Я – пикапер!
Шрифт:
– Понял, – Костя в первый раз не наматывал сопли на кулак, когда его отчитывали старшие.
– Не, Лео, дело не в девчонке. Дело во мне. Что-то я недоработал в себе еще. Вот рыбка и сорвалась с крючка.
– Э, братан, если ты будешь видеть только собственные ошибки, так и депрессняк схлопотать недолго.
– К сожалению, пока еще не братан!
– Ну, так у нас еще вся ночь впереди! Успеем побрататься так или иначе!
– Так или иначе! Что ты имеешь в виду?
Вмиг настроение повысилось. Ребята ржали минут пятнадцать, над всевозможными схемами братания.
– Ой,
Ленька присел на корточки.
– Скулы болят, пресс болит. Больше не могу!
Ленька поднялся, отдышался.
– Не к добру так смеяться!
– Ну вот, тоже мне – жертва разных толков! Как это может быть, чтобы смех был не к добру? Смех – это эликсир жизни! Если ты умеешь вызывать смех у людей, значит, ты имеешь ключи к их сердцам. Я тебе, Лео, больше скажу – самый короткий путь к сердцу любой девушки лежит как раз через смех. И чем он лошадиней, тем быстрее ты лезешь под юбку.
– И тем сильнее она тебя лягнет!
Костя оглянулся, пытаясь сквозь толпу высмотреть их обидчиц.
– Только не всех можно успеть рассмешить.
– Всех.
– А тех девок не очень-то и хотелось, – Костя решил выдержать марку.
– Ладно, не оправдывайся. Хотелось, но не моглось. Пойдем куда-нибудь выпьем все-таки пива, снимем стресс, наберемся смелости. Тем более что ты обещал напоить за свой счет.
Пили молча. Кафе было совсем пустым. В смысле девчонок там не было.
Костя разглядывал на пивной пене пузырьки, затем дышал ароматом, который исходил от пива из огромной литровой кружки, только после этого осторожно глотал, растягивая удовольствие. Леня, наоборот, двумя жадными глотками выпил половину, а теперь просто сидел, откинувшись на спинку кресла, и скреб ногтем обшивку подлокотника.
– Куда ты меня привел? – возмутился Леонид, когда скрести ему надоело. – Здесь даже все официанты – мужчины.
– ?
– Нарисовал мне картины в голове, я успел напредставлять себе клевых телок, как они жаждут сами со мной познакомиться, пытаются затащить меня в постель. Визжат, но лезут.
При слове «визжат» Лео от удовольствия закрыл глаза. Было видно, как сладостен для его юношеской души этот звук.
– Уже вечереет. Сейчас набегут. Может, поедим? У меня всегда пиво аппетит пробуждает.
– Угу, – он все еще был под «визговым» кайфом.
Попросили меню. Заказали горячее. Вдруг Костя в окно увидел проходящего мимо них общего знакомого – Сергея.
– Лео, смотри, Серый идет!
– Поверить не могу – он же в Америку уехал!
Напугав охранника, Костя выскочил на улицу. Видно было, что обнимаются друзья. Костя увлек друга внутрь, и уже через минуту обнимался Лео.
– Даже не думай! – Костя предотвратил попытку друга покинуть их.
– Серый, правда, столько не виделись! Расскажи, как там, как сам!
– Даже и не знаю, – Сергей несколько засомневался, – други, может в следующий раз?
– Ага, тебя отпустишь, так ты опять пропадешь на несколько лет.
– Меня не было-то полгода!
– А это уже не важно! Садись и рассказывай! Оставь свои дела на потом. Давай, давай! Пива выпьем.
Друзья как могли выказывали радушие.
– Ну, уговорили. Где меню?
Официант принес.
– Серый, ну и как тебе Америка? – Лео не терпелось узнать про далекую страну от очевидца.
Сергей сначала сделал заказ, а потом уже только начал рассказ.
– Вы же знаете, я там был несколько раз. Когда я туда приехал, я жил в Манхэттене, самом престижном районе Нью-Йорка, где проживает более двухсот пятидесяти тысяч миллионеров. Поэтому тогда у меня сложилось впечатление об Америке как о стране- сказке. Куда ни глянь – если дом, то стоэтажный. Начинаешь смотреть, где у него крыша, ловишь себя на мысли, что еще чуть-чуть – и ты упадешь на затылок, так и не увидев окончания. Если едет машина, то обязательно длиннющая-предлиннющая… Все вокруг ходят, тебе улыбаются.
– Почему?
– Когда ты станешь миллионером, Ленька, тебе тоже захочется улыбаться без повода и всем подряд, – вставил Костя.
– Короче, парни, думаю: «Вот, блин, страна!» Решил здесь пожить. В следующий раз приезжаю в Америку уже не как турист и жить начинаю не в Нью-Йорке, а в Нью-Джерси. Картина с первых дней сложилась противоположная той, которая меня завлекла туда.
– ?
– Во-первых, жил в country, не знаю, как это перевести на русский. Короче, не в мегаполисе – средоточии миллионеров. Во-вторых, работу нашел только на заправке. Мало того что там заправки считаются социальным дном, так еще и название заправки имеет свой статус: то бишь либо дорогая, но с хорошим бензином, либо дешевая, но с плохим. Либо к тебе цивильные кастомеры приезжают, либо нет цивильных совсем.
Сергею принесли пиво, и он отвлекся. Леня, вопрошая, посмотрел на Костю. Костя вопрос прочел в глазах друга и ответил: «Покупатели».
Облизав пену со рта, Сергей продолжил:
– Короче, оказался я на самой дешевой с самым плохим. Первое, что меня поразило, – так это количество двухдверных машин. Сразу видна состоятельность страны. Второе – отношение людей к деньгам. Нет, не американцев, а в принципе. Я раньше с деньгами не работал, поэтому стал по состоянию бумажных денег определять качество человека. Скомканные, сложенные как попало говорили сами за себя. Кстати сказать, аккуратно сложенные я видел совсем редко на своей заправке. Но когда они попадались, я всегда наблюдал ритуал «расставание хозяина с купюрой».
Сергей достал из кошелька аккуратную свежую двадцатидолларовую купюру.
– Вот смотрите! Кастомер бережно ее достает, берет двумя руками за верхний край и сильно дергает в разные стороны, будто пытается порвать! – Сергей продемонстрировал все это.
– Только после этого он с ней расстается и отдает мне! И так поступает каждый редкий обладатель таких купюр! Я, в конце концов, решаю, что это символично для них, и, раз я живу в этой стране, тоже начинаю так поступать! Можете себе представить, когда после закрытия заправки я пересчитывал деньги и мне попалась такая двадцатка, я уже привычным движением ее подергал, так она неожиданно для меня превратилась в две двадцатки!