Я не дам тебе развод
Шрифт:
— Достаточно, чтобы я согласилась остаться в этом доме, изобразить твою жену.
— А ребенок? — обнажил он зубы в чем-то, очень похожем на оскал.
— Ребенок — дело другое. В прошлый раз ты использовал меня, — постаралась сказать без оттенков боли и обиды, — в этот раз я хочу, чтобы все было честно. Не дави на меня. Девушки, знаешь ли, любят ухаживания.
Мне хотелось его оттолкнуть. Своим поведением и провокацией. Вовсе не привлечь. Хотелось стать удушающей удавкой на шее, неудобной, капризной, приставучей, чтобы
Поэтому я язвила, манерничала и играла в стерву.
И уж никак не думала, что он согласится на ухаживания.
Как же я удивилась, когда муж сел на соседнее кресло и поймал мою ногу.
— Что? — задергалась я, но он не дал мне вытащить ступню в туфельке из своих пальцев.
Как завороженная я глядела на то, как он стягивает с меня обувь.
— Не дергайся. Мужья делают женам массаж, и тем это обычно нравится.
Глава 6
Эльза
Он попросил не дергаться, но я сделала обратное. А он не пустил, не дал мне освободить ногу и нажал на подъем стопы, проведя линию вдоль. Сноп мурашек рассыпался по коже от этого простого, банального прикосновения. Я вцепилась пальцами в подлокотники и что есть силы сжала зубы. Представила, что я на кушетке в больнице, а меня осматривает врач. Ведь с ним не испытываешь эмоций и желаний. Голый профессиональный контакт — ничего более.
— И почему женщины постоянно мучают себя ношением каблуков? — пробормотал Абрамов, разминая стопу с немного покрасневшей кожей в тех местах, где туфли мне натерли. И вот как тут не млеть, когда он будто специально находит чувствительные точки и умело их наминает…
Закусила губу, перебирая пальцами велюр обшивки.
— Хочешь поговорить о том, как женщины прогибаются под мужчин? Ведь это ради вас мы ходим на каблуках и носим юбки. Дай нам волю, носили бы балахонистые футболки и спортивные костюмы.
— Значит, ты сегодня ради меня оделась, Эльза? Хотела себя показать независимой леди? — поддел он меня, переходя на пятку и вращая по ней пальцами.
Как бы не застонать от удовольствия…
— Нет, почему же? — пожала я плечами. — Я оделась так для твоего адвоката.
Абрамов удивленно приподнял брови и надавил на пятку, вызвав мой вздох.
Мы оба усмехнулись нашей шутке. Он продолжал перебирать пальцами, словно играл на скрипке. Пальцы у него длинные, музыкальные, он в ту ночь меня достаточно распалил, чтобы я не почувствовала никакой боли…
— Мне нравится, как ты выглядишь, Эльза, — сделал он комплимент, на который я решила не реагировать. Он не имеет права раздавать мне комплименты. К тому же этот факт мне известен. Красивая. Но что с того? Это всего лишь то, что позволило меня подороже продать.
— И мне кажется, ты нравилась очень многим, — заметил он, склоняясь ко мне, чтобы расположиться удобнее. Осязаемый аромат его парфюма донесся до обоняния. Тот же запах, с которым я ассоциировала нашу единственную ночь. Его опасно вдыхать, это аромат слабости и поражения. Порабощения.
— К чему ты клонишь?
— У тебя было много мужчин после меня, жена? — раздался его вопрос, щедро приправленный нотками ревности, а пальцы меж тем уже массировали мои пальчики с гораздо большей силой, чем ранее.
А его взгляд, направленный на меня, в один момент стал похож на удар кинжалом. Очень острый.
— А что? Ты с какой целью интересуешься?
— Любопытство? — сказал он полувопросительно.
Мои пересохшие губы требовали влаги, и я их облизнула, мазнув кончиком языка по нижней губе.
Напрасно я это сделала. Взгляд Абрамова тут же переместился на мои губы. Потом он посмотрел мне в глаза. Я ощутила себя загнанным зверьком, и эта роль мне не понравилась.
Роль жертвы меня больше не устраивала и была не по мне.
— Отпусти, — потребовала я, и почему-то мой муж подчинился.
Встал, легко опустив мою ногу на пол, и наблюдал, как я надеваю туфлю.
— Ты бы знал, — сказала я, встав с места и оставаясь стоять напротив него, — если бы интересовался моей жизнью. Но тебя она мало волновала. То есть, — я поправилась с горькой усмешкой, — не волновала совсем. Так что оставь свое любопытство, и давай уже прекратим разговор. Я устала.
Абрамов задумчиво изучал меня, рождая десятикратное напряжение этим своим твердым взором и образовавшейся паузой.
Лучше бы что-то говорил, чем молчал и буравил меня своим пристальным взглядом.
Или лучше бы меня здесь вообще не было.
— Хорошо, — наконец отмер Давид и кивнул наверх, — тебе выделят гостевую комнату. Отдохни. Дай ключ-карту от номера в отеле водителю, он заберет и привезет твои вещи. Что-то еще?
— Ничего, — качнула я головой, тем самым соглашаясь с его словами, — разве что… Я надеюсь, мне не придется закрываться на замок этой ночью? Я не хочу нежданных гостей, — сказала я максимально твердо. Намек был ясен как день.
— Если я приду к тебе, стучаться не буду, ты сама меня позовешь.
Только Абрамов мог разбрасываться настолько самодовольными обещаниями.
Полностью его проигнорировав, я повернулась, чтобы выйти из гостиной. Мужской взгляд преследовал меня до самого конца. А я только и задавалась вопросом, на что вообще подписалась.
* * *
— Мама, перестань…
— Когда она уедет?! Лина в истерике! Бедная девочка…
Услышала я утром, спускаясь по лестнице вниз. Вечером приняла душ в отведенной мне, вполне милой комнате. Домработница, женщина в возрасте, которая была мне незнакома, отвела меня в нее, потом принесла обед, а к вечеру — ужин. Водитель привез чемодан.