Я, маг! Трилогия

Казаков Дмитрий Львович

– Я тебе новость принес!

– О чем? – вяло поинтересовался Харальд, убирая книгу в сумку. Противостоять неприятному чувству, возникающему, когда на нее смотрели посторонние, он не мог.

– Ты можешь остаться в племени, – с широкой улыбкой сообщил бывший наемник. – В качестве колдуна. Мадай, ты сам видел, не тянет, а ты маг сильный. Так что...

– Нет, – сказал Харальд тихо, но так, что собеседник сразу умолк. – Это невозможно. Я уйду завтра.

– Но вождь тебя не отпустит! – Гуннар смотрел с удивлением. – Он

считает, что именно ты погубил Асенефу, и твоя служба людям нид будет хорошей платой за это!

– Ты думаешь, кто-нибудь здесь сможет меня удержать? – Харальд презрительно усмехнулся.

– Не знаю, но они попробуют.

– Отговори их, – посоветовал Харальд холодно. – Если кто будет меня удерживать, то я начну убивать. А я в силах уничтожить все племя разом и могу не рассчитать своих сил.

– Ты стал другим. – Потрясение отразилось на лице Гуннара. – Тот Харальд, которого я знал, не пошел бы на такое.

– Все изменилось. – Маг улыбнулся, через силу заставляя мускулы сокращаться нужным образом. – И очень сильно.

А вечером Харальд еще раз поразил своего хозяина, заявив, что отправляется в гости к Мадаю. Гуннар был так потрясен, что позволил магу выйти из юрты и нагнал его лишь на полдороги:

– Зачем ты туда собрался?

– Я лишь поговорю с ним, с глазу на глаз, – Харальд отстранил загораживающего путь Гуннара и двинулся далее.

Молодой колдун жил в юрте, что ранее принадлежала Фарре. Лицо его побелело, когда на пороге появился Харальд.

– Здравствуй, – пролепетал Мадай, прилагая неимоверные усилия к тому, чтобы не дрожать.

– Не дергайся, – хмуро сказал Харальд, усаживаясь. – Я посоветоваться пришел. Ты знаешь, что жена Гуннара бесплодна?

Далее беседа пошла более спокойно, и из нее выяснилось, что о беде женщины Мадай осведомлен, но в силу собственных малых сил ничего особенного предпринять не смог. Традиционные средства в виде травяных отваров и призывания духов не помогли.

Выслушав колдуна, Харальд нахмурился, после чего довольно грубо попросил того отвернуться. Извлек из сумки книгу и раскрыл розовую, в ярких до тошноты красных пятнах обложку.

Мадай сидел ни жив, ни мертв, боясь пошевелиться. Он догадывался, что держит сейчас в руках светловолосый человек, столь обманчиво истощенный на вид. Фарра успел достаточно рассказать ученику о подарке богов.

– Повернись, – резкий, неприятный голос заставил колдуна вздрогнуть. Он развернулся к Харальду и настороженно уставился ему в лицо.

– Я нашел способ, – в светлых глазах была лишь усталость, но излагал южанин четко и толково, и Мадай помимо воли заслушался...

Рассвет маги встретили на ногах. Насквозь промокшие, они вышли к становищу с восточной стороны.

– Ты все запомнил? – спросил Харальд, зевая с жутким завыванием.

– Да, – кивнув, ответил Мадай. За ночь он сумел избавиться

от страха и выглядел куда более уверенно.

– Хорошо. – Светловолосый маг посмотрел на небольшой шарик темной глины, зажатый в руке. – Теперь сможешь всегда это повторить.

Мадай еще раз кивнул и направился к своей юрте. Харальд же двинулся к жилищу Гуннара. Поднял полог и принялся безжалостно будить хозяина, издающего носом мелодичное посвистывание.

– Что такое? – спросил Гуннар, раскрыв глаза.

– Отдашь это жене, – сказал Харальд, вкладывая в руку бывшему соратнику скользкий шарик. – Пусть носит в мешочке на поясе. Будут у вас дети. А мне пора собираться.

– Куда? – только тут Гуннар проснулся. Его взгляд, направленный на шарик, был полон недоумения пополам с надеждой.

– Назад, откуда пришел, – лаконично отозвался Харальд, складывая мешок.

– А про детей, – тут Гуннар не выдержал, пустил петуха. – Это правда?

– Естественно, – неохотно откликнулся Харальд.

– Зачем ты это сделал?

– Не знаю. – почесал щеку Владетель. – Просто сделал. Так уж получилось. Ты уж тут последи, чтобы моего сына хорошо воспитали. Чтобы он, как можно меньше походил на меня.

Махнув начавшему что-то говорить Гуннару, он покинул юрту и зашагал на юго-запад, к перевалу.

Никто из нид не попытался остановить уходящего, и он беспрепятственно дошел до гор. Но сам переход через них дался Харальду непросто. Достаточного количества продуктов он не взял, и еще обнаружил, что совершенно разучился охотиться. Кроме того, одолевали холод и сырость. Октябрь – не лучшее время для перехода через горы. На самом перевале попал в страшную пургу, шел вслепую, рискуя сорваться в пропасть.

Упасть не упал, но пальцы на ногах отморозил.

Когда, спустившись с вершин, Владетель умывался в ручье, случайно обратил внимание, сколь измученным выглядело его отражение. Снизу от худого лица с запавшими щеками торчала плохо приклеенная мочалка бороды, глаза лихорадочно горели.

Усмехнувшись, он пошел дальше, но истощение дало себя знать. Владетель забрался намного восточнее своего замка и, пройдя мимо него, попал во вполне обжитые земли. Обнаружил это, лишь неожиданно для себя выйдя к деревне.

Желтые соломенные крыши потемнели от осенних дождей, но вышедшее солнце заставило их сверкать, превратив почти что в золотые. В воздухе стоял запах дыма, и откуда-то из-за домов доносилось раздраженное мычание.

Чужака с восторгом встретили собаки: давно им не выпадало такого случая проявить себя! С яростным лаем они скакали вокруг, демонстрируя острые зубы, а кровожадные песьи взгляды могли бы испугать, если бы не добродушно виляющие хвосты.

Не обращая внимания на громогласный эскорт, Харальд подошел к крайнему дому. На стук открыл огромный мужик, ростом в сажень, в плечах – не меньше.