Я посажу тебя в клетку
Шрифт:
Там с постоянным упорством названивал Тём, Алина и Даша.
– Твои соски уже хватились тебя. Ах, какая будет потеря для общества!
Пленник зло прищурил глаза, не опуская прямого взгляда. А вот я не выдержала, опустила. Всё его тело напряглось, выступили вены, красиво обвивая накаченные мышцы рук, ног и пресса. И я снова с сожалением вздохнула. У нас всё могло бы получиться по-другому. Но не сложилось.
– Глеб, один справишься?
Он оценивающе посмотрел на мужчину в клетке и кивнул.
– Тогда Юру я забираю. Поеду
Юра помимо охраны моего тела еще подрабатывал личным водителем. А в Глебушке я была уверена, он отмудохает парня так, что уже завтра тот ссать под себя будет.
Вечер прошел задорно, у меня даже из головы вылетело, что творится дома. Я пригласила девчонок к себе, на продолжение вечеринки. И только с порога, вдохнув навязчивый аромат магнолии, вспомнила про гостя.
– О-о-о-ой, девки! У меня тако-ой мальчик есть! Пошли все на кухню, покажу, - пьяно рассмеялась я, уверенная, что мой пёсик уже смирно лежит в клетке, обломанный Глебушкой, а уборщица уничтожила все следы утреннего столкновения.
Всё почти так, как я и думала, в кухне чистенько, пёсик на месте. Помятый – кровоподтёки на боках я видела даже от входа, лицо он закрыл содранными до крови руками. Так и сидел, не пошевелившись.
– Ого! Юлька, ты его держишь в клетке?
– Вот это причиндалы!
– Офигенный экземпляр. А лицо чего закрыл? Эй, пацан, руки убери, дай тебя рассмотреть.
Девчонки обступили клетку, бездумно просовывая внутрь руки и теребя, тыкая зверя. Но это я знала, что он кусается, а их никто не предупредил.
– Эй, аккуратнее с ним, я еще прививку от бешенства не сделала.
Девки рассмеялись шутке, расползаясь по кухне, перекидываясь идеями, как занять вечерок с учетом наличия обнаженного пса. Я как раз достала две бутылки игристого, когда зверь отнял руки от лица и хрипло произнес:
– Воды дай.
Слова словно прострелили пространство кухни, мгновенно выключив звуки девичьего щебетания на кухне и сосредоточив внимание всех на мужчине в клетке.
– Боже, я бы ему отдалась, - сразу прозвучал вердикт от подруги, а я хмыкнула, потому что сама на это попалась.
Вот только непонятным осталось, почему лицо у пёсика целое, без единого кровоподтёка? Я отдала бутылку шампанского девчонкам, моментально сгрудившимся возле клетки, а сама набрала Глеба.
– Ты теперь плюёшь на мои приказы?
Он что-то ответил, но за общим гамом и визгами девок я не разобрала.
– Почему ты его не отделал? Я вообще завтра его выбрасывать хотела. А он сейчас сидит и жрать-пить требует. Нормально вообще?
Глеб снова что-то говорил в свое оправдание, но я отвлеклась от разговора, охреневая, как подруги быстро включили парня в вечеринку, поливая его шампанским из бутылки и скармливая резанные фрукты и виноград.
– Эй-эй! Он у меня на собачьей диете, - перекричала я их восторженные крики, когда парень покорно брал губами дольки персиков с их рук и улыбался. Улыбался, а не скалился, как
Признаюсь, я даже подзависла над этим эротическим кормлением. Но уже в следующий момент поймала на себе его злой взгляд.
Значит, не смирился? Одной порки маловато, кобелина?
Я отодвинула девочек, достала из нижнего ящика собачий сухой корм, который привезли вместе с клеткой для моего будущего щенка из элитного питомника, взяла горсть и швырнула в парня. Тот даже не дрогнул.
Так мы и застыли друг напротив друга, с ненавистью глядя в глаза.
– Юль Андреевна, вы меня слышите?
Глеб всё прорывался с оправданиями в телефон.
– Ну?! – резко крикнула я.
– Отец ваш звонил! Я не брал трубку, но понял, что овца то у вас в клетке не простая, а золотая, раз сам Обухов в справочник телефона забит.
– Куда мой отец звонил? – не сразу сообразила я.
– Дык в телефон. В его телефон, который вы в прихожей оставили.
У меня подкосились колени. Я нервно сглотнула, не отрывая взгляда с моего подарочка, отрубила свой телефон и взяла его. Девки сразу заулюлюкали. Ясное дело, ни одна из нас еще не держала в руках последнюю модель.
Открыла журнал звонков и сползла по стенке на пол. Три пропущенных от папы на айфоне лухаря.
Мне ка-пец!
А может это не папа? В столице же дофига Обуховых. К тому же у этого деревенщины наверняка вообще в столице знакомых нет.
Дрожащими пальцами я нажала на контакт и поднесла телефон к уху, требуя у девок помолчать с минуту.
– Ох, Руслан! – без предисловий завопил на том конце соединения мой папа. – Как же ты меня, черт, перепугал! Где ты? Мезуров тут всех на уши поставил. Грит, последняя, с кем тебя видели – моя дочь, Юлька. Да не может же быть…
– Па-а-ап, - жалостливо пропищала я в ответ. – Это я.
– Юлька?! А где Ермаков?
– Какой Ермаков?
– я не сбавляла жалость из голоса, жопой чувствуя, что мне еще тонны понадобятся.
– Твою мать! Юлька! Нахрен!
– Папочка…
– Заткнись, блядь. Скажи, что это он тебя заграбастал, а не ты его?
– Я, - и тут из меня полились слёзы. Кажется, я не на тот подарочек покусилась.
– Бля-я-ядь! Ты где? Он жив?
– Дома. Он со мной.
– Щас буду. Близко к нему не подходи, поняла?
Я кивнула, даже не заморачиваясь, что папка по телефону не увидит. Отложила айфон и повернулась к девочкам.
– Ни одна из вас Руслана Ермакова не знает?
Девчонки замотали головами, а козел громко расхохотался.
– Черт, - досадливо пробормотала я, пнув подвернувшийся пуфик. – Пиздец мне, а не Милан.
Глава 4. Принесенные извинения
Вряд ли я мог относиться к ситуации серьезно. Сейчас, когда звездень брезгливо зажала половую тряпку двумя пальчикам и пыталась подтереть пол, я больше залипал на то, что не смущаясь мелькало у нее под халатиком.