Я не сдаюсь... (Исход)
Шрифт:
Пролог
Племя спало. Там, за массивными стенами пещеры красного гранита бушевала буря, невиданная до сей поры самыми старыми из членов стаи. Впрочем, не было смысла спорить, племя это было или стая. От других подобных им зверей эти существа отличались тем, что использовали орудия труда: палки, грубо отёсанные каменные обломки, а ещё то, что их тела прикрывали шкуры. Не только те, что дала им мать-природа, конечно, а снятые с других животных. Кроме всего перечисленного, у них был высший знак отличия разумного – они использовали огонь. Вот и сейчас сгорбленная фигура встрепенулась и подбросила в угасающее пламя ещё несколько веток, собранных накануне молодыми членами сообщества. Затем принюхалась, задрав выше голову и с шумом втягивая воздух. Пахло вроде как обычно. Немытыми телами, экскрементами, старой едой. А ещё – водой. Ни один хищник не высунет нос в такую погоду из своего убежища! Существо почесалось, потом вновь прикрыло массивные веки и застыло в прежней позе стража. Оно не заметило, как еле заметный прозрачный туман стал сочиться от входа тоненькой струйкой… Только едва ощутимый чужой запах коснулся ноздрей, как охранник встрепенулся, попытался вскочить, но члены уже не слушали его, и неуклюжее тело рухнуло на усыпанный пеплом пол обиталища и, чуть вздрогнув, вытянулось. Могучий храп доносился изо всех концов пещеры, и никто не заметил, как возле входа, расположенного на недосягаемой для хищников высоте застыло нечто невиданное: огромный грибовидный купол. Испуская неслышимое человеческим ухом гудение, он застыл на месте, выпустив металлический трап. По ребристой поверхности из зеленоватого металла простучали пластиковые лапки матовых пауков-автоматов, поспешивших
Часть первая
Какая-то
Глава 1
По разбитой до невозможности, когда-то покрытой асфальтом дороге устало брёл человек. Одинокий, измотанный почти до потери сознания, голодный человек. За спиной болталась тощая котомка, на плече висел вытертый до белизны, устаревший, но надёжный автомат Калашникова калибра 7,62 мм. Сбоку из-под порванной, хотя аккуратно заштопанной грубыми мужскими стежками куртки выглядывала потёртая кобура с массивным пистолетом неизвестной системы. На другом боку висел нож. Не просто нож, а настоящий тесак. Военного образца. Сам путь представлял собой нагромождение ям. Уже несколько лет его никто не ремонтировал, и не один водитель, оставивший на колдобинах подвеску, высказывался в адрес чиновников, курирующих ремонт трассы непечатными выражениями…
…Всё началось сразу после начала двадцать первого века. Новый мировой гегемон, Соединённые Штаты Америки, получившие власть над миром после разгрома в холодной войне второго гиганта планеты, СССР, начали железной рукой устанавливать новый мировой порядок. В Вашингтоне единолично решали, кто из государств поборник демократии, а кто – Империя Зла. Продемонстрировали это на Сербии, попутно задержав и ослабив введение единой европейской валюты, евро. Ну и заодно засыпав половину Европы обедненным ураном. Потом уничтожили репутацию швейцарских банкиров, нарушив гарантируемую тайну вкладов. Якобы в поисках счетов террористов. Надо сказать, что Штаты были последовательны в своих делах, не пожалев даже собственных граждан, что было продемонстрировано 11 сентября, когда спецслужбы АНБ взорвали два нью-йоркских небоскрёба торгового центра. Затем настала очередь Ирака, обладающего вторыми в мире запасами чёрного золота после Саудовской Аравии. Его диктатор, Саддам Хуссейн был обвинён в создании ядерного и химического оружия, армия небольшого и плохо вооружённого государства, преданного всеми, почти мгновенно разгромлена, сам Саддам – повешен. Только вот США просчитались, не взяв в расчёт фанатизм мусульман: они не дали транснациональным корпорациям вывезти ни барреля нефти. Каждый день взрывались нефтепроводы, горели цистерны с топливом. Отчаянные смельчаки-смертники взрывали себя и танкеры с ворованным добром…
Страшные дела творились и в Европе. Бывший Советский Союз распался, преданный купленными с потрохами правителями. Под прикрытием громких лозунгов страна была отдана на растерзание. Закрывались заводы и фабрики, разрушалась инфраструктура. Кучка отщепенцев, захватившая ресурсы страны, хищнически их разбазаривала, торопясь набить собственные карманы. Страну наводнили наркотиками, оболванивали с экранов телевизоров, отупляли бесконечной музыкой радиостанций. Начался по существу настоящий геноцид населения, далеко превзошедший все ужасы Второй мировой войны. Организовывались войны на Кавказе, славянские погромы, словом, делалось всё, чтобы уничтожить навсегда даже призрак возможного сопротивления. Публичные дома Европы и обеих Америк наводнили проститутки, говорящие с русским и украинским акцентом. Люди продавали собственные органы, чтобы просто выжить… А затем вспыхнул кризис. Его почти не заметили на Западе, но СЛИШКОМ хорошо ощутили в России. Никто не сомневался, что всё это организовано по указке сверху и является поводом для смены власти. На престол уничтожаемой страны должен был вернуться прежний президент, для которого уже готовили почву. Новый преемник должен был довести страну до крайности, тогда предыдущий явился бы Мессией, спасителем нации, и без помех сел бы на возрождённый царский трон. Но там, где это планировали, не учли одного фактора, а именно, что даже бесконечное терпение славян подойдёт к концу… Было ещё достаточно крепких людей пожилого и среднего возраста, помнящих величие СССР, а в братоубийственных войнах на Кавказе выросло целое поколение, прекрасно знающих истинных виновников бойни, в которую их кинули. И вот, когда в Кремле уже праздновали победу, протащив через послушную Думу указ об увеличении срока правления президента, полыхнуло… Да так, как никто не ожидал. Шли жуткие бои на истребление. Не щадил никто и никого. Уж слишком НАЕЛИСЬ граждане России демократии… Армия перешла на сторону народа, даже верные псы власти, внутренние войска и милиция посчитали, что в Кремле перестарались, и отказались стрелять по огромным толпам. Обоих президентов вздёрнули на фонарях при колоссальном стечении народа, их тела были растерзаны. К власти в России пришла военная хунта. Или Комитет, как его потом назвали. Вспыхнула настоящая охота на старых чиновников, богачей, перекупщиков. Словом, страна залилась кровью. США попытались было надавить, пугая военной мощью, но в России ещё хватало ядерных боеприпасов, чтобы устроить всемирный апокалипсис. А тем временем и до Запада докатился кризис. Теперь по-настоящему. Если раньше ТАМ могли существовать за счёт уничтожаемой России и постсоветских стран, то теперь, лишившись этого источника существования, на Западе начался НАСТОЯЩИЙ обвал всего… Зашатались и США, и поскольку для её спасения требовались срочные меры, то они очень быстро нашлись. Естественно – война. На этот раз Империей Зла стал сосед Ирака, Иран, так же владеющий колоссальными запасами нефти. Но это была огромная страна. И богатая. Россия помогла ему с оружием, невзирая на эмбарго, поскольку вышла из ООН. США потерпели сокрушительное поражение. Из Белого Дома раздались вопли об использовании ядерного оружия, но быстро замолкли, одёрнутые корпорациями, правившими Штатами в реальности – атомная бомбардировка вызвала бы потерю ВСЕХ аравийских месторождений чёрного золота, в том числе – в Кувейте, Саудовской Аравии и прочих. С трудом выживающему бывшему хозяину планеты пришлось смириться. Между тем Россия объявила о возобновлении космической программы, тут спохватились и США, посчитав, что русские опередят их в разработке полезных ископаемых в космосе, поскольку уже было ясно всем, что ресурсы старушки Земли подходят к концу, сожранные безудержным западным обществом потребления… Но Иран не забыл нападения американцев, и через некоторое время с минаретов раздались вопли муэдзинов, призывающих к истреблению неверных. И НАЧАЛОСЬ… Европейцев убивали по всему Востоку. Беспощадно. Жутко. Не щадя ни женщин, ни детей. Поскольку основным принципом демократии была так называемая толерантность, то есть – терпение, то в годы торжества демократии города Европы наводнили толпы эмигрантов, категорически отказывающихся работать. Зато ускоренными темпами проедающими бюджет старых стран в виде всяческих пособий, которые они ТРЕБОВАЛИ от местных жителей, словно оккупанты у покорённого населения. Если же власти пытались приструнить распоясавшихся нахлебников, то горели автомобили, летели выбитые стёкла, вспыхивали дома добропорядочных бюргеров. И так до тех пор, пока власть имущие не сдавались. В общем, в Европе наступил настоящий беспредел. Примерно то же самое творилось и в Штатах. А когда в Америке пришёл к власти первый чернокожий президент, то началась абсолютная вакханалия афроамериканцев, как же – Чёрный Брат у власти! Ну, мы теперь этим «снежкам» покажем! И массовые погромы белого населения прокатились по всей стране. Пытающаяся навести порядок армия и Национальная Гвардия получили грозный окрик президента, и чёрная Америка почувствовала свою власть… В ООН же всё говорили и говорили, говорили и говорили, пока, в один прекрасный день, банда чернокожих громил просто не ворвалась в здание организации и не перерезала всех депутатов, кроме тех, кто не отличался от бандитов цветом кожи… Весь мир погрузился в хаос… Обескровленная Россия ещё как-то держалась, железной рукой пресекая все попытки арабских экстремистов ворваться в её пределы, подавляя вылазки банд с Кавказа при помощи авиации и танков. Европа – пылала в огнях мусульманских погромов. Америка – умирала от негритянских банд. И настал день, когда вспыхнул весь мир в огне и крови, и обагрились камни жилищ алым цветом, и начался Страшный суд…
Человек шёл по так хорошо знакомой дороге. По ней он шагал в детстве в школу, расположенную в соседнем посёлке. По этому же пути бегал на свои первые свидания… Потом – армия, Третья Кавказская война, революция, и вот он спешит домой, где не был почти десять лет… Внезапно пахнуло палёным. Резкий тошнотворный запах ударил по ноздрям, заставив остановиться и замереть на месте. Слишком знакомый аромат горелой человеческой плоти… Мгновенно автомат перекочевал в руки, лязгнул взведённый затвор, и усталая походка путника сменилась на бесшумный шаг охотника за головами… Человек опоздал. На один день. Его деревни не было. Уже едва чадили груды развалин на месте сгоревших домов, уже стервятники успели выклевать глаза у груды отрезанных голов, а волки или собаки обгрызли ноги распятых на воротах стариков. От большого склада, где когда-то хранилось колхозное зерно, тошнотворно несло горелым. Те, кого бывший солдат не нашёл распятыми или без снятой заживо с тела кожи, были там… Под грудой развалин. Он долго стоял возле жуткого белесого пепелища, затем аккуратно снял автомат с боевого взвода и пошёл дальше. Живых в деревне не осталось. Всех вырезали новые мюриды. Не в первый раз солдат натыкался на подобное, но в глубине души надеялся, что его дом минует жуткая участь. Он ошибся. Что-то белело чуть в стороне от дороги. Человек подкрался поближе и замер – на траве лежало обнажённое женское тело. Убитая была беременной. Примерно на седьмом-восьмом месяце. Уже большой живот выдавался вверх над грудью. Точнее, над кровавыми ямами на месте отрезанных грудей. А ещё выше красовался кол, вбитый прямо в не рождённого ещё ребёнка… Солдат долго стоял над телами, потом выдернул предмет убийства… Он похоронил их в выкопанной ножом яме. Это была единственная могила, которая осталась в стёртой с лица земли деревне…
Глава 2
– Господин профессор! Это просто невероятно! Вы только посмотрите!
Довольный до невозможности археолог освещал фонарём стену грота, на котором было изображение непонятного предмета. Довольно заурядный случай для Земли здесь был сенсацией мирового масштаба. Здесь – это на Марсе. Всё началось с того, что абсолютно случайно в марсианской пустыне сфотографировали сфинкса. Самого настоящего. Как в Египетской пустыне, в Долине Пирамид. Но КТО мог изготовить ТАКОЕ за миллионы километров от населённой планеты? Зелёные человечки? Поэтому фотографию объявили подделкой и потихоньку дело замяли. До того момента, пока вновь возрождённая космическая программа не привела людей прямо на поверхность Красной планеты. Первая же экспедиция в нарушение программы исследований выяснила, что данная скульптура – искусственное сооружение. Но это было единственным успехом. Никакие просвечивания, прослушивания и прочие методы исследования не дали ничего сенсационного. Так, стандартный марсианский базальт, из которого состоят местные горы. Впрочем, повышенное содержание металла в песке также было обычным для окружающей местности. В бесплодных попытках прошло несколько лет, основанная колония разрослась из нескольких модулей в большой городок. С Земли прилетали металлурги, математики, инженеры, радиоастрономы, биологи и представители других научных и технических направлений. Прогресс также не стоял на месте, и на планете обнаружили залежи редких полезных ископаемых, которых либо не было на Земле, либо они уже иссякли. А все разговоры насчёт посещения Солнечной Системы пришельцами из космоса быстро затихли. Учёные были заняты делом. Изо всех сил они старались оправдать своё присутствие на Марсе, поскольку дела на родной Земле с ужасающей быстротой шли всё хуже и хуже. Неуклонно и беспощадно падал жизненный уровень населения. Многочисленные местные конфликты, до этого момента бессильно тлеющие под спудом власти, вдруг вырвались наружу, образовав целые фронта национальных и религиозных войн. «Марсиане», как их звали там, внизу, прекрасно понимали, что ещё пять, максимум десять лет, и человечество навсегда покинет космос и деградирует на материнской планете до каменного века. Если, конечно, от самой Земли что-нибудь останется после массового применения ядерного оружия… Всё реже и реже стартовали челноки с Канаверала и Плесецка, всё меньше и меньше на Марс поступало оборудования, воды, медикаментов. Зачастую, получив заявки от колонии, чиновники разводили руками, не задумываясь над тем, что нехватка чего-либо, вроде фильтров для воздуха или жидкого кислорода для восстановления атмосферы могла привести к смерти всех. Они не понимали, каково это, экономить каждый вздох, не иметь воды, чтобы помыться после смены в шахте или отсидев двенадцать часов за пультом электронного планшета. Зато очень хорошо умели считать деньги, получаемые в качестве взятки, а также премии за «экономию» средств. То, что рано или поздно из-за этой «экономии» люди на Красной планете просто погибнут – никого не волновало. Зато могло послужить прекрасным поводом для очередной информационной шумихи на тему опасностей других планет и заодно и к закрытию космической программы…
…Профессор Штейнглиц подошёл к молодому коллеге и всмотрелся в рисунок, затем ахнул:
– Это же наш сфинкс! Неужели вы не видите, Андрей?
Ярцев вновь направил луч мощного фонаря на картину и замер от неожиданности – под толстым слоем пыли, нанесённой жуткими марсианскими ветрами, проглядывали едва-едва ещё знаки… Осторожно, едва дыша, учёные смахивали мельчайшие крупинки колонковыми кистями, постепенно обнажая всю картину. Отвлекаться на замену баллонов не приходилось, поскольку вход в пещеру был закрыт импровизированным шлюзом, и в ней царила кислородная атмосфера. Время за работой летело незаметно. Взмах, другой…
– Так, коллега… Ещё раз… Стоп! Тащите сюда фотоаппарат. Сделаем снимок.
– Профессор, а сильный свет не повредит рисунку?
Старик вздохнул:
– Не думаю, коллега. Простоять столько лет в таком климате… Но, на всякий случай, снимем в инфракрасных, рентгеновских и обычных лучах. Для гарантии…
…После сложных манипуляций, наконец, фотографии были сделаны. Все сразу заторопились в герметичный модуль, ощутив нечеловеческую усталость. Ещё бы – почти четырнадцать часов без перерыва! Пусть и в воздухе, но дрожали колени, тряслись руки. Неосторожное движение, и чудо может быть утеряно навсегда! И человечество не узнает, что оно не одиноко в космосе… Ещё несколько минут на одевание скафандров, торопливые прыгающие из-за уменьшенной почти в два раза силы тяжести шаги. И вот он, дом! Лёгкий алюминиевый герметичный вагончик с оборудованием, прицепленный к тягачу на больших металлических колёсах. Штейнглиц едва сдерживал нетерпение, ожидая загрузки компьютера и перегона на винчестер отснятых кадров. Ну наконец-то! И едва сдержал вопль изумления: перед ним была карта! Самая настоящая карта! Пусть и изменившаяся за тысячелетия. Он быстро вывел проекцию Марса, имеющуюся у него в компьютере и наложил на фотографию, бормоча себе под нос:
– На экваторе находится самая крупная возвышенность – Гора Фарсида. Над ней возвышаются три потухших вулкана: гора Аскрийская, гора Павлина и гора Арсия, расположенные на одной линии. Если мысленно соединить вершину горы Олимп с вершинами горы Аскрийской и горы Арсия, то получится почти равнобедренный треугольник со сторонами в 1800 км и основанием в 1600 км. Фарсиду окружает обширная система трещин. В приэкваториальной зоне Марса находится гигантская система разломов с обрывистыми склонами – Долины Маринера протяженностью более 4000 км с запада на восток, глубиной до 6 км и поперечником в самой широкой части около 700 км. Крутизна склонов некоторых каньонов здесь достигает двадцати градусов. На западной окраине Долин Маринера находится система пересекающихся долин – Лабиринт Ночи. Этот знак – без сомнения мера длины. Похоже, что у наших друзей двенадцатиричная система исчисления. Смотрим… Смотрим… Диагональ? Две? Тогда… Это – ЗДЕСЬ!..
Он ткнул пальцем в центр Лабиринта Ночи. Ему показалось, или на фотографии, сделанной из космоса, здесь действительно что-то темнеется? Едва только хотел включить увеличение, как в его каморку ворвался Андрей, русский учёный:
– Профессор! Это ужасно!
– В чём дело, Андрей?
– Только что с Земли пришло сообщение – иранские смертники взорвали космодром мыса Канаверал! Теперь нас могут снабжать только из Плесецка!
– Боже… Мы же умрём! Хотя… Хотя… Смотрите, Андрей!