Я - попал
Шрифт:
– Отлично. Тяжёлых танков у нас нет, полк не получил новейшие машины, так что работа для тебя будет. Машина пострадала от бомбёжки? Я видел, как столбы земли поднимались рядом с танком. Думал, вот-вот накроют. Хорошо маневрировал.
– Техника в порядке, товарищ подполковник.
– Тоже приятная новость. Что с топливом и боеприпасами?
– Всё в достатке.
– Давай зови остальной экипаж, хочу поблагодарить за сбитые. Постараюсь, лейтенант, к наградам вас представить, есть за что.
– Кхм, товарищ подполковник, тут такое дело. Экипаж экспериментальной машины, это я. Больше и не нужно. Я, как и другие испытатели, полгода учился им управлять, четыре месяца теории и два месяца практики, когда опытный образец был изготовлен.
– Неожиданно, – даже несколько растерялся тот. – А как такое может быть?
– Автоматика, – пожал я плечами. – Извините, больше сообщить не могу, столько подписок давал… Да и подпустить к экспериментальной машине никого не могу. Секретность, я за неё отвечаю.
– Это я понимаю, лейтенант. Ладно, что этот танк может?
– Скорость по шоссе сорок километров в час. Танковая пушка стадвадцатидвухмиллиметров, спаренный
– Этого я не знаю. Что за пулемёт? Какой калибр?
– Четырнадцать миллиметров. Как и танк с орудием, созданы пока в единственном экземпляре. Опытные образцы. Тут всё опытное.
– Раз танк включён в полк, нужно выяснить по пополнению топливом и боеприпасами. Как я понял, танк не может нести большого боекомплекта.
– Это так, товарищ подполковник, пятьдесят снарядов, – я сознательно увеличил количество возимых снарядов почти в два раза, чтобы вопросов не возникало, почему так много стреляю. – Насчёт линейки вооружения, то…
Тут я описал, какой тип боеприпасов нужен, пускай у интендантов голова болит. После этого подполковник передал меня своему особисту. Тот принял как документы диверсантов, так и карту, опросил и, покивав, ушёл, сообщив, что пришлёт двух бойцов для охраны танка. Раз экспериментальная техника, секретная, то и тот волей-неволей должен за неё отвечать, разделив ответственность за её сохранение. Документы мои он тоже проверил, и даже записал данные в блокнот. По остальным документам я сказал, что всё у Тарасова было, а после бомбёжки там даже хоронить нечего, прямое попадание, так что, что есть. Дальше подполковник познакомил меня с капитаном, командиром передового танкового батальона, что движется во главе колонны полка. Я включён в него в виде отдельной боевой единицы. Дальше я забрался в башню, люк всё это время был закрыт, что внутри видеть те не должны, ну и большая часть командиров забралась на броню, благо благодаря многочисленным скобам перевозить десант можно легко. Когда мы подъехали к дороге, большая часть пассажиров сошла, включая командира полка, а вот комбат перебрался на «БТ-7», что стоял тут же, это его командирский. И вот следом за ним, двигаясь по обочине, объезжая подбитые или сгоревшие танки и грузовики, так и доехал до начала колонны. Тут километра три было. То, что меня особо не проверяли, ничего удивительного не было. Все видели и как я сбивал и как меня бомбили, чудом без прямого накрытия обошлось, то есть, проверка в бою дала тот результат, что меня вполне устраивал. Да и танк имел все необходимые обозначения кроме номера, что только больше доказывает, что это опытный образец, имевшийся в единственном экземпляре.
Добравшись до начала колонны, я встал первым, с моей бронёй это не проблема, да и комбата я понимал, я-то смогу принять снаряды на «грудь» если что, в отличие от его жестянок. Колонна полка подготавливалась к движению после бомбёжки, я покинул танк, танкисты его осматривали снаружи, некоторые на броню залезали, так им было любопытно, и пообщался с комбатом. Кстати, фамилия у него была Барсуков, а у комполка Демидов. Тот, наконец, сообщил где мы находимся. На дороге Ровно-Луцк. Причём Луцк остался позади километрах в десяти, впереди граница и город Владимир-Волынск. Хоть сориентировался. Теперь по поводу того неизвестного, который на тактической карте отображался как враг. Пока я с танкистами на поле общался, тот укатил, судя по скорости, на машине. Причём дальше, в сторону границы. Мы пока во главе колонны двигались так его и не догнали, дальше укатил. Ну, надеюсь, ещё встретимся. Комбат интересовался, как я, не хочу ли поесть, а то быстро перекус организуют и, убедившись, что у меня всё в норме, всё есть, отдал приказ продолжить движение. Я уже настроил рацию на волну, по которой полк общался, так что теперь на связи. А приказ на продолжение движения уже поступил, так что комбат его просто продублировал. Так и двинули. Впереди, в километре примерно, взвод лёгких танков, пять машин, и два грузовика с красноармейцами, потом уже шла основанная колонна, мой танк, десяток лёгких, грузовик с зениткой, грузовики с красноармейцами, потом снова танки, машины с боеприпасами и топливом, и снова танки. А вообще, как я отметил, на весь полк всего три пулемётных зенитки, все счетверённые пулемёты. Что-то маловато. Может и по этой же причине, убедившись в эффективности моего крупнокалиберного пулемёта, и решили поставить впереди. Не только броня крепка, но и защита от атак с воздуха.
Глава 3.
«Послать людей на войну необученными – значит предавать их». Конфуций.
Двигался я на максимальной скорости, мой танк давал сорок пять, выжимая всё из движка. Потом даже пришлось чуть снизить, общая скорость колонны была сорок километров в час. Пока шло всё без проблем, не отвлекаясь от управления танком, я активировал опцию «Исследования», и стал просматривать линейку бронетехники. Естественно советской боевой техники. Если потеряю танк, мне будет сложно объяснить, отчего я пользуюсь танками с германской, британской или остальными символиками. Да и всем известно, что наши танки лучшие в мире. Теперь вот стоит прикинуть, что именно выбирать. Танки, самоходки или «САУ». Что интересно, в советской линейке открыто было всего два танка, это «МС-1», первого уровня, и «ИС-3М» восьмого. Последним можно играть и возможно даже, заработав, открыть девятый уровень, тот же «Т-10». Да, четыре тысяч баллов у «ИСа» я не смогу потратить на те танки, что ниже уровнем, значит, мне доступны только двести тридцать баллов на своём счету. Обидно, но надеюсь, ещё заработаю. Решил я начать исследовать линейку тяжёлых. Начну с «Т-26», а там дальше «КВ-1» и остальное впереди. Только единственная проблема, мне не хватало пятидесяти баллов, чтобы открыть танк, там двести семьдесят требовалось. Такая сумма в баллах на каждую машину всего второго уровня. Да и будет он пустым, ещё копить баллы на его модернизацию. Ладно, надеюсь, противник вскоре встретится, не хотелось бы терять этот день. Раз игра, пусть будет игра, хотя война и по-настоящему вокруг шла. Жуткое дело видеть это всё и участвовать. До сих пор с трудом это осознаю. Может чуть позже и свыкнусь, но всё равно очень тяжело.
Тут можно назвать стечением обстоятельств, но произошло сразу несколько событий, участником которых я стал. Для начала, дорога уже опустела, ну кроме беженцев, что шли по обочине, поэтому не удивительно, что дозор впереди неожиданно, причём похоже для обеих сторон, встретился с противником и начался встречный бой. Далее на тактической карте сбоку отобразилось три красные точки. Наблюдатели, следили за дорогой, наверняка и рация есть. Ну и ещё одно, полтора десятка штурмовиков налетели на нашу колонну, вот и пришлось принять бой. А так как наблюдателей я обнаружил раньше, первыми, то вызвал комбата, у него танк радиофицирован был:
– Гном взывает Гончую, как слышишь меня? Приём?
Гном – это мой позывной, комбат так обозвал.
– Гном, помни о молчании в эфире, – услышал я сквозь треск в наушниках голос комбата. Причём это его рация такой фон давала, моя заметно лучше и чище работала.
– Гончий, слева в двухстах метрах в овраге засёк трёх наблюдателей, похоже, противник.
– Принято.
Дальше уже комбат решал, что делать, потому как я был занят другим. Наш дозор, влетев на холм, нос к носу столкнулся с таким же дозором противника, сразу потеряв одну машину. Причём не в бою, мехвод одного из «БТ», видимо не заметил, что танк что шёл перед ним, встал, затормозить не успел. Да похоже и не пытался. Заехал на корму и лёг на бок. Сейчас из машины вылезал изрядно помятый и, похоже, поломанный экипаж, помогая друг другу. Остальные, разъезжаясь, съезжая с дороги, вели бой, рванув вперёд, и скрывшись с глаз. Три машины из пяти. Тот, кому в корму въехали, стоял на месте, видимо повреждения получил, и с места стрекотал пулемётом, тот пулемётным танком был. Лично я противника не видел, они за обратным скатом были, поэтому лишь прибавил ходу, отметив, что к немцам-наблюдателям свернул пулемётный броневик и грузовик с красноармейцами. Значит, передал комбат информацию кому нужно, а именно, особисту. Это его работа тоже. Скатившись вниз, я стал подниматься наверх небольшой возвышенности, с другой стороны гремел бой, и видимо были потери, начали густеть два столба дыма от горевшей техники. Остальные машины батальона были скоростнее меня, я видел, как комбат, высунувшись из башни, флажками отдавал приказ ускориться, а другого объяснения у меня не было, когда танки повысили скорость движения после его сигналов. Вот и получилось, что часть обогнав меня, тоже скрылись с той стороны, а часть ещё только поднималась. Но тот факт, что весь батальон меня обогнал и я тащился позади, приходилось признавать. Там и второй батальон нагонял. Грузовики пехоту высаживали, артиллеристы свои противотанковые пушки отцепляли. Начинался встречный бой.
Именно тут и стервятники налетели. Так что, давая короткие очереди, не снижая скорости движения, я скорее не давал им прицельно проштурмовать колонну, чем реально старался сбить. А вот поднявшись на холм, я остановил танк и, прицелившись, выстрелил. Не думайте, что по дозору немцев, его добили уже, дальше я видел колонну, и там высмотрел бензовоз, вот по нему мой фугас и был выпущен. Попал. Отчего поднялся огненный гриб, и загорелось несколько единиц техники вокруг, на которые попал горевший бензин. И пока шла перезарядка, я сосредоточился на зенитном огне и успел сбить двоих стервятников, после чего выпустил бронебойный снаряд по «четвёрке» из головы колонны. Снаряд, пробив лобовую броню, буквально выбил двигатель наружу, порвав корму в клочья. От каждого выстрела или сбитого мой счёт пополнялся и баллы росли как на танке, так и мой личный. Я это сразу заметил, ещё во время прошлой стрельбы, что пополняется сразу, а не после боя. Хм, уже могу «двадцатьшестого» открыть и начать модернизировать, но пока не до него. После бронебойного я фугас начал снаряжать. Дозор наши уже уничтожили и сейчас проскакивая мимо меня, атаковали головную часть немецкой колонны, тоже состоявшей из танков, и начался танковой бой. Я мог бы поспособствовать, но было несколько причин продолжать бить по основной колонне. Там развёртывали противотанковые орудия, и лёгкие гаубицы, а последнее и мне могут быть опасны. Так что пока шла перезарядка, я сбил ещё один штурмовик и подбил второй, после чего выстрелил уже фугасом. Причём сделал по-умному, там два орудия рядом стояли и если положить фугас между ними, то взрывная волна и осколки просто сметут суетящиеся расчёты, но зачем, если у одного из орудий стоял грузовик, и наверняка со снарядами. Из него как раз и подавали ящики. Детонация даст больше чем обычный разрыв снаряда. Так что фугас попал в грузовик. Расстояние было в три километра, предел, но к счастью я не промахнулся. Рвануло так, что одно орудие перевернуло, другое откатилось в сторону, а людей просто разметало.
Тут боекомплект у зенитки закончился, и пока шла перезарядка, я стал маневрировать, заметив, что два штурмовика заинтересовались именно мной. Бомбы легли рядом, тряхнуло, но машина в порядке. Тут очередной фугас в стволе оказался, и я выстрел ещё по одному грузовику со снарядами. Не попал, снаряд рванул за грузовиком, так что выругавшись, продолжил маневрировать. Наконец и зенитка перезарядилась. Отогнав штурмовики, один ещё и сбив, продолжил стрельбу по колонне. Немцы улетели, так что стрелял я уже спокойно, как на полигоне. Наши ушли уже далеко вперёд, хотя три десятка «БТ» разных серий и «Т-26» остались полыхать или стоять в разбитом виде у колонны. Я там тоже поучаствовал, две «четвёрки» уничтожил, дальше танкисты сами справились. Моей целью были артиллеристы, я по противотанкистам стрелял, прореживая их, и по гаубичникам. Примерно две батареи уничтожил, ещё одну немцы сами бросили, когда наши танки вдруг оказались рядом. Что ж, целей больше нет, пора проследовать за нашими. Результат моей стрельбы был неплохой, в баллах танку досталось ещё семь тысяч, и мой личный счёт увеличился до четырёхсот девяносто трёх. В денежных средствах счёт пополнился на пятьсот тысяч. Основные суммы шли за танки и орудия с грузовиками, за людей маловато.