Я Лорд Вольдеморт
Шрифт:
— Просто смотрю — фальшиво улыбнулся Том. Человек усмехнулся — Тебе нельзя находиться здесь, иди откуда пришел.
— Вы прогоняете меня — сказал мягко Том, улыбка исчезла с его лица.
— Слушай, малец, я сражался нос к носу с нацистами, они лишили меня ноги. Я не боюсь какого то дитяти, незнающего школьной грамматики. Убирайся.
— В этом нет ничего противозаконного, смотреть на дом — ровно сказал Том и его глаза сверкнули.
— УБИРАЙСЯ — прорычал человек. Том закатил глаза и пошел дальше. К нему пришла идея — превратится в кота и исследовать обстановку. Том пришел на пустынную улицу, преобразовался и вернулся к поместью.
Он провел остальную часть дня, смотря как бабушка и дедушка командуют прислугой или расхаживают по дому. Наконец настало время ужина. Все слуги ушли. Том прыгнул на веранду и превратился в человека, достав палочку он поднес её к ручке двери и произнес «Alohomora», Дверь открылась и Том закрыл её с помощью волшебства. Он знал, что отпечатки привлекут маггловскую полицию, это последнее, что он хотел, к тому же по отпечаткам они смогут его поймать.
Туда куда он зашел было очень красиво. Высокие потолки и роскошные ковры. Где-то вдалеке слышались приглушенные голоса. Том спрятался и прислушался.
— … Элла, я думаю её уволить, она не пунктуальна — голос был высоким и пронзительным.
— Мама, честно, почему ты выставляешь много хороших людей? Хорошо пусть Элла. — сказал второй голос. Он был намного ниже, сердце Тома дало толчок, он понял что это его отец. Он стоял на расстоянии метров, человек, кто создал его. У Тома возникла идея, это всё ещё были кошачьи инстинкты. Он решил немного поиграть перед последним ударом. Его покровитель был похож на привидение…
— Пусть твоя мать сама решает — прорычал третий голос.
— Да мне всё равно, если Эллу уволят — торопливо добавил отец Тома — подумай, она же…
— Expecto Patronum, — прошептал он направляя палочку в столовую. Он смотрел из-за двери, что получиться. Снова появилась фигура его матери, смотрящей в поисках дементоров. Он слышал, как три человека резко встали.
— О мой Бог! Это же…, это… — вопила Оливия Риддл.
— Мария? — прошептал отец Тома. Том слышал (но не видел) как человек резко встал и прошелся — Что ты от нас хочешь? Уходи! — прокричал он Покровителю. Изображение матери нахмурилось.
— Беги! — сказал Лавель Риддл — Давайте в гостиную. — Риддлы зашуршали в столовой и слышал как они заперли дверь, его покровитель исчез. Одна дверь вела на кухню, другая в гостиную… Том выполнил Отпирающее заклятье и бросился в дверь. В комнате было очень темно, но по перепуганным голосам Том знал, что отец Тома и его родители где то в углу.
— Кто там? — спросила Оливия — уходите, Томас, пусть они уйдут!
— МАМА!
Том пробормотал проклятье к все лампочки зажглись. Впервые он увидел всю свою семью. Его бабушка была ширококостная с седыми волосами, дедушка был мускулистым с правильными чертами лица, а его отец… Том не имел ничего общего с отцом. Томас Риддл имел волосы соломенного цвета и серые глаза, единственное, он был высоким. Сейчас он был бледным от страха. — Привет, отец — натянуто сказал Том.
— О Боже мой… — Томас побледнел ещё больше.
— Что за ерунда? — потребовал Лавель. Том посмотрел на дедушку и тот покраснел — Я уверен, вы знаете — начал Том — Моё имя Том Марволо Риддл, я сын Марии Кати Саламейр и, увы, Томаса Виллса Риддла —
— Это было не моей ошибкой — начал Томас — Она была одной из них…, из тех существ…! И ты… ты такой же!?
— Более чем — прошептал он — к сожалению для тебя — он шагнул ближе, Риддлы фактически вжались в угол — Ты знал, на что ты меня обрекаешь? — прошипел Том — Ты бросил меня… в этом мире… без семьи, где они издевались надо мной, морили голодом… Это чудо, что я жив… И моя мать — ты убил её, отец. Мама, мама мертва — потому что ты поступил ужасно,… ей было плохо… у неё не осталось здоровья… — губы Тома искривились в сумасшедшей улыбке. — Но теперь, отец, я могу сопротивляться, я уже не тот застенчивый маленький мальчик, я — волшебник. И оценю все, что ты для меня сделал.
Томас Риддл собрался с мыслями. Он сделал четыре шага вперед, он был напуган — Том… она назвала тебя в честь меня, да? Я… мне жаль.
— Чушь — насмехались его пылающие глаза — Чистый вздор. Тебе не жаль. Ты боишься. Боишься своей плоти и крови, отец… Какой же ты трус…
Том почти лениво махнул палочкой и его отец отлетел к противоположной стенке, оставляя мистера и миссис Риддл. Том подошел к отцу. — Я хочу, что бы ты испытал тоже, что и я — его голос был настолько мягким и добрым — давай сделаем это в хронологическом порядке, да? — вторая половина Тома умоляла, но другая… — Так… давай… сначала я потерял мать — понимая, что сейчас произойдет Оливия поползла. Том подошел к ней — Avada Kedavra! — прокричал он. Оливия замерла, Том постарался не зацыкливаться на этом, чтобы это не помешало ему. Его глаза пылали так ярко, что казалось излучали свет, он снова повернулся к отцу. — После этого меня бросил отец, почти впрочем тоже самое, как если бы он умер, но «почти» меня не устраивает.
— ЧТО? — Лавель был в панике — Нет — пожалуйста, я…
— Avada Kedavra, — повторил Том, Лавель прервался на половине предложения. Том сверкнул глазами в сторону Томаса Риддла — Теперь ты в моей ситуации, отец — цинично сказал Том, его голос чуть дрогнул. — Один во всем мире, чужой для всех и всем наплевать жив ты или умер — Том зло улыбнулся — Знаешь, меня били, отец — судорога пробежала по его лицу, он резко перестал улыбаться — Я уверен, ты не хотел бы видеть эти шрамы. Я — единственный живущий в мире человек, кто видел их… меня били, отец, а ты обедал в это время… — Он затих и приподнял одежду на левом плече. Секунду он выглядел уязвимым и потерянным, как когда-то, но только на секунду.
— Это всё твоя ошибка, отец, потому что у меня эти шрамы. Если бы ты принял меня, если бы оценил дар мамы, моя жизнь была бы другой…
— Ничего хорошего от этой волшебной ерунды! — пропищал Томас. Он сидел на полу, прижав колени к груди, как маленький мальчик.
Том игнорировал его. Он снова поднял палочку — Я хочу, что бы ты почувствовал каждую секунду той агонии, отец, которую чувствовал я. И затем ты поймешь, что ты сделал, отец. — Том улыбнулся — Crucio.
Крики боли были настолько громкими, что Том сразу же сделал Глушащее Заклинание, что бы никто не услышал. Его ненависть росла с каждой секундой. Том неохотно снял проклятье. Его отец задыхался на полу.