Я лишь тобой одной дышу
Шрифт:
– Да знаю я! Все уши мне тогда вы прожужжали! Что надо серьги у Марии выманить. Чуть не женился я на ней тогда. Бог миловал! – князь перекрестился, и с интересом взглянув на Дениса, спросил, – А что ж вы все на берег приходили? И Елена там была?
– Была – Оксанина праправнучка! Похожа на нее. Вот только Оксана молодая, а ее праправнучка уже почти пенсионерка.
– Как так? Пенсионерка. Чудное слово! – воскликнул князь и улыбнулся.
– Ну, вот смотрите – она же мать Владимира. Ему уже под тридцать лет. Так сколько же Елене? А пенсионерка это женщина, которой государство по старости платит деньги. У вас ведь тоже пенсии есть. Иль это позже будет?
– Не знаю про такие! Чай не бедствуем. И сам могу, кому угодно денег
Денис задорно рассмеялся и, встав с дивана, подошел к окну. Уже светало. Он посмотрел задумчиво на спящий парк, на влажную лужайку вдохнул прохладный свежий воздух и, повернувшись к князю, спросил:
– Илья Петрович, а как все было с самого начала? Расскажи. Мне все сумбурно как-то рассказали. Не понял я всего. Вот только знаю, что откуда-то взялись те брошь и серьги. И что владела брошью Полина наша. А остальное все частями. Ты сам-то знаешь все?
– А как не знать. Оксана мне подробно все и в красках рассказала! Садись, велю сейчас я водки нам принесть, и закусить еще. – И вышел.
Денис снова стал смотреть в окно. Он помнил все тут. Но теперь ему казалось, что попал он в сказку. А как еще такое объяснишь?
Вернулся князь с подносом. Поставил все на стол, сел в кресло.
– Все спят уже, и повариха тоже. Ну, слушай, – и разлил водку по рюмкам. – Полина, та, что в вашем веке, от матери на день рождения в подарок получила брошь. А мать ей после этого сказала, чтоб на себя ее не надевала. Хранила просто чтоб! Что эта брошь несет в себе какое-то проклятье, но Полюшка не испугалась. Она ее на платье приколола и тут все это началось…
– Что началось? – спросил Денис.
– История вся эта! – ответил князь и многозначительно посмотрел ему в глаза. – Продолжу я. Так вот, и стали сниться ей такие сны – что вроде барышня она, и все как есть у нас тут, снилось… Поехали они с друзьями как-то к озеру купаться, туда откуда ты пришел – ну, от того, что у имения Васильчиковых. Где портал сейчас.
– Я понял. Что дальше?
– И встретила она там Владимира. Того, что в вашем веке. Потомок он Оксанин и мой. А мать его Елена – колдунья. Полине, значит, он все рассказал и к нам сюда через портал ее привел. Чтоб барышне Полинушке помочь. И сыну моему – Владимиру. Я не хотел его на ней женить. А дальше было дело так – Владимир, тот, который мой, приютил больного колдуна, отца Оксаны. Он болен был и при смерти лежал. Его он в домике охотничьем своем приветил. Оксаночка моя была при нем. Ухаживала за стариком. А тот колдун, решил Владимира отблагодарить, и барышням подкинул две вещицы. Вернее он хотел, чтобы нашла их барышня меньшая, та, которую Владимир полюбил. Там были брошь и серьги. Они у озера на берегу лежали. Полинушка их и нашла. Но их там было двое! Вдвоем они гуляли там. И поделили. Брошь – красоты невиданной взяла себе Полина, а серьги старшая взяла сестра – Мария.
– А как они там оказались? Серьги с брошью? – спросил Денис.
– Не знаю я. И Оксана тоже. Не рассказал отец, откуда в озере такая красота лежала. Сказал лишь, что их надобно потом вернуть. И что помогут они в другое время барышне с Владимиром уйти, коль не позволю я ему на ней жениться. Чтоб вместе были!
– А дальше что?
– А дальше, черте что! Пришли они из века вашего и тут такое учинили! Владимир мой Полину обесчестил, по наущению того, потомка нашего. И сказывал, что было б все не так, коли они бы тут не появились!
– А как?
– Почем я знаю? Они в историю вмешались и все с ног на голову тут перевернули! Владимир и Полина, ваши, похожи как две капельки воды на наших. И тот, что ваш, ко мне в имение приехал и молодого князя заменял. Комедь ломал! А мой сынок тем временем с Полинушкой своей в постеле нежился.
– А наша-то Полина где была?
