Я могу сделать тебя магом
Шрифт:
– Это ты, сделала, - сказала Нона.
– Как? У меня нет такой силы.
– Видимо теперь есть. Ты махнула рукой, и все парты собрались в кучку.
– Господи, час от часу не легче. Экстбэгон, - парты разлетелись по своим местам и встали, как и были.
– Сейчас они передадут французским магам. Те позаботятся о ней, - сказал Сергей, оживая.
– Спасибо, - Земфира устало сползла по стене и положила голову на колени.
– Что это значит?
– вопрос Милана застал всех врасплох, они уже успели позабыть о нем.
– А...
– начала, было, Нона.
– Какая разница, он слишком много видел, - вздохнула Земфира.
– Это магия. Мы маги.
– Вы кто?
– Волшебники и у нас сейчас война с темными. Я только что видела, как убили французскую целительницу, - пояснила Земфира.
– Что-то я раньше не припомню за вами ничего подобного.
– Ты уверен?
– спросил Сережа.
– Ну, за Нонкой точно.
– Так она совсем недавно стала магом.
– Стала?
– Да, Земфира сделала ее волшебницей, - пояснил Сергей.
– Так ты можешь сделать человека магом?
– еще больше удивился Милан.
– Да, могу. В существовании магии, я вижу, ты не сомневаешься.
– Видел наглядный пример. А ты можешь сделать меня магом?
Сергей и Нона переглянулись.
– Могу, но не стоит.
– Почему?
– одновременно спросили все трое.
– Ты же можешь ин...?
– не понял Сергей.
– Инконтировать?
– закончила Нона.
– Ин... чего?
– не понял Милан.
– Сделать тебя магом. Это называется Инконтирование, - вздохнула Земфира и поднялась на ноги.
– Так почему не можешь сделать его магом?
– спросил Сережа.
– Не "не могу", а "не стоит", - поправила его Земфира.
– Это может плохо кончится для всех нас.
– Как?
– спросил Милан.
– Во-первых, я точно не знаю, какой маг из тебя получится, а во-вторых, для тебя это будет физически больно, - сказала Земфира.
– Больно?
– вопрос снова звучал из трех уст.
– Тебе уже исполнилось семнадцать, а после семнадцати инконтирование изменяет сущность человека, а это весьма болезненно, и вам бы Сергей это не мешало бы знать. Что-то вы не очень хорошо учились!
Сергей потупился.
– Учился? Этому, что учат.
– Нет, учат контролировать свои способности и азам магии, чтобы ты мог защищать себя, а хорошим магом каждый становится сам.
– Так что на свете много магов?
– еще больше заинтересовался Милан.
Земфира усмехнулась и стала рассказывать Милану о волшебном мире, поняв, что просто так ее никто не отпустит.
– Так вот все очень сложно. Ты все еще хочешь стать магом?
– Более чем! Я только об этом и мечтал всю жизнь.
– Умереть на войне?
– Научиться колдовать!
– Это сопряжено для тебя с большим риском, став магом ты не сможешь держаться в стороне от войны, кем бы ты не стал, а шанс быть убитым очень велик.
– Я смогу защищаться.
– Французская волшебница тоже так думала, но теперь на темных даже смертельное заклинание не действует. Знать бы, что там такое!
– Не действует?
– воскликнул Сергей.
– Увы, да.
Он снова отключился от мира, видимо предавая информацию штаб.
– Так ты сделаешь меня магом?
– спросил Малин.
Земфира посмотрела ему в глаза. Обычный парень, с хорошей аурой, большие задатки. Чистая карма, большое желание, но что-то настораживало. Но что?
– Я не уверена, что ты будешь светлым, - наконец, сказала Зефира.
– А это может кончиться для меня развоплощением и полным крахом.
– Я тебе обещаю, что я буду светлым, - сказал Милан, на полном серьезе.
– Ты не можешь решить, кем ты будешь, - сказал Сергей, уже вернувшийся.
– Великие объявляют чрезвычайное положение, всем сказано проявлять особую осторожность и не вступать в открытые стычки с тьмой.
– Этого следовало ожидать. Но выбор играет важную роль. Его весы еще не склонились ни к одной из сторон, если он хочет быть светом он им будет.
– Так ты сделаешь меня магом?- обрадовался Милан.
– Да, но не сейчас. Я обязана дать тебе день на размышление, чтобы ты все мог осмыслить, так как вернуться назад ты не сможешь, равно, как и отказаться от своего дара, каким бы он ни был.
– Я уверен в своем желании.
– Тогда приходи сюда завтра в это же время и ты станешь магом, - улыбнулась Земфира, понимая, что этот ее выбор не настолько безупречен, как прежний, но она не понаслышке знала, что выбор много определяет. Это и давало ей уверенность.