Я плюс все
Шрифт:
– Что? – спрашиваю я.
– Ну – всё! – объясняет Баран. – Всё, значит!
– Выздоровел? – подсказываю я.
– Да, – говорит Баран. – В понедельник в эту… В школу уже… Слушай, Гошан, а откуда ты мой телефон знаешь?
– Я же с твоей сестрой Галей Барановой учусь в одном классе, – отвечаю я.
– Да ты чего?! – хрипит Баран. – Ты чего молчал?!
– Не знаю, – отвечаю я.
И вдруг, неожиданно для самого себя, спрашиваю, даже не подумав, что я говорю:
– Боря, а ты не знаешь, что такое: «досрочно выпустили»?
– Чего-о?! – говорит Баран. – А чего я должен знать?!
– Ну вот когда говорят, – бездумно продолжаю я, – что человека «выпустили досрочно», что это значит?
– Ты чего? – хрипит Баран. – Ты меня бесишь, да? Э-э, пацан?!
– Извини, Боря! Я, наверное, опять сказал что-то не то. Ты не нервничай! – говорю я как можно спокойнее.
– Ты чего? Да чего я нервничаю? – говорит Баран. – Ты просто это… Ты давай, анекдоты лучше трави!
За окном ночь. А может, и вечер.
А может, просто очень тёмный день.
Я рассказываю анекдоты моему новому приятелю. Подробно их объясняю. И жду, когда Баран нахохочется.
Но вот появляются мама и папа. С запечённой на противне картошкой, с молоком в кувшинчике, с мягким ароматным батоном, с вилками, с тарелками, с чашками.
Сейчас мы будем пировать!
– Ладно, Боря, – говорю я. – До свидания. Меня зовут.
– Звони, Гошан! – хрипит Боря Баранов.
– Да, конечно…
Картошка пахнет так волшебно!
Мама и папа приготовили чудесный ужин.
Понедельник – день тяжёлый
Сегодня прекрасный день. Бабье лето! Солнце светит, небо синеет.
Только сегодня понедельник, а значит, тяжёлый день.
И это так. Я уже выздоровел, а должен сидеть дома. До четверга! Где справедливость? Нет справедливости!
Но что самое ужасное: у нас не работает телефон, а телефонист обещал прийти только после обеда. До пяти. Что за правила! Никогда не говорят точно, когда придут, когда исправят!
Остаётся одно: читать. В книгах моё спасение!
– О золотые мечты! – вскричал Арамис. – Да, жизнь прекрасна! Да, мы молоды! Да, для нас ещё настанут счастливые дни! Тебе, тебе одной – моя любовь, моя кровь, моя жизнь, всё, всё тебе, моя прекрасная возлюбленная!
И он страстно целовал письмо, даже не глядя на золото, блестевшее на столе.
Базен робко постучал в дверь; у Арамиса больше не было причин держать его вне комнаты, и он позволил ему войти.
При виде золота Базен остолбенел от изумления и…
Какой-то странный шум доносится со двора. А точнее, со стороны нашего пустыря.
Я спешу к окну и столбенею.
Те самые пятеро ребят, с которыми я познакомился до болезни, – Вася, Серёга, ещё двое и даже парень с редкими усиками под большим прыщавым носом, стоят возле груды деревянных ящиков и о чём-то говорят. Что они собираются делать? Зачем они притащили эти ящики из-под фруктов?
И вдруг я понимаю! Надо же! Неужели? Если это то, о чём я подумал, как же это просто! Вот это да! И как мне самому такое в голову не пришло?! Тут же неподалёку этих ящиков навалом! На заброшенном складе!
Я нетерпеливо распахиваю окно.
Меня встречают тёплый ласковый ветерок и чириканье воробьёв.
– Эй! – кричу я своим знакомым. – Эй! Я здесь!
Я машу рукой.
Вася поднимает голову и узнаёт меня.
– Ого! – радуется Вася. – Выходи, поможешь!
– Мне нельзя! – кричу я. – Я болею!
– Чем? – кричит Серёга.
– Ангиной! – кричу я.
– Давно? – кричит парень с усиками.
– Десять дней! – кричу я.
– Не заразный? – кричит парень с усиками.
– Я уже выздоровел! – обижаюсь я.
– Тогда выходи! – кричит парень с усиками. – Это для всех!
– А что вы делаете? – кричу я. – Ворота?!
– Да! – кричит Вася.
– Я так и подумал! – кричу я.
– Молодец! – кричит Серёга. – Скрепим их проволокой, получатся отличные ворота!
Устойчивые!
– Здорово! – радуюсь я.
– Выходи! – кричит парень с усиками. – Не бойся! Тепло!
– Да я вижу! – кричу я.
На небе ни единого облачка. Тепло, как летом, а ветерок только согревает.
И правда, чего я сижу? Такой день! Когда ещё будет такой прекрасный день?!
Я быстренько натягиваю на себя толстую фуфайку, спортивные штаны, носки, кроссовки и выскакиваю на улицу. С мячом! С моим родным футбольным мячом!
– Привет! – здороваюсь я со всеми.
– Тебя как звать? – спрашивает парень с усиками.
– А тебя? – говорю я.
– Меня Эдиком, – отвечает он.
– А меня Гошей, – говорю я и протягиваю ему руку.
Ладонь у Эдика сухая, а рукопожатие крепкое. Как у настоящего мужчины. Почему он мне в прошлый раз не понравился? Парень как парень. Ну, нос в прыщах! И усики редкие! И что с того? Наверное, я тогда уже заболел этой своей ангиной. Точно. Из-за ангины он мне не понравился.
Я подхожу к двум другим ребятам. Один из них плотный и низенький, с меня ростом, а второй – высокий и худой.