Я напишу тебе, крошка
Шрифт:
Бен принял душ, оделся и вышел в холл. Он был в пути вторую неделю и, несмотря на организованные для пассажиров первого класса развлечения, жутко скучал по своей службе.
«Наверное, я немножко сошел с ума, раз постоянно думаю о взводе», – подумал он.
«Немножко», – мысленно повторил он и рассмеялся уже вслух. То-то удивится мама.
99
Космический лайнер компании «Фрайсгутлайн» совершил посадку в порту Кроуфорда. В этом
Прямо из зала ожидания он заказал себе такси и, выйдя на стоянку, увидел большой лакированный «ланс», притормозивший рядом с ним.
– Вы мистер Аффризи? – спросил водитель, приоткрыв дверку.
– Да.
– Прошу садиться. Вы, наверно, в отпуск?
– Точно, – кивнул Бен.
– Если это все ваши вещи, можете бросить чемоданчик на заднее сиденье. Бен так и сделал.
Автомобиль резко стартовал, водитель, подмигнув пассажиру, спросил:
– Давно не были дома?
– Почти двадцать месяцев…
– Это большой срок.
Заметив, что лейтенант больше занят своими мыслями, водитель замолчал.
Машина стремительно неслась по свободному шоссе и лишь изредка, когда что-нибудь за окном напоминало Бену о прежней жизни, он оживлялся и провожал взглядом то мотель, то высокую одинокую сосну, то крайний столик у придорожного кафе.
– Лейм-Роуз, сэр! – объявил водитель, когда появился указатель.
– Да, Лейм-Роуз.
– Какая улица вам нужна?
– Уильяма Проста, 230.
– Хороший район…
Такси притормозило и свернуло с шоссе. Бен сразу заметил изменения. Парочки старых домов не стало, на их месте появились новые.
Крыша муниципального здания поменяла цвет с зеленого на красно-кирпичный, да еще завод Шона разросся – появились новые корпуса.
В остальном на улицах маленького городка ничего не изменилось. Те же старушки, гуляющие парами с важным видом, те же школьники, застрявшие по дороге домой в лавке мороженщика. И плакат на стене вербовочного пункта «Я напишу тебе, крошка!» – он тоже не изменился. Его лишь слегка подновили.
Родители Бена оказались дома.
– Сынок! – воскликнула миссис Аффризи и со слезами бросилась к Бену, когда тот появился на пороге.
Мистер Аффризи поднялся с кресла и ожидал своей очереди обнять сына, неловко теребя свежую газету.
В глазах отца, прежде очень строгого и рассудительного человека, Бен увидел слезы.
– Ну, здравствуй, Бен… Ты возмужал…
Они обнялись. Потом сели возле камина – вечерами было уже прохладно.
Миссис Аффризи принесла из кухни все свои припасы и по такому случаю стала накрывать стол прямо в холле.
– Не нужно, ма, я поем в столовой…
– Вот еще! – отмахнулась миссис Аффризи, затем обняла сына за плечи и, заглянув ему в глаза, сказала:
– Ты стал совсем другим, сынок… И это выражение глаз – мне страшно смотреть на тебя…
– Перестань, Луиза, мальчик просто подрос. Иди-ка, неси свою лаккию… Ты не поверишь, Бен, но она как чувствовала, что ты приедешь, – поднялась чуть свет и стала замачивать в вине виноградные листья.
– Просто я знала, я знала, что мой сыночек приедет! – крикнула из кухни миссис Аффризи. – Материнское сердце не обманешь!
– Я пойду помою руки, – сказал Бен, чтобы нарушить возникшую неловкость.
– Конечно. Может, ты хочешь принять с дороги ванну?
– Пока нет. В моей каюте была роскошная ванная, так что…
– Ванная в каюте? Каким же классом ты летел?
– Первым.
– Первым? Это по карману обыкновенным э-э… – мистер Аффризи посмотрел на погоны сына, однако в званиях он не разбирался. – Я хочу сказать, военным?
– Да, папа. Офицерам хорошо платят.
– И сколько же, если не секрет?
– Десять тысяч рандов, плюс бонус за участие в боевых операциях…
Пока Аффризи-старший соображал, заслуживают ли военные таких денег, Бен помыл руки в «гостевой» ванной комнате и вернулся к столу.
Миссис Аффризи уже сидела рядом с мужем, и Бен отметил, что его родители подходят друг другу.
– Ну и как там на войне, сынок? Мы слышали эту ужасную новость про Джо Миллигана. Вы ведь, кажется, были вместе?
– Да, мама. Но я не видел, как он погиб, – ответил Бен. Ему не хотелось говорить об этом, однако он понимал, что расспросов все равно не избежать.
– Зато Эдди Миллиган наконец вернулся домой, – заметил отец. – Правда, у него какая-то инвалидность… К сожалению, он пьет…
– Я слышала, – начала миссис Аффризи, – что на войне людей убивают тысячами. Это действительно так, Бен?
– Ну… не совсем, мама.
– Наверное, ты вычитала это в «Гарленд мэгэзин», Луиза! Это же «желтая пресса». В современных войнах воюют машины, а люди ими только управляют. Я прав, сынок?
– В основном прав, папа, – кивнул Бен, ковыряя вилкой лаккию. – Техника сейчас на высоте.
– Но то, какие вам платят деньжищи, сынок, это, извини, ни в какие ворота не лезет! Когда я был ведущим инженером на «Торсгуд мэшинз», я зарабатывал шесть с половиной тысяч и очень этим гордился. А тут – двадцатилетние мальчишки, и вдруг – десять, а то и больше тысяч… Мне кажется, вам переплачивают. – Мистер Аффризи покачал головой и вопросительно посмотрел на сына.
Бен, конечно, мог возразить, что за эти десять тысяч можно получить шрапнель в брюхо или свалиться раненым за борт и дожидаться, пока тебя разорвут тетрацефалы, однако стоило ли пугать стариков подобными ужасами? Вместо этого Бен сказал: