Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка
Шрифт:
— Ладно, бегу. Где я могу найти тебя, если будет нужно?
— У мисс Клэр, — ответил Инглиш. Он дал Леону номер телефона Клэр. — Немедленно иди к ней.
Он повесил трубку.
Через десять минут он уже подъехал к дому Юлии. Помещение было погружено во мрак. Инглиш остановился на пороге и нахмурился.
— Юлия!
Не получив ответа, он снял шляпу и пальто, перешел через салон и прошел в спальную комнату.
Он бросил быстрый взгляд вокруг себя. Подошел к большому шкафу, встроенному в стену, и открыл двойную
Он закрыл дверцу, задумчиво потер свою щеку и возвратился в салон. Там он подбросил топливо и, кроме того, налил себе виски. Потом он сел перед камином и стал ждать…
Минут через десять вернулась Юлия.
— О Ник, — проговорила она, открыв дверь в салон. — Ты давно ждешь? У меня была репетиция. И этот идиот никак не мог сделать то, что надо. Я очень огорчена, что опоздала.
Инглиш встал, чтобы поцеловать ее, и улыбнулся.
— Ничего особенного, Юлия. К тому же, я пришел немного пораньше, чем обещал тебе. Как ты поживаешь, Юлия? Ты, кажется, в хорошей форме?
— Я чувствую себя хорошо, но я устала, — ответила Юлия, снимая пальто. — Мне нужно выпить что-нибудь. Ты можешь налить мне?
Он стал приготавливать коктейль, изредка внимательно поглядывая на нее. Он находил ее усталой, и глаза блестели не как обычно.
— А как твои дела? — спросила она, откидываясь в своем кресле и закрыв глаза. — У тебя был хороший день?
— О, великолепный! — ответил Инглиш, поднося ей дри. — Я надеюсь, что получилось достаточно крепко.
— Оно отличное, это питье, — сказала Юлия, наполовину опорожнив бокал. — Что ты собираешься делать сегодня вечером?
— К несчастью, у меня срочное свидание через час. Я очень огорчен, Юлия.
— О, это ничего. Я не пойду в клуб раньше половины одиннадцатого. Я приму ванну и подремлю. Мне не хочется обедать. Я съем что-нибудь, когда вернусь.
Инглиш дал сигарету ей, дал прикурить, потом медленно вернулся к камину.
— Юлия, — спокойно проговорил он. — Зачем ты ходила к Рою в день его смерти?
Он видел, как она вся вздрогнула и стала зеленой.
Она смотрела на него расширенными глазами и в них был ужас.
— Послушай, Юлия, — продолжал он. — Не надо бояться меня. Я знаю, что ты ходила к нему, и хочу знать, почему ты это сделала, но не нужно пугаться до такой степени.