– А ваша, в доме у Васильчиковых барышню изображала. Да так ей это удалось, что мать с отцом провесть смогла. Не провела лишь няньку. Признала та, что дитятко-то не ее! А та во всем созналась ей. Что, мол, меньшая барышня сейчас в постеле с князем, и надобно их обвенчать. Меня-то самого сумели провести! Не понял я, что не дитя он мне родное, а не пойми каков потомок! Устроил тут шкандаль, мол, не пойду с Марией под венец. И заявил, что Полюшку он обесчестил. Меня удар чуть не хватил! Потом остыл немножечко, подумал, и сам решил жениться на Марии. Уж больно мне луга те заливные покою не давали! Поехал я к Васильчиковым, чтоб уладить дело, а граф, любитель выпить, недолго препирался. С моими доводами согласился и барышню меньшую велел к венцу готовить. А мне Марию в жены обещал. Но запропала барышня, ее и след простыл. Отец ее взбесился, орал, кричал, весь покраснел… А я про домик-то охотничий еще давно разведал, где мой сынок все время с Полюшкой своею проводил. И говорю я графу, мол, знаю, где она. Туда приехал я, а там! С утра во рту ни капли не держал! Сидят все четверо! Две Полюшки, и два сынка, Владимира! Я чуть не умер. Неужто, думаю, совсем плохой, коли в глазах уже двоится! И эти там же – друзья Полины вашей, Василий и его Ирина. Не глянулась она мне сразу! Я на дворянке Ваську бы женил. А эта…
– Ну, тут, Илья Петрович, уж ничего не сделать. Ее он очень любит!
– Как бы ни так! Ему Елена травку подмешала, чтобы убрать их с берега, когда Полина и Владимир к нам уходили! – воскликнул князь, и понял, что проговорился.
– Да ладно! Кто сказал тебе такое?
– Эх, я как баба! Развезло, небось! – и, посмотрев на второй опустевший графин, сказал, – чего теперь уж! Приворотную траву она ему подбросила в еду. А Ирка и стараться рада. Грудастая! Навроде наших баб дворовых, тьфу! – и сплюнул. – Только ты теперь-то уж молчи! Детишек жалко, пусть живут!
– Не бойся, не скажу! – успокоил Денис князя.
– Так я об чем? Опять отвлекся? Вот. Смотрю, я, значит, и глазам не верю. А в дом, когда зашел, так понял, что не брежу. Сидят рядком, да говорят ладком! Сначала я им не поверил, а Васька мне все объяснить хотел, да и понарассказал такого, что я его и отпускать не захотел. Всю ночь он врал про ваши чудеса, ну, а потом свой черный коробок достал и показал, как там играть в игрушки можно. Да только быстро эта… села… как бишь ее, а …
– Батарейка! – улыбнулся Денис.
– Во, она!
– И дальше что?
– А дальше я решил, что надо у Стромиловых моих влюбленных обвенчать, чтобы чего не вышло. И отписал ему. А там и ты тогда в клети сидел! – и засмеялся.
– Ничего смешного в этом нет! А выйти что могло? Ведь все уж согласились.
– Приехали уж гости, почти весь свет, родня. Все думали, Марию поведут к венцу, а тут Полина! Разговоров много б было! Ее вуалею накрыли так, чтоб до поры никто не догадался, что не Мария это. И я велел тогда, чтоб эти ваши пришлые в моем имении венчались, а те другие, наши, значит, у Стромилова. И тайно! Они на Демоне уехали, с письмом. Стромилов мастер был повеселиться! Такие фортели выделывал тогда! Вот там и обвенчали их. А Полюшка его жене все рассказала. И про тебя, видать. Иначе бы тебя не отпустили.
– Вот, значит, кому обязан я!
– А разве ж ты не знал?
– Сказала мне его жена, чтобы на Полюшку молился, да только я тогда не понял почему! А Демона я видел. Красавец конь!
– Хорош! – согласился с ним князь.
– А дальше было что?
– А дальше было так – Насонов все крутился рядом. Приехал он не вовремя! Как раз в день свадьбы. И понял, что Полюшка его уже с другим повенчана. Он к нам в имение поехал, да заприметил, что в лесу две пары кольцами и платьями меняются. Как я велел. Чтоб пары обменялись, и никто уже подвоха не заметил. А тут Насонова к нам принесло! Он рассказал Марии все, и стали они за нами наблюдение вести. И многое прознали… Ну, тут Оксаночка моя и постаралась. Заслала их в горелый лес, а там кругом болота. Да, что я, знаешь ведь, поди! Сам там скрывался.