Я не хочу назад. Книга 2
Шрифт:
– Отбились, госпожа Хранительница, всего около десятка одурманенных людей, причем трое из гвардии, видимо отпуска пока придется отменить...
Сиятельная дама важно кивнула и, договорившись с принцами об объявлении народу, удалилась в свои покои, развесив по пути с дюжину сигналок, на всякий случай. Пора было отправить Рите и Врану голубка, времени почти не осталось.
Глава 3
После водных процедур мы вернулись в нашу комнатку-клетушку и, быстро расчесав волосы, улеглись еще подремать. Вран задышал ровно и глубоко, едва коснулся головой тощей подушки, а мне не спалось, мужская рука на талии налилась тяжестью, от нее разбегались мурашки, хотелось прижаться плотнее и в то же время убежать на край света. Покрутившись осторожно, я поняла, что не усну и решила пойти собрать провиант в дорогу, ну и может получится Врана чем-нибудь вкусненьким угостить. Приняв решение, я бодро
– Ох, курица ты глупая! Почему хмеля в тесто не положила? Кто это есть-то станет?
Хозяйка воинственно размахивала тонюсенькой лепешкой над головой девчонки, но к ее чести, надо сказать, и пальцем ее не тронула.
– Да и недопекла еще, вон... смотри, тесто еще влажное!
– Сударыня, - вмешалась я, - если вы позволите мне взять немного этих лепешек, я научу вас готовить очень вкусное блюдо, которое наверняка понравится вашим гостям.
Хозяйка выдохнула и мрачно кивнула. В этих скудных краях еду не выбрасывали, даже и не очень качественную. Вместе с хозяйкой мы собрали все нужное: обрезки мяса баранины и курятины, и даже немного дичины. Потом овощи и пряные травы - всего понемногу из того, что уже лежало в мисках, приготовленное для других блюд, и немного масла для смазывания противня. Девчонка крутилась рядом и жадно совала нос в каждый этап приготовления. В большой миске я смешала все ингредиенты, порезанные кубиками, и хорошенько перемешала.
– Еще можно добавить немного вареной крупы, но сейчас не будем, это блюдо мы возьмем с собой в дорогу, а крупу в горы таскать - себе дороже.
Хозяйка понятливо закивала и стала внимательно наблюдать, как я быстро заворачиваю начинку в лепешки и укладываю получившиеся рулетики плотным рядком на смазанный маслом противень.
– Теперь поставим противень в духовку минут на двадцать-тридцать и все!
Хозяйка покачала удивленно головой и принялась наводить на кухне порядок. Утомившись, я вышла через заднюю дверь к амбарам и хозяйственным постройкам. Постояла на нежарком осеннем солнышке и уже хотела возвращаться в трактир, как услышала возню, писк и взрыкивание. Любопытствуя, заглянула за угол амбара. На жесткой осенней травке возился пяток подросших щенков, рядом возлежала утомленная сука и меланхолично поглядывала вокруг. Я потянула носом - захотелось повозиться со щенками, повалять лопоухих в желтоватой пыли. Хоп! Я с удивлением посмотрела на свои лапы и едва в них не запуталась. Щенки удивленно замерли, а потом всей кучей приблизились, принюхиваясь и царапая когтями пропеченную землю. Очнулась я от громкого крика за спиной:
– Госпожа Травница! Пора противень вынимать али нет?
Встряхнувшись, я вновь увидела край зеленой мантии и, распрямившись, заспешила к кухне, оставив щенков в недоумении. Их мать даже не подняла на меня золотистого собачьего взгляда, видно и не такое в своей собачьей жизни видела.
Уложив готовые рулетики остывать и угостив парочкой хозяйку и девчонку-помощницу, я вернулась в комнату. Вран спал. Стараясь его не тревожить, я присела на скамью у окна и принялась его разглядывать. Жилистые руки, крупные мужские ладони, синие вены, проступившие сквозь тонкую белую кожу на внутренней стороне руки. Невольно любопытничая, сравнила Врана с принцем Ульсоритасом - оба молодые, крепкие мужчины, Вран, пожалуй, слишком худощав, и его волосы выглядят менее ухоженными, зато он выше. А вообще, почему это я сравниваю Врана и Ульсоритаса? Расколоритер тоже красавец, и даже более обходителен и умен. Задумавшись, я штопала носок, совсем износившийся в гонке по лесам. Потом так же задумчиво перешла на другой носок, потом третий и так пока не перебрала все чистые носки, уже сложенные кем-то в нашей комнате. Устав от долгого сидения, потянулась и наткнулась на внимательные глаза Врана. Как долго он за мною наблюдал из-под руки, прикрывающей лицо?
– Хорошего дня, мое солнце.
– Хорошего, ой, Вран!
Уронив носки и нитки, я растерялась, очень хотелось его поцеловать, погладить лицо, зарыться руками в волосы. Лениво улыбнувшись, (ооо, меня можно было выносить вперед ногами) Вран ухватил меня за руку и потянул к себе. Не понимая, что и как, я ощутимо плюхнулась ему на грудь и даже ухитрилась стукнуться подбородком, хорошо хоть язык не прикусила! Он внимательно рассматривал мое лицо, убрал непослушную прядку со щеки, а потом просто прижал к своему сердцу и я, слегка недоумевая, лежала тихо, а потом услышала этот ровный, учащенный стук и растворилась в нем. Так мы и лежали, слушая друг друга, пока в дверь не забарабанил мальчишка:
– Господин! Ужин подан!
Со вздохами мы встали с кровати и, поправив одежду, - все же руки Врана забрались под мою мантию - спустились в общий зал. Видимо к вечеру здесь собирались все местные обитатели, зал гудел, и пахло уже не только медовым квасом, но и пивом, и дешевой молочной брагой. Я поморщилась, мне не хотелось сидеть на виду у всех, мое маленькое счастье требовало тишины, и Вран, поняв это, попросил хозяина принести ужин нам в комнату. Хозяин кивнул, ничуть не удивляясь, и через несколько минут мальчишка притащил нам поднос с жарким, лепешками и кувшином кваса. Спиртное мы не пили - завтра предстоял тяжелый путь, да и наливка мне все еще икалась.
Приготовлено было вкусно, вот только перца многовато, потянувшись к кувшину с квасом, я вдруг заметила, как поплыли куда-то стены, потолок приблизился и на грани слуха донесся шепот Врана: 'Превращайся!'
Вран
Как больно, толчками бьется в груди сердце! Отрава медленно колышется в венах.
– Рита! Рита!
– Слова медленно продавливаются сквозь стиснутые зубы.
– Превращайся... Превращайся...
О, трижды светлые Боги! Она лежит, неподвижно опустив голову на стол, нужно докричатся до нее:
– Рита! Рита! Превращайся!
Ему кажется, что он кричит, раздувая жилы на шее, но он едва шепчет, кривя сведенный судорогой рот.
Вдруг узкое окошко, едва прикрытое редкой тканью от мух, распахивается и в комнату заглядывает неприметный узкоглазый мужчина. Кажется, Вран видел его внизу, в зале, хозяин посылал его за чем-то в погреб. Ухмыльнувшись, мужчина подходит к столу и приподнимает голову девушки за волосы.
– Готова!
Констатирует он и принимается сдирать цепочку с начавшим чернеть медальоном. Ему мешают волосы и плотный ворот мантии, но он нетороплив и методичен, как врач или сумасшедший. Еще один шепот Врана видимо достиг слуха умирающей девушки, и вместо безвольного человеческого тела на стуле забилась в рвотных спазмах крупная рыжая дворняга. От облегчения Вран незаметно для себя провалился в собачье тело и едва срыгнул плотный комок пищи, пропитанной ядом, как вцепился в домотканые штаны несостоявшегося убийцы. Заорав, мужик выхватил кистень и начал, не глядя, крушить все вокруг, за дверями послышался шум, и, быстро приняв решение, Вран ментально крикнул:
– 'Рита, прыгаем в окно! Нас могут убить, прежде чем разберутся, а назад в людей пока нельзя - яд еще вышел не весь!'
В ответ раздался короткий взлай, и рыжая псина бросилась к открытому окну. Звук падения, скулеж, и черный пес готов последовать за подругой. Откатившись в сторону, рыжая дождалась прыжка приятеля, и вдвоем они скрылись в сгущающихся сумерках.
Рита
Дорога к Старшей Сестре осложнялась частыми приступами рвоты, потом начался понос, особенно стыдно было потому, что на узкой горной тропе негде было укрыться. Но Вран старался сделать что мог, убегал вперед, и даже отыскал ямку полную воды - обезвоженный организм требовал жидкости. К рассвету вымотанные и обессиленные мы добрались до каменной арки со скамьей и чашей у ворот. С облегчением напились воды и подремали часок на голом камне. Последствий не было, и Вран подал команду перекидываться обратно. Ух! Мятое, грязное, местами порванное и испачканное платье, а запах! Да нас в таком виде и на порог не пустят! Все вещи остались в трактире, даже умыться нечем. Ой, уже есть - в чаше снова плескалась вода, и мы старательно умылись и прополоскали рты. А потом Вран первым шагнул в арку ворот. Раздался басовитый звук, и его мягко толкнуло в грудь. Пришел мой черед. Я медленно вошла в арку, опасаясь, что вытолкнет и меня, но раздался легкий звон - ворота пройдены. Оглянулась на Врана, он успокаивающе махнул рукой и вернулся к скамейке, будет ждать. Навстречу мне выступила фигура в темной одежде:
– Кто ты и зачем вошла в это место?
– Я ученица Травницы, зовут меня Рита, сюда я пришла за Благословением Династии.
– Ты пришла одна?
– Мой спутник остался у ворот.
– О нем позаботятся, ступай за мной.
Внутри монастырь целомудренных мало отличался от монастыря влюбленных: те же каменные своды, факелы и тишина вокруг.
Шли мы недолго, вскоре монахиня оставила меня в маленькой комнате с каменной, покрытой шкурами лежанкой и вышла. Еще через минуту в дверь вошла другая женщина - ростом она была ниже, но в речи слышалась привычная властность: