, и опять вернется к жизни светской. Родня тоже его теперь не жаловала. С одной стороны осуждали его выбор и его страсть к простолюдинке, с другой побаивались самой Оксаны. В свете прошел слух, что женился на ней Илья Петрович не по своей воле, что приворожила она его – ведьма лесная. Кто пустил такие слухи, князь догадывался. Его дворня, хоть и предана ему была, но, как в народе говорят, на бабий роток не накинешь платок. Весть о том, что привез он жену из лесу, да уже брюхатую пронеслась по всей Тверской губернии, как ветер при грозе. Но, после того как княгиня благополучно разрешилась девочкой, да когда малютку показали народу, сразу разговоры прекратились. Дочурка была как две капли воды похожа на самого князя.

Гостей теперь у них почти не бывало, иногда приезжал сын с невесткой, да и в последнее время, ссылаясь на нездоровье жены, сын приезжал один. Жена его Полюшка, ждала первенца, да так плохо себя чувствовала, что из дома никуда не выезжала.

Удобно устроившись в кресле, и пребывая в приятной меланхолии, князь просматривал почту. Откладывая в сторону, на его взгляд, не срочные и неинтересные письма Илья Петрович искал известия от сына, который в скорости обещал приехать. Но от него ничего не было. Он был несколько озадачен этим, но особенно не расстраивался. Значит, приедет позже. Видно, Полюшка его не отпускает. В этот раз Владимир должен был приехать за старой нянькой барышень Васильчиковых, которая после замужества воспитанниц жила у него в доме и помогала Оксане нянчить их дочку. Жена Владимира Полюшка не хотела никакой другой няньки для своего первенца, кроме той, которая вырастила их самих с сестрой, и попросила мужа привезти старуху к ним.

Уже отложив пачку корреспонденции на стол, его взгляд привлекло последнее письмо. Он взял нож и, срезав сургуч, с интересом стал читать. Письмо было из Петербурга от графа Насонова, с которым Илья Петрович познакомился при весьма пикантных обстоятельствах – оба они хотели жениться на одной девушке, и были соперниками. Но Мария, старшая дочь его давнего друга и соседа графа Васильчикова выбрала тогда Насонова. Князь знал, что тут не обошлось без чародейства Оксаны, но был ей за это благодарен, и очень рад, что не женился тогда на Марии. Илья Петрович улыбнулся, вспомнив, как все было. Он вообще никогда не забывал о той истории, которая произошла два года тому назад в их местах. А началось все с того, что его сын влюбился в младшую дочку Васильчиковых. Князь тогда имел намерение женить его на Марии – их старшей дочери. Но сын влюбился в меньшую барышню и ни под каким видом не собирался жениться на старшей. Никакие уговоры и приказы не имели результата. Сын сделал все так, как посчитал нужным. Ну и не без помощи извне… А помогали ему странные люди, появившиеся в их губернии, и утверждающие, что прибыли к ним из 21 века, чтобы помочь его сыну и барышне Полине соединиться. И были они как две капли похожи на Владимира и Полюшку. И звали их так же! Будто две пары близнецов с одинаковыми именами. Потомки. Они так объяснили это их сходство. Были с ними еще двое – молодой парень Василий и его невеста Ирина. А потом еще и «дикий» объявился. Тот, которого Стромилов – старинный дружок и сосед князя, за вранье про будущее в клетке держал, да гостям показывал. Отпустил вскоре, правда, а тот потом по лесам прятался, людей боялся. С этим-то молодым парнем по имени Денис, граф Насонов и сдружился. Помог он Насонову с Марией из лесу выйти, куда их Оксана услала, за то, что нос не в свои дела совали. Илья Петрович усмехнулся – его жена Оксана и не то могла, не зря батюшка у нее колдуном был. Научил дочку всему. И в свете не зря болтали! Только вот женился на ней князь сам и без всяких там приворотов. Увидел и полюбил, больно хороша она собой и нравом ему подходит.

Князь поначалу пришлым верить не хотел ни про какое-то там будущее, из которого они, якобы, к ним явились, и только усмехался россказням Василия и его девицы, а потом так прикипел к нему душой, что и отпускать от себя не хотел. Много всего рассказал ему парень, что у них в будущем творится, и показывал вещицы разные, которые у них с собой были. Одна только черная коробочка с огоньками чего стоила! Вроде как по этой штуке разговаривать можно со всеми концами света! И про то, что люди уже к звездам летают, и что на каких-то там машинах везде разъезжают, и не только по земле, но и по воздуху! А про то, что с Россией матушкой произойдет, рассказывал с грустью. Много ей придется пережить, да и народ натерпится… Да и про крепостное право правильно тогда сказал… Отменили таки!

Много эти пришлые тут дел наделали. А когда уходили, стало ему грустно, и поверил он во все окончательно, только когда собственными глазами увидел, как они в зеркале исчезли. Пять человек взялись за руки и ушли…

А с Насоновым у них дело так было – после ослушания сына, задумал князь сам на Марии жениться. Не хотел он упускать приданое Марии – заливные луга, примыкающие к его имению, ну прям покоя не давало ему то, что сын приданое такое проворонил! Но не тут-то было! У Полюшки тоже был жених, граф Насонов, который приехал их Петербурга и понял, что опоздал. Его невеста Полина уж была обвенчана с сыном Ильи Петровича Владимиром. Так он, недолго думая, переключился на Марию, а та, имея очень большие амбиции, приняла его ухаживания и отказала Илье Петровичу. Так и уплыли заливные луга прямо из-под носа Ильи Петровича. Ну, и господь с ними! Зато встретил он свою Оксану, которую полюбил всей душой, и она ответила ему тем же. А Насонов с Марией обвенчались и укатили в Петербург.

Илья Петрович с Насоновым потом помирился, неплохим он человеком оказался, с чувством, и не без чести. Одним словом, настоящим русским дворянином. Вот и слали они теперь друг другу письма. Насонов Илье Петровичу все новости света отписывал, а Илья Петрович ему про то, что в их провинции происходит. О семье, о доченьке своей Любушке, о Полюшке с Владимиром. Ведь теперь они родня!

Князь разомлел, коньяк приятно грел его изнутри, он с наслаждением затянулся сигарой и еще удобней устроился в кресле, чтобы снова погрузиться в чтение письма. Насонов писал, что в Петербурге о нем благополучно забыли и больше уж не обсуждают. Во всех светских салонах теперь болтают о романе графа Остроумова с балериной из Мариинки. И что, если он желает, может спокойно в этом сезоне вновь появиться в свете. Но Илья Петрович выезжать этой зимой не хотел, он был и так счастлив, здесь, в своем имении, со своей семьей. Если только Оксана захочет посмотреть Петербург. Но он точно знал, что Оксане и тут хорошо, так же, как и ему самому.

В молодости князь был сильно охоч до женщин. Менял их как перчатки. Оставшись рано вдовцом, женщин любил, и ни одну мимо не пропускал. Они ему отвечали тем же. Был он в молодости красив и строен, обхаживать умел красиво. А дворовые и простолюдинки и сами были рады с ним дело иметь. Насильно никого не принуждал. Только по обоюдному согласию. А теперь и не надо ему никого, кроме его Оксаны. Угомонился. Или старость на пороге стоит?

В дверь постучали и тем самым разрушили радужные мысли и воспоминания. Князь отложил письмо, и повернулся. На пороге стояла Оксана, она нежно ему улыбнулась и спросила:

– Устал, князюшка?

–Устал, что Любушка, спит?

– Уснула, уморилась за день. Там конюх тебя спрашивает, сказывает дело у него к тебе.

– Какое ж дело к ночи?

– А ты, поди, спроси! – и засмеялась.

– А ты уж поняла, что ему надобно?

– Опять к нам гости! Вот он и не знает, вести к тебе, аль нет.

– Владимир что ль приехал? Его давно я жду.

– Неужто Владимир стал бы конюху докладывать, что он домой приехал!

– Так кто ж тогда?

– Ты все еще не догадался, что пришлые опять пожаловали к нам? Тот заполошный, студент, что в болотах жил, и у Стромилова в клети сидел!