Я не предам тебя
Шрифт:
Густо засаженный парк, среди которого петляла дорожка, а сам дом виден из-за зелени плохо, но не к нему они шли. Паренёк вёл их чуть ли не вдоль забора к мелькавшему среди деревьев маленькому одноэтажному домику.
Леандор возможно задался бы множеством вопросов, только мысли его были далеки от любопытства. Его больше интересовало поведение вездесущих теней, которые сейчас метались, словно не могли определить – куда подталкивать проводника и это сильно озадачивало мужчину.
Вошли в маленький домик, паренёк провёл их дальше в уютный,
– Весьма оригинальный приём, – не стал молчать Леандор.
– Она сама по себе – необычна, но её изделия стоят того, чтобы снисходительно отнестись к её странностям.
Тени заполошно метались по сторонам, но к изумлению мужчины его сейчас не трогали – не окружали с навязчивым шёпотом, не подталкивали, направляя невесть куда, и это очень сильно его настораживало. Создавалось впечатление, что тени как гончие, сбившись со следа, сейчас кружат и беснуются не в силах вновь учуять направление.
«Если так, то выходит, нечто им нужное находится здесь? Что это может быть или кто? Баронесса? Вдова? Это вряд ли. Возможно то, что она артефактор и может создать нечто нужное глубинной энергии? Но как пойму что этой гразловой мгле нужно, если я не могу с ней общаться, если она не желает принимать меня и подчиняться?!»
Скрывая своё напряжение, Леандор прошёлся по кабинету и застыл в самом углу, где висела непонятная картина. Он бездумным взглядом скользил по полотну, совершенно не слушая о чём-то размышляющего герцога, пока дверь не отворилась и в кабинет не вошла она.
Женщина, не замечая его, быстро прошла к столу и с вежливой улыбкой поприветствовала Витторио, уже ухватившего её руку для поцелуя.
– Баронесса, прекрасно выглядите.
– Благодарю вас…
Леандор замер. Он пытался вдохнуть, протолкнуть в лёгкие воздух, но не мог это сделать. Голос, этот голос снится ему до сих пор! Голос, который зовёт его за грань – к ней, к его бабочке!
Разве может быть такое? Это не может быть она! Она погибла! Сгорела в пожаре!
Воспоминания ледяными иглами впивались в душу, вихрем проносились в сознании, которое отказывалось верить в то, что слух, глаза, его не обманывают!
Леандор не выдержал. Помолвка, свадьба и продержался ещё с десяток световиков, но всё же сорвался в академию, где училась Аделина. Предлог был веским – встреча с ректором по поводу опечатанного кургана. Необходимо было выставить защиту вокруг периметра, дабы никто из любопытных случайно не сунул туда нос.
Зачем он это делает, зачем отправился туда – у мужчины было с десяток оправданий своему поступку, но он не признавал, что просто сгорает без Делии. Он проклинал себя за эту слабость и планировал, чем пригрозит ректору, потребует, чтобы её отправили на это задание с ним. Были придуманы сотни оскорблений, насмешек, чтобы морально ударить её наотмашь, задавить, причинить ту же боль, что испытывал он. Только вот не знал, не предполагал,
Ректор принял его сразу и, даже не слушая о проблеме с курганом, молча достал из шкафа пару вестников и протянул Лендору один из них. В недоумении граф посмотрел на него – издание какой-то провинции, напечатанное на желтоватой, дешёвой бумаге.
– Открой, – глухо произнёс де-Круз, – на второй странице.
Озадаченно открыл вестник, чтобы сразу натолкнуться на иллюстрацию двоих – Аделины, его бабочки и незнакомого мужчины. Ода какого-то репортёра вышла на славу – заключение брака графини Муоро де-Солер и какого-то барона.
Едкая горечь разливалась внутри с каждой прочитанной строчкой. Ещё одно желчное подтверждение его ошибки, того, что он уверил себя в её исключительности! Но нет – она такая же омерзительно-лживая, как и все женщины, продажная!
– Занятно, – вытолкнул, кидая вестник на стол. – И ожидаемо. Один барон, значит, избежал участи быть использованным, за другого замуж выскочила. Что ж, сожалею – вы наверняка потеряли специалиста или она до сих пор здесь?
Но ректор всё также молча протянул и второй вестник. Только вот в прочитанное не верилось. Он один раз пробежал глазами сухие строчки сообщавшие о пожаре, второй раз…
Потом Леандор даже не помнил – как оказался в том городке, как нашёл то пепелище?
Обрывочные воспоминания до сих пор подкидывали картинки, как он стоял под проливным дождём, в грязи смешанной с пеплом, он кричал? Не помнил. Леандор не помнил ничего кроме боли раздирающей в клочья душу. Боли такой, что хотелось туда, к ней – за грань.
Его через какое-то время нашёл отец – лежащего и смотрящего безжизненным взглядом в небо на кладбище, рядом с могилой. Тени не дали ему даже трепыхнуться – спеленали как буйно помешанного и втащили в портал.
Долгие световики агония разрывала душу по той, к кому тянулся всем сердцем, которую как оказалось – любил больше жизни!
Жить с женой? После того, как узнал о гибели своей бабочки, он не то что смотреть в её сторону не мог, не мог находиться в одном доме, удалился жить в родовой замок.
Его кидало из крайности в крайность – от беспробудного пьянства, до безжалостных сражений. Где только он не отметился и неважно, где были военные столкновения, между какими государствами.
Тени до этого с неохотой подчинявшиеся ему, после его срыва вообще отказались сотрудничать – чему Леандор отчасти был рад.
Ни мать, ни отец не могли как-либо повлиять, образумить обезумевшего сына. Только внезапно обрушившаяся мощь глубинной энергии, настигшая Леандора на поле сражения, заставила вернуться в отчий дом.
Отец самонадеянно решил сам исследовать убежище, в которое когда-то судьба занесла его и Дели, да ещё и младшего сына с собой потащил в подземное логово, где они попали в старую ловушку.Ни тени, ни энергия не помогли им из-за скоплений изоглифа в тоннеле, где позже их нашли под завалом.