Я пойду одна
Шрифт:
— Мистер Гриссом, если у нас есть какой-то ее адрес, обещаю — вы его сегодня же получите, — сказала Филлис.
Но, говоря это, она уже понимала, что никаких финансовых документов на имя Бриттани Ла Монти, скорее всего, не отыщется. С людьми вроде нее Бартли всегда рассчитывался наличными, потому что платил меньше, чем того требовали профсоюзы.
— Видите ли, я только что получил довольно дурные вести от моего врача, — добавил Гриссом, собираясь уходить. — Потому-то я и здесь. У меня не так много времени, и мне не хочется умирать, не повидав еще разок Глори и не убедившись,
— Глори? Мне показалось, вы говорили — Бриттани.
Тоби Гриссом улыбнулся, что-то вспомнив, и пояснил:
— Вообще-то ее настоящее имя — Маргарет Гриссом, в честь матери. Бриттани Ла Монти — это псевдоним. Но когда она родилась, я только взглянул на нее в первый раз и тут же сказал: «Малышка, ты так великолепна, что мама, конечно, может называть тебя Маргарет, но я буду звать тебя Глори!»
25
В 12.15, через несколько минут после их разговора, Альвира снова позвонила Зан и сказала:
— Я тут все думала. Можно не сомневаться, что полицейским захочется поговорить с тобой. Но прежде чем ты с ними встретишься, тебе нужно найти адвоката.
— Адвоката? Зачем, Альвира?
— Затем, что женщина на тех фотографиях выглядит точно так же, как ты. Полиция вот-вот постучит в твою дверь. Я не хочу, чтобы ты отвечала на их вопросы без адвоката.
Зан почувствовала, как онемение, охватившее ее ум и тело, начинает переходить в смертельное спокойствие.
— Альвира, но ты ведь не уверена до конца, кто на тех снимках. Я ли это, так? Тебе необязательно отвечать на этот вопрос. Я поняла, что ты сказала. У тебя есть какой-то адвокат, которого ты могла бы мне порекомендовать?
— Есть. Чарли Шор, первоклассный специалист по уголовным делам. Мы с ним хорошие друзья.
«Специалист по уголовным делам, — с горечью подумала Зан. — Конечно же. Если я действительно похитила Мэтью, то совершила уголовное преступление.
Но похищала ли я его?
Куда могла его унести, кому отдать?
Никому. Такого просто не могло произойти. Мне наплевать, даже если я забыла, что как-то вечером заходила в церковь Святого Франциска. Я была так глубоко несчастна в день рождения Мэтью, что вполне могла пойти туда и поставить свечу. Я ведь делала так раньше, но знаю, что никогда не вытащила бы его из коляски и не выбросила бы из своей жизни».
— Зан, ты меня слушаешь?
— Да, Альвира. Дашь мне телефон твоего друга?
— Конечно. Но не звони ему минут десять — пятнадцать. Сначала я сама с ним свяжусь, поговорю, и он захочет помочь тебе. Мы с тобой увидимся вечером.
Зан медленно опустила телефонную трубку и подумала, что адвокат будет стоить немалых денег, тех самых, на которые она могла бы нанять кого-нибудь для поисков Мэтью…
Кевин Уилсон.
Мысль об архитекторе заставила Зан резко выпрямиться в кресле. Разумеется, он увидит фотографии в газете и решит, что она похитила Мэтью. Конечно же, архитектор предположит, что ее арестуют, и отдаст заказ Бартли.
«Я так много времени потратила на проект и не могу потерять эту работу, — подумала Александра. — Деньги нужны мне как никогда. Я должна поговорить с Уилсоном!»
Она написала записку для Джоша, быстро вышла из офиса, села в служебный лифт и выскочила из здания через заднюю дверь.
«Я ведь даже не знаю, будет ли Уилсон на месте, — размышляла Зан, ловя такси. — Но если я просижу перед офисом весь день, то дождусь его, попрошу дать мне шанс объясниться и оправдаться».
Из-за более плотного, чем обычно, движения Зан понадобилось почти сорок минут, чтобы добраться до комплекса, недавно названного «Карлтон-плейс, 701». Такси вместе с чаевыми обошлось ей в двадцать два доллара.
«Хорошо еще, что у меня есть кредитная карта», — подумала Морланд, заглянув в кошелек и убедившись в том, что у нее осталось всего пятнадцать долларов наличными.
В ее правилах было как можно осторожнее пользоваться картами. Когда это было возможно, она добиралась до мест назначенных встреч пешком.
«Забавно, как можно сосредоточиться на чем-нибудь вроде платы за такси, — думала Зан, входя в новое здание. — Что-то в этом роде было и тогда, когда умерли папа с мамой. На заупокойной мессе я постоянно думала о том, что на моем жакете есть пятно, спрашивала себя, почему не заметила его вовремя. У меня ведь был другой, тоже черный, можно было надеть его…
Неужели я снова ищу убежище в чем-то обыденном, пустячном?» — спрашивала себя Зан, толкая вращающуюся дверь и входя в вестибюль, наполненный оглушительным шумом полировальных машин, елозивших по мраморному полу.
Кевин Уилсон явно мог только мечтать о нормальном рабочем пространстве, решила она, шагая по заставленному разным оборудованием коридору к комнате, которую Уилсон использовал в качестве кабинета. Она знала, что, когда все встанет на свои места, на этой площади будут складываться вещи, доставляемые жильцам.
Дверь временного кабинета Уилсона была приоткрыта. Зан постучала и, не ожидая ответа, вошла. Возле письменного стола стояла женщина со светлыми волосами. Она обернулась, и по изумлению, проступившему на ее лице, гостья поняла, что блондинка уже видела утренние газеты.
Тем не менее Зан представилась:
— Я Александра Морланд. Я вчера встречалась с мистером Уилсоном. Он здесь?
— Я его секретарь, Луиза Кирк. Он где-то в здании, но…
Стараясь не показать, как подавляет ее возбуждение, исходящее от этой женщины, Зан перебила ее:
— Это здание просто прекрасно. Судя по тому, что я видела вчера, люди, поселившиеся здесь, будут по-настоящему счастливы. Я искренне надеюсь стать одной из причин их радости.
«Не знаю, как могу говорить так спокойно, — думала при этом Зан, а потом ответ возник сам собой: — Мне необходима эта работа». Она молча ждала, сосредоточив взгляд на лице секретаря.
— Мисс Морланд! — неуверенно заговорила Кирк. — Вообще-то я не думаю, что вам есть смысл ждать Кевина… я хотела сказать, мистера Уилсона. Сегодня утром он попросил меня упаковать ваш проект и вернуть вам. Я уже это сделала, и если хотите забрать все сейчас, то… или же я отправлю все с посыльным, конечно же.