Я приду плюнуть на ваши могилы
Шрифт:
Я сел за стойку рядом с одной из девиц. Официантка, довольно невзрачная брюнетка, увидев меня, лениво повернулась.
— У вас есть что-нибудь без молока? — спросил я.
— Лимонный, — предложила она, — грейпфрутовый, томатный, кока-кола.
— Грейпфрут, — сказал я. — Доверху не наливайте.
Я сунул руку в карман пиджака и достал флягу.
— Здесь нельзя распивать спиртное, — вяло запротестовала официантка.
— Да, да, конечно, — усмехнулся я, — это всего лишь лекарство. Насчет своей лицензии можете не волноваться.
Я
Писки с грейпфрутом, конечно, не самый лучший вариант, но, во всяком случае, это лучше, чем виски без ничего Выпив, я почувствовал себя лучше. Теперь я был вполне и своей тарелке. Эти трое меня разглядывали. Для таких сопляков двадцатишестилетний — почти старик; я улыбнулся своей соседке; это была маленькая блондиночка в тонком шерстяном джемпере небесн-голубого цвета в белую полоску, с рукавами, за катанными до локтя, в белых носочках и туфельках на толстой каучуковой подошве. Она была миловидна, хорошо развита; если прикоснуться, то, наверное, упруга, как спелая слива. На ней не было лифчика, и соски вырисовывались сквозь материю вполне отчетливо. Она мне тоже улыбнулась.
— Жарко? — начал я.
— Смертельно, — сказала она, потянувшись и показав два влажных пятнышка под мышками.
Это на меня подействовало. Я поднялся и бросил пять центов в автоматический проигрыватель, который стоял в углу.
— У тебя хватит духу потанцевать? — сказал я, подойдя.
— Ну, ты хочешь меня убить! — сказала она и приклеилась ко мне так плотно, что у меня перехватило дыхание.
От нее пахло, как от ухоженного младенца. Она была такой тоненькой, что я смог достать правой рукой ее правое плечо. Я поднял руку повыше и скользнул пальцами по груди. Глядя на нас, те двое тоже начали танцевать. На пластинке Дина Шор пела спой «Летающий пирог». Девица подмурлыкивала. Официантка подняла нос от журнала, глянула на нас и снова углубилась в чтиво.
У нее ничего не было под кофточкой; это сразу чувствовалось. Я с нетерпением ждал, когда же кончится пластинка. Еще две минуты, и это стало бы уже неприлично. Наконец девица отлипла, вернулась на место и взглянула на меня.
— Для взрослого ты танцуешь ничего.
— Меня научил мой дедушка, — ответил я.
— Это видно, — пошутила она, — стиль немного староват.
— В джайве ты меня, может, и обставишь, но зато я могу тебя подучить кое-чему другому.
Она слегка прикрыла глаза.
— Чему-нибудь взрослому?
— Если тебе захочется.
— Так вот куда ты гнешь…
— Ты не знаешь, куда я гну. У кого-нибудь из вас есть гитара?
— А вы играете на гитаре? — спросил юнец. Похоже было, что тут он проснулся.
— Чуть-чуть, — сказал я.
— В таком случае и поете? — спросила вторая девица.
— Немного.
— У него голос, как у Кэба Кэллоуэя, — пошутила первая.
Ей явно не понравилось, что те двое со мной заговорили. Надо было ковать железо, пока горячо.
— Найдите мне местечко, где была бы гитара, — сказал я, глядя на нее, — и я покажу, на что способен. Я, конечно, не В. С. Хэнди, но блюзы играть умею.
Она выдержала мой взгляд.
— Ладно, пошли к Би-Джи.
— У него есть гитара?
— У нее есть гитара — у Бетти Джейн.
— Это мог быть и Барух Джуниор, — пошутил я.
— Именно здесь он и живет. Пошли.
— Прямо сейчас? — спросил юнец.
— Почему бы и нет, — ответил я, — если ей загорелось.
— О'кей, — сказал он, — меня зовут Дик. Это Джики.
Он указал на ту девицу, с которой я танцевал.
— А я — Джуди, — сказала вторая.
— Ну а я — Ли Андерсон, — сказал я, — у меня тут напротив книжная лавка.
— Уже две недели, как это всем известно.
— Тебя это так заинтересовало?
— Конечно, — вставила Джуди, — тут мало мужчин.
Несмотря на явное неудовольствие Дика, мы все вчетвером вышли на улицу. У девиц вид был довольно возбужденный. Я прихватил с собой достаточно виски, чтобы возбудить их еще больше, когда понадобится.
— Следую за вами, — сказал я, когда мы оказались снаружи.
Машина Дика, крайслер устаревшей модели, стояла у дверей. Он посадил девиц вперед, а я устроился на заднем сиденье.
— Чем занимаемся, молодые люди? — спросил я.
Машина рывком тронулась, и Джики забралась коленками на сиденье и повернулась, чтобы мне ответить.
— Трудимся, — сказала она.
— Учеба? — предположил я.
— В том числе…
— Перебирайся сюда, — сказал я, повысив голос из-за шума ветра, — удобней будет говорить.
— Как бы не так, — пробормотала она и опять слегка прикрыла глаза. Должно быть, она подцепила этот приемчик из какого-нибудь фильма.
— Не хочешь себя компрометировать?
— Ладно уж, — сказала она.
Я подхватил ее за плечи, и она стала перелезать через спинку сиденья.
— Эй вы, — сказала Джуди, — странненькая у вас манера разговаривать.
Я решил посадить Джики слева от себя, а по пути — прихватить ее за хорошие места. Получилось неплохо. Было заметно, что шутка пришлась ей по душе. Я усадил ее на сиденье и обхватил рукой.
— Теперь спокойно, — сказал я, — а то нашлепаю.
— Что это у тебя во фляжке? — спросила она и полезла под пиджак, который лежал у меня на коленях. Не знаю, нарочно ли это было сделано, но если да, то она ловко попала в цель.
— Не нервничай, — сказал я, убирая ее руку, — я тебя обслужу.
Я открутил никелированную пробку и подал ей фляжку. Она сделала большой глоток.
— Не всё, — вдруг завопил Дик; он следил за нами через зеркало, — Ли, оставь мне, старый крокодил!