Я (не) ваша Лия!

Васина Илана

— Ничё так самообладание! Уще и позавтракала между делом, — доносится до моего сознания громкий шепот.

Оборачиваюсь и вижу готового дракона! В полумраке вид у него зловещий. Уверена, многие рыцари отбросили бы коньки, узрев эту огромную пасть в полуметре от своего лица. Впрочем, рыцари, окажись они здесь, не увидели бы в драконьих глазах и половину того обожания, которое вижу я.

Карниллиус опустил крыло и немного накренился, приглашая забраться к загривку. Уже сидя на нем, спрашиваю:

— Мы же будем на связи?

— Ментальная связь между нами уже налажена, поэтому в драконьей ипостаси я тебя всегда услышу —

зови, если что. И не забывай: ты часть моего клана. Этого ничто, никогда не изменит.

Глава 21

Ардо открыл глаза и сквозь прозрачную пелену увидел рядом с собой колыхающийся куст. Из него выплыла стайка пугливых, серебристых рыбешек.

Фриец не сомневался в своей смерти. Удивлялся однако, что все ощущения так похожи на телесные. Мокро. Зябко. Размыто.

Глаза различили золотистый блеск песчаного ковра, на котором он полулежал. Загреб пятерней песок со дна, приблизил к лицу, рассмотрел на ладони. Среди бежевых песчинок виднелись золотые. Значит, правду говорили, что на дне Гати кроются несметные сокровища.

Краем глаза уловил движение. Резко обернувшись, увидел Ринку. Все такую же, какой он ее запомнил перед смертью. Быструю, ловкую и уверенно скользящую в воде. Он оттолкнулся от дна, встал на ноги, вздыбив волну песка, и растерянно огляделся.

Чем занимаются усопшие души, он понятия не имел. Его учили, что честные, отважные воины попадают после смерти к любимым, а трусы и предатели отправляются в заброшенные, необжитые места. Но когда любимые живы, а воин мертв, тому, очевидно, приходится скучать в ожидании и мыкаться, где придется.

Подводный мир скудно освещался лучами небесных светил. Все здесь казалось неторопливо красивым, тихим и нарисованным в полутонах: плавные движения осьмищупалец, волнообразный ход змеерыб, тускло поблескивающий песок, полуоткрытые створки жемчужных ракушек, щедро раскиданные по дну, и редкий лес из водорослей.

Обитатели этого мира не обращали на пришельца ровно никакого внимания. Все, кроме Ринки. Она смотрела на него во все глаза и, вдруг улыбнувшись поманила за собой. Уверенно поплыла первая, то и дело останавливаясь и его поджидая.

Ардо двинулся вслед за Ринкой. При жизни он считался прекрасным пловцом и ныряльщиком, но сейчас, на фоне юркой плавчихи ощущал себя неповоротливым речным крабом.

Наконец, они с Ринкой подплыли к берегу. Вода внезапно обмельчала, соединив дно с крышей из переплетеных корней, и Ардо вышел на поверхность вслед за девчонкой, легко порвавшей непрочный, травяной покров. На выходе из воды его лицо осыпало фонтаном брызг — это лопнул пузырь, благодаря которому парень не захлебнулся под водой.

Ардо жадно втянул в себя свежий воздух, пахнущий тиной.

Они стояли на берегу, рядом с высоким холмом. Куда ни брось взгляд — кругом ни одной живой души. Широкая зелень травы под ногами да небесный простор над головой. Это место дышало покоем. Существовало вне мирских забот. Втягивало в свою беззаботную атмосферу и сулило счастье, непостижимое для мирян.

Ринка выжала длинные русые волосы, смахнула с платья ил и предложила:

— Ххочешь, останемся здесь? Ттолько ты и я. Здесь нас никто не найдет. Никто-никто. Там, за холмом — заброшенная хижина. В ней можно жить. Оччаг сохранился, стены целые, только крышу залатать чуток. Можем собирать жемчуг и обменивать

его на вещи. Рыбачить можем. Хочешь?

Только в этот момент Ардо вдруг осознал. Когда перед тобой встает выбор — значит ты жив. А раз ты жив, значит все твои обязательства в силе. И перед родителями, и перед Фрией, и перед сладкой, медноволосой феей.

Значит, их путь продолжается. И так задержались!

Парень стряхнул с себя остатки оцепенения, осмотрел свои малочисленные ресурсы. Ситы на плече не оказалось. Кинжал тоже утоп вместе с ножнами. Зато кошель по-прежнему привязан к поясу под рубахой. Особый узел, показанный ему в детстве знакомым шкипером, не подвел. Ощупав на удивление тяжелые карманы, наткнулся на гладкие, округлые предметы. Вытащил один и увидел ракушку с полуоткрытыми створками. Лучи Верга с любопытством проникли внутрь и отразились нежным, жемчужным блеском. Пока он был в беспамятстве, Ринка все его карманы набила жемчугом. Неплохо соориентировалась девчонка! Причем даже лучше, чем он думал, потому что в следующую секунду она вытащила из-под длинного рукава рубахи ножны с кинжалом, протянула парню и указала на пару крупных рыбин, трепыхающихся в траве. Каждая — размером с упитанного кролика. Вот и обед. Он схватил кинжал, с удовольствием ощущая в руке приятную тяжесть, прошелся пальцем по лезвию и впервые с тех пор, как оказался на суше, улыбнулся девчонке:

— Кто ты?

— Неужто нне догадался? — огрызнулась та. Говорить о своей второй ипостаси ей не доставляло никакого удовольствия. Ардо насмешливо потянул:

— Няня рассказывала, что у русалок хвосты вместо ног.

— Ага. И ссеребряная чешуя на заднице, — наконец, она подняла глаза и тоже улыбнулась.

— Как ты оказалась среди людей, русалка?

— Нне знаю. Только свою жизнь на земле помню, — отозвалась она, рисуя пальцами ног узор на траве.

— Почему не пыталась вернуться, в свой мир? К своим?

— Мменя всегда тянуло к воде и отталкивало в то же время. Вода меня предала. Тот, кто однажды предал, может сделать это снова. Я думала, на земле живут надежные люди. Но они меня тоже бросили. А потом появился ты…

Ардо кивнул. Жаль девчонку. Узнать бы о ее корнях, почему она оказалась в тот злополучный день на суше. И чем не угодила ведьме, наславшей на нее заклятье?

Погрузившись в свои размышления, он прошелся среди деревьев и нашел пару нужных ему веток. Завернул выпотрошенные рыбины в широкие листья чанды, закопал их в землю. Разложил поверху сухую траву, подсохшие ветки и развел огонь. Когда тот догорел, а их одежда немного обсохла, он вытащил рыбин из все еще горячей земли, уже спекшихся. Они с Ринкой поели, собрали нехитрые пожитки и тронулись в путь.

За холмом они и правда миновали хижину-развалюшку. Покосившиеся стены, густо поросшие мхом, упирались в груду камней, некогда служившую очагом. От крыши там осталось одно название. Ардо покачал головой. Они с Ринкой смотрели на эту избушку разными глазами. Он видел непригодную для жилья лачугу, она — жилье, дарующее ей шанс на тихую, размеренную жизнь. Ринке отчаянно требовалась нормальная семья: безопасный дом, родители, пусть даже приемные. Когда они доберутся до Фрии, он подыщет ей такую семью. Конечно, будет непросто. Все его бездетные знакомые предпочли бы приемную дочь помладше, а уж русалок, как и прочих магических созданий, во Фрии вряд ли пожалуют с распростертыми объятиями.