Я — посланник
Шрифт:
И телефон.
В общем, я готов к спецоперации.
На следующей неделе мне опять выпадают сплошные дневные смены, так что вечерами я свободен — и хожу к их дому как на работу. Мальчишки только ругаются — не дерутся. Приходится возвращаться домой несолоно хлебавши.
На обратном пути я отмечаю про себя, где находится ближайшая телефонная будка — недалеко.
Следующие два вечера у меня рабочие, и это совсем неплохо. Братцы буквально только что не на шутку
Драка случается в воскресенье вечером.
Два часа ожидания — и это наконец-то происходит. Дом вздрагивает от ударов и криков, и всхлипывающий Гейвин выкатывается наружу.
Он идет на то же место — в канаву.
Я за ним.
Моя тень подкрадывается к его ногам, мальчишка ворчит:
— Снова ты…
Я не даю ему шанса продолжить.
Мои руки протягиваются к воротнику и вздергивают Гейвина вверх.
Такое впечатление, что я стою рядом и наблюдаю за собой со стороны.
Смотрю, как заволакиваю Гейвина Роуза в кусты, валю на землю и метелю среди грязи и сухих опавших веток.
Пару раз впечатываю кулаком по скуле, безжалостно бью в солнечное сплетение.
Мальчишка плачет и скулит, моля о пощаде:
— Не убивайте меня, не убивайте, пожалуйста…
Я вижу его глаза, но избегаю встречать взгляд. Бью кулаком прямо в нос — так надежнее, теперь он не будет смотреть на меня. Гейвину больно, очень больно, но я продолжаю месить его кулаками. Мне нужно, чтобы к моему уходу он не мог сдвинуться с места.
Он боится.
И прямо-таки источает запах страха.
Запах поднимается и забивает мне ноздри.
Я прекрасно понимаю, что возмездие не за горами, но у меня нет другого выхода.
Пожалуй, сейчас самое время кое-что объяснить. Дело в том, что до случая с Эдгар-стрит я в жизни человека пальцем не тронул — во всяком случае, никогда никого не бил так, как сейчас. Мне очень неприятно делать это — и вдвойне противно, что приходится бить мальчишку гораздо слабее и младше себя. Тем не менее долг есть долг. И я продолжаю метелить Гейвина Роуза словно одержимый. Смеркается, крепчающий ветер шелестит ветвями кустов.
Парню не от кого ждать помощи.
Только от меня.
А что я могу сделать?
Гейвин получает от меня последний пинок. Теперь он точно не сможет двигаться ближайшие пять или десять минут.
Я подымаюсь, тяжело дыша.
А Гейвин Роуз — нет.
На моих руках кровь. Быстрым шагом я ухожу по улице подальше от кустов. В доме Роузов включен телевизор, его хорошо слышно.
Завернув за угол, я направляюсь к телефонной будке и обнаруживаю, что все не так просто. Там кто-то
— Да мне плевать, что она говорит! — кричит в трубку здоровенная малолетка с кольцом в пупке. — Я-то тут при чем?
Ну и что теперь делать?
Я стою и мрачно думаю: «Вали, вали отсюда, дура!»
Девица разражается новой тирадой.
«Так, даю ей одну минуту, — решаю я. — И я захожу в будку».
Она меня прекрасно видит, но ей пофиг. Демонстративно поворачивается ко мне спиной и продолжает трещать как ни в чем не бывало.
«Все. Пора», — говорю я себе и стучу по стеклу.
Она резко разворачивается и выпаливает:
— Чего тебе?
Слово и впрямь звучит как выстрел.
Я пытаюсь быть вежливым:
— Прошу прощения, но мне нужно сделать срочный звонок!
— Да пошел ты в жопу!
Похоже, девушка… э-э-э… не в настроении покидать телефонную будку.
— Слушайте! — поднимаю я руки и показываю перепачканные в крови ладони. — У меня друг в аварию попал, мне «скорую» нужно вызвать!
Она бросает в трубку:
— Кел? Ты меня слушаешь? Да, в общем, я тебе буквально через минуту перезвоню. Хорошо?
Слова про «буквально минуту» она издевательски выговаривает мне в лицо.
Девица вешает трубку и неспешно выпихивается наружу. Будка пропахла ее потом и дезодорантом. Противно, но я привычный — с вонью Швейцара все равно не сравнить.
Захлопываю за собой дверь и набираю номер.
Примерно через три гудка трубку берет Дэниэл Роуз:
— Алё!
Я тихим, вкрадчивым шепотом сообщаю:
— Слушай меня внимательно. Там у вас в конце улицы кусты растут. Пойдешь туда — увидишь братишку. Похоже, его серьезно отделали. Так что давай по-быстрому, парень!
— Кто вы такой?
Я вешаю трубку.
— Большое спасибо, — говорю я девице.
— Надеюсь, трубка в крови не перепачкана?
Милая, добрая девушка.
Заворачиваю на улицу, где живут Роузы, как раз вовремя: Дэниэл осторожно ведет брата домой. Я стою далеко, но хорошо вижу: парень поддерживает Гейвина за плечо. Теперь они действительно выглядят как братья.
Я даже представляю себе, что Дэниэл говорит: «Держись, Гейв, еще чуть-чуть осталось. Главное, дойти до дома, держись…»
Мои руки в крови. Там, в конце улицы, на траве тоже осталась кровь. Я надеюсь, эти двое наконец поймут, что им нужно делать и что — на самом деле — доказывать окружающим.
Я бы хотел все сказать открытым текстом, но не могу — нельзя. Моя задача — доставить послание. Не расшифровать его. Не объяснить. Просто доставить. Понять послание — их задача.
Мне очень хочется верить, что они поймут. Я плетусь домой — к Швейцару. Еще я очень хочу вымыться.