Я папу по ладошке узнаю
Шрифт:
— Не стоит. — Искоса смотрит на яхту, потом оценивающим взглядом на меня. На мне модные рваные джинсы мирового бренда и майка-алкоголичка, в принципе, если не разбираться в брендах, то можно сойти за простака. — Не надо, пожалуйста.
— Она не моя, — вот это я придурок. — Подрабатываю на местного олигарха, присматриваю за его красавицей, иногда разрешает выйти на просторы залива даже.
— С чего бы эта такая роскошь? — Сканирует меня повторно цепким, внимательным взглядом, пытаясь уловить ложь, увы, ничего не выйдет, малышка.
— Так получилось, родился у моря, в восемнадцать с друзьями первый раз прилетел в Испанию, понравилось, спустя несколько лет вернулся и решил остаться. Вот мужик и пошел мне навстречу.
— То есть ты здесь просто рабочий?
— Да, — надеюсь, она купится.
— Ну, тогда проводи. — Yes, мысленно ликую, мда, девочка ты попалась.
Самое интересное, что тогда я даже не подозревал, как сильно попался сам. Она раскинула свои сети молча, не приглашая, держалась от богачей подальше, и боюсь, если бы она раньше знала, кто я, утопила прямо в заливе. Да, за две недели, что мы провели вместе, я здорово влип и понял это только тогда, когда не нашел ее.
Около года я искал девочку с Сантандер, виня себя в том, какой же придурок я был тогда, что даже не потрудился узнать ее номер телефона или хотя бы отель, сука. Для меня тогда все было игра, ни о чем серьезном не думал. Когда она подарила мне девственность, у меня в мозгах ничего не щелкнуло. Принял как должное, когда она каждый день приходила ко мне на яхту, и мы проводили время на палубе или просто гуляли по городу, изучали достопримечательности. Думал, что это игра, думал, что и для нее просто курортный роман, но ошибался.
Ошибался в ней, ошибался в своих чувствах к ней. Ошибался тогда, когда поцеловал ее первый раз у ларька с мороженым, я был уже в ее сетях, но не знал об этом. Ошибался тогда, когда забирал самое дорогое, что у нее было, я уже тонул поглощенный мощными волнами океана, только не понимал этого. Ошибался тогда, когда не взял номер телефона и упустил возможность быть рядом с человеком, который тебя понимает и принимает без бабла и статуса.
Я ошибся тогда, когда ее отпустил.
5
ЛЕРА
— Да, подъезжаем. Кость, ну ты серьезно? Я первый раз в этом шикарном месте, и еду согласно навигатору. Да откуда я знаю, куда он нас заведет. Все, не отвлекай, скоро будем.
Кидаю телефон на пассажирское кресло и смотрю в зеркало заднего вида, проверить, как там моя девочка, спит. Брат позвонил ни свет ни заря, сказал, чтоб собирали вещи и ехали по адресу, который он уже скинул в телеграмме. Аргументируя это тем, что мне и дочке нужен свежий воздух и хватит дышать выхлопными газами, еще успеем. Ну а я что? Я только за, тем более обещали бассейн и шашлыки, а купаться, мы любим, так же как и мясо.
Еще раз сверяюсь с навигатором, убедившись, что еду правильно, немного успокоившись, продолжила путь.
И вот я еду по идеально асфальтированной дороге, даже ямки нет, просто не к чему придраться, черт. Смотрю на дорогу и пытаюсь немного успокоиться, дурное предчувствие меня не покидает, вспоминаю то, что успела мне рассказать дочь, посмотрев в ю-тубе, пока не уснула.
Оказывается, поселок этот имеет богатую историю, местные земли когда-то принадлежали князьям Голицыным, а затем перешли во владения Юсупову, в первой половине двадцатого века здесь возник первый дачный поселок. В разные времена, в окружении девственной природы, еще не застроенной шикарными виллами, здесь жили такие известные люди, как художник Казимир Малевич, академик Александр Винтер.
Мы подъехали к нужному дому, ворота сразу же распахнулись, встречая долгожданных гостей. Долго гадать не пришлось, кому принадлежит поистине красивый дом.
Он был огромный, три этажа ввысь, с белыми французскими окнами, стекла которых сияли, ослепляя своей чистотой, идеально сочетающимися с белым камнем и легкой лепниной в стиле Прованс. Крыша, крытая перламутровой черепицей, блестела на солнце. На крыльце, прячась под крышей от ярого палящего солнышка, стояли двое статных мужчин, по очереди затягиваясь сигаретой и выпуская клубы дыма в небесную гладь.
Заметив машину, потушив окурки в пепельнице, стоявшей на ограждение крыльца, направились к нам на встречу.
— Славик, просыпайся, мы приехали. — Дочурка забавно морщит носик, маленькими кулачками потирает глазки, и зевает, забыв прикрыть ротик ладошкой.
— Вы чего так долго? Там уже все готово и советую поторопиться, а то придется ждать новой порции мяса. — Братишка лукаво улыбается и подмигивает, в его глазах чертики давно пляшут румбу. Так и манит, чем ни будь тяжелым стукнуть, что в этой головушке тридцати четырех лет появилось хоть немного извилин.
— Привет, принцесса, — замираю на полпути к телефону, так валявшемуся на пассажирском кресле, смотрю на Славу, а она со всей своей детской любопытностью изучает нового дядю.
— Здравствуйте. — Тихо поздоровавшись, держится ручками за ремень безопасности и продолжает внимательно изучать нового для нее человека. Боже, они так похожи.
— Принцесса, давай мы тебя отстегнем, возьмем вещи и я покажу вашу с мамой комнату, хорошо? — Дочь переводит взгляд на меня, спрашивая разрешения, киваю, отпускает ремень и поднимает бровки домиком, вопросительно смотря на него. Стас, увидев сию картину, только хмыкнул, затем его губы расплылись в улыбке, и он принялся вытаскивать дочь с детского кресла.