Я не люблю тебя
Шрифт:
Надя настаивала на том, чтобы муж присутствовал при родах, и он согласился. Кроме того, в палате поставили кушетку для него, и Костя два дня ухаживал за Надей и новорождённым сыном. Он старательно отгонял от себя мысли о том, как во время схваток Надя сквозь зубы говорила, что ненавидит и его, и его ребёнка, обвиняла их во всём, что с ней происходило и происходит.
Василий Константинович появился на свет во вторник, четвёртого сентября. Родился в срок, здоровенький и почти не капризный. У него были редкие светлые волосики и младенческие синие глаза. В первые два дня, пока Костя жил в палате, он сам контролировал процесс кормления, настаивал на том, чтобы Надя прикладывала ребёнка к груди. Сам переодевал Васю, менял подгузники.
На третий день, когда Костя уехал из роддома, Надя отвернулась к стене, не обращая ни малейшего внимания на Ваську, одиноко лежащего в специальной больничной кроватке. Кормить сына она категорически отказалась. Ни врачи, ни Костя, приехавший после работы в роддом, не смогли переубедить Надю. Васю полностью перевели на смеси, а материнское молоко, которое только-только появилось у Нади, пропало.
Переодевать и пеленать сына Надя тоже отказалась. Васька плакал, а она закрывала уши ладонями и продолжала смотреть в стену. Когда Трофимовых выписали, персонал роддома вздохнул с облегчением. Конечно, в роддоме бывали случаи и гораздо более тяжёлые, но неприятностей и напряжённости не хочется никому.
Косте необходимо было вернуться к работе, а оставлять Надю один на один с Васей на целый день не представлялось возможным. Хорошую, надёжную няню найти было не так-то просто, и Костя принял решение временно перебраться к родителям. Отец постоянно звал их переехать из квартиры на природу, в просторный дом. А мама как раз вышла на пенсию и с удовольствием занималась внуком.
Костя привозил специалиста, и Наде диагностировали послеродовую депрессию. Часто люди несведущие называют депрессией любое мутное и непонятное состояние души. На деле же депрессия — очень тяжёлое заболевание, при лечении которого необходима помощь целого ряда специалистов.
Костя бросил все силы на лечение и восстановление супруги, смирившись с тем, что Васька находился полностью на искусственном вскармливании. Однако усилия врачей и забота семьи не давали никаких результатов: состояние Нади усугублялось день ото дня.
О том, чтобы интересоваться ребёнком, и речи не было. Она самой собой-то не интересовалась, не хотела элементарно почистить зубы и привести в порядок причёску. Домашние дела Надю тоже не интересовали. При последнем осмотре врач предупредил Костю, что если за десять дней никаких положительных подвижек не произойдёт, вероятнее всего, необходимо будет стационарное лечение.
В один из тёплых дней начала октября Валентина Васильевна делала уборку в саду. Вася спал в коляске, на свежем воздухе. Надя, по своему обыкновению, сидела дома, глядя в окно.
Валентина Васильевна отвлеклась на какое-то время, занимаясь кустарником, а когда обернулась, коляски в саду не оказалось. Взрослых, кроме них с Надей, дома не было. Неужели невестка решила впервые погулять с сыном?
И всё же душа Валентины Васильевны была не на месте. Бросив все дела, она быстро вышла за ворота и увидела, как Надя с коляской поворачивает с улицы в сторону реки. Подгоняемая нехорошими предчувствиями, Валентина заспешила следом, на ходу набирая в телефоне номер Кости.
Когда Валентина Васильевна подходила к реке, Надя, преодолевая сопротивление вязкого песчаного берега, пыталась закатить коляску прямо в реку, игнорируя удивлённые окрики рыбака, сидящего неподалёку. Это был один из соседей. Валентина, пока бежала, крикнула ему, чтобы остановил Надю.
Отложив удочку, сосед метнулся к Наде, которая, устав толкать коляску и торопясь осуществить задуманное, доставала ребёнка из короба.
Глава тринадцатая
Сосед подбежал раньше Валентины. К счастью, Надя ещё не успела достать Васю из короба, замешкалась, и мужчина перехватил её руки. Надя стояла в холодной октябрьской воде так спокойно, как обычно стоят в море в июльскую жару. Лицо её было безмятежным.
— Надюша, ты что сделать собиралась? — задыхаясь, спросила Валентина, прижимая к себе внука.
От испуга она забыла, как зовут рыбака. При помощи мимики дала ему понять, чтобы не отпускал Надю.
— Васенька некрещёный ещё, — серьёзно и обстоятельно ответила Надя.
Глядя в её глаза, Валентина поняла, что дело совсем плохо.
Вскоре подъехала скорая, а следом за ней полиция. Вызовы сделал Костя, пока в спешке и панике добирался домой. Приехал и Юрий Иванович. Врач со скорой вызвал другую бригаду, и Надю увезли в специализированную клинику.
Заболевание Нади стремительно прогрессировало. Лечение давало лишь временный эффект. После случая с покушением на Васю, никто не осуждал Костю за то, что он все силы бросил на борьбу за сына. Вскоре Наде установили инвалидность, а потом суд признал её недееспособной. Опекуном стал отец Нади. Родители забрали её к себе, в родной город, чтобы она была подальше от Васи, поскольку представляла для него опасность.
Костя подал на развод. Надю, по понятным причинам, суд в правах в отношении сына ограничил. Костя ежемесячно переводил отцу Нади деньги на её нужды, а также оплачивал все необходимые процедуры и лекарства.
Он чувствовал огромную вину перед Надей и её родителями, но ещё больше боялся за сына. Этот страх был постоянным, и на первых порах не отпускал Костю ни днём, ни ночью. В первые два месяца после происшествия Костя проводил с сыном почти двадцать четыре часа в сутки, отлучаясь лишь для встреч с юристами. Потом ему самому пришлось лечить нарушение сна.
На судьбу Костя не роптал, понимая, в чём именно кроется источник несчастья. О новых близких отношениях даже думать не хотел, боясь стать причиной ещё чьей-нибудь беды. Вся его жизнь сосредоточилась в сыне, родителях и работе.
Так пролетели ещё почти три года. Костя работал. Василий, которому скоро должно было исполниться три года, пока сидел дома с Валентиной Васильевной, но осенью должен был пойти в частный детский сад. Юрий Иванович, которому исполнилось шестьдесят пять, собирался работать до Нового года, а потом выйти на заслуженный отдых.