Я найду тебя
Шрифт:
Врач быстро успокоил Эмили, сказав, что Зои в палате наблюдения, и не нужно спешить. Ее сестра крепко спала и ничуть не страдала от большого количества выпитого алкоголя. Ей поставили капельницу с физраствором, и через несколько часов она наверняка проснется бодрой и свежей, как огурчик. Поспеши Эмили в больницу сразу после того звонка, ее жизнь теперь была бы совсем другой – или, вернее, осталась такой, какой была. Но она не поспешила. Вместо этого приняла душ, чтобы смыть краску с волос и с рук; затем позвонила родителям, чтобы сообщить им, что они с Зои не приедут к ним в воскресенье на обед. Невинная ложь, призванная скрыть от них, что Зои попала в больницу. Эмили сказала родителям, что
Эти первые несколько часов поисков не сильно сказались на Эмили. Сворачивая за каждый угол, она ожидала увидеть свою сестру, стоящую там со слезами на глазах и жалеющую себя. Медсестры в палате не стали поднимать переполох: пациенты, особенно поступившие в состоянии алкогольного опьянения, часто скрывались, даже не подписав бланк отказа от госпитализации. Это избавляло от стыда – ведь в противном случае им приходилось выслушивать обязательную, хорошо отрепетированную речь об опасностях алкоголя и предложение перед выпиской вступить в общество борьбы с алкоголизмом. Извинившись от имени сестры, Эмили направилась прямо в квартиру Зои, ожидая найти ее там. Когда же соседка, Джо, открыла дверь и сказала, что Зои отвезли в отделение экстренной медицинской помощи, Эмили попросила ее собрать других соседок.
Пятеро других студенток медленно вышли из своих спален, словно ходячие мертвецы. Глаза черные от засохшей туши, на лицах размазанная косметика, волосы всклокочены, сами они – в майках и пижамных шортах. Ни дать ни взять девицы на подтанцовках из джексоновского видеоклипа «Триллер» [2] . Все они накануне вечером были в одной компании с Зои. Ни одна из них не поехала с подругой в больницу, поскольку они тоже были пьяны и им не разрешили сесть в машину «Скорой помощи».
2
Речь идет о клипе к песне Майкла Джексона «Thriller», снятом в стилистике фильма ужасов.
По требованию Эмили каждая проверила свой мобильник на наличие текстовых сообщений, пропущенных звонков и уведомлений в социальных сетях, и все ответили одинаково: «Я ничего от нее не получала». По их мнению, она скорее всего пошла завтракать в «Макдоналдс». Вернее, они надеялись, что это так, – ведь в этом случае они могли послать ей эсэмэску и попросить ее принести им еды. «Возможно, она где-то залегла», – предположила Джо.
Это предположение первоначально показалось Эмили наиболее вероятным, пока она не прокрутила в уме их разговор накануне вечером. Зои позвонила почти в десять часов; язык у нее уже заплетался. «Эй, сестренка, я тут совсем облажалась, провалила все экзамены… Не хочешь подвалить ко мне на вечеринку?» Эмили минут десять убеждала младшую сестру, что это не конец света и что она может пересдать экзамены.
– А перерасход студенческого пособия? Я по уши в долгах!
И вновь Эмили заверила ее, что они найдут способ решить проблему. Но на вечеринку к ним она не пошла – не хотела никуда идти, тем более пить с группой студенток на десять лет моложе ее самой, да еще и оплачивать их напитки, потому что ни у кого из них не было денег. Вместо этого она попыталась приободрить сестру, говоря, что завтра ее проблемы будут выглядеть совсем иначе.
Именно последняя часть их разговора заставила ее подумать, что Зои объявится сама, – та часть, где она, потеряв терпение, заявила, что ей пора взрослеть и ради разнообразия подумать о других. На ее дальнейшие звонки Эмили отвечать отказалась. Ее телефон регулярно вибрировал под подушкой
Неудивительно, что она повела себя так на следующий день. Ею владел чистый гнев. Зои ее достала.
На второй день после исчезновения сестры Эмили вернулась в больницу и позвонила в полицию. Вскоре прибыл полицейский, взял показания и описание внешности. В кадрах камер видеонаблюдения было видно, как Зои, надев поверх больничного халата длинный темный кардиган, идет босиком, держа туфли на высоких каблуках в одной руке и пластиковый пакет в другой. Полиция смогла проследить ее передвижения, пока она шла к одному из боковых входов. Этой дорогой обычно пользовались для доставки в больницу грузов, далее девушка выходила на главную дорогу. Здесь Зои видели в последний раз.
Хотя камеры видеонаблюдения показали, что она ушла из больницы, Эмили обыскала кровать каждой пациентки, прежде чем убедилась, что ее сестры нет ни в одной из них. Вдруг Зои вернули? Вдруг она рухнула без сознания или ее сбила машина, и сестра не в состоянии сказать, кто она такая… Лишь спустя три дня после того, как Зои исчезла, ее официально объявили пропавшей без вести, а дело поручили детективу-инспектору Джеральдин Саттон. Впечатляющее звание – вот что вселило в Эмили неподдельный страх. То, что розыски ее сестры поручены кому-то столь высокопоставленному, означало одно: полиция отнеслась к исчезновению Зои со всей серьезностью.
Стоило ей начать думать о похищении и даже смерти, как ее охватила параноидальная мысль: сестра умерла в больнице из-за человеческой ошибки, и вся эта история – лишь прикрытие…
Эмили зажмурилась. Сейчас ей нельзя думать о Зои. Нужно сосредоточиться на предстоящем дне. На том, что ей нельзя есть и пить, начиная с полуночи прошлого вечера, что нужно не забыть сумку с личными вещами, направление, зарядное устройство для мобильника и книгу для чтения. Сегодня, по крайней мере, ее разум будет свободен от Зои, пусть даже пока она будет под наркозом во время небольшой операции. Зои пропала. Она не мертва. И хотя полиция, похоже, потеряла всякую надежду найти ее живой, Эмили надежды не теряла. Не то чтобы полиция разделяла ее оптимизм. Во всяком случае, пока. Эмили должна цепляться за это и, если необходимо, напоминать им, чтобы они продолжали поиски.
Она в долгу перед Зои за свой поступок. Увы, содеянного не изменишь…
Глава 2
Частная больница открылась два года назад недалеко от Виндзорского моста. Из ее окон пациентам открывался вид на реку Эйвон. В городе, знаменитом своей георгианской архитектурой, проект здания прошел все мыслимые архитектурные комиссии и согласования, несмотря на свои смелые, современные поверхности из сверкающей стали и черного стекла. Четырехэтажная клиника оказывала как стационарную, так и амбулаторную помощь. Здесь имелось восемьдесят кабинетов и палат для пациентов, оборудованный по последнему слову техники диагностический и терапевтический комплекс, четыре операционных и психиатрическое отделение, от которого Эмили предпочитала держаться подальше.
Год назад она едва не оказалась там. Лишь признав свой поступок «неразумным», Эмили убедила всех, что они имеют дело не с сумасшедшей, а с той, что отчаянно пыталась обыскать морг самостоятельно. В конце концов, поскольку никто от этого не пострадал – за исключением шокированного швейцара, который обнаружил ее и получил выговор за то, что по его вине она пробралась в морг, – никаких обвинений со стороны полиции не последовало. Возможно, они посмотрели бы на вещи иначе, узнав, что Эмили в течение недели шпионила за швейцаром, чтобы точно знать, когда его там не будет и она сможет провести там свои поиски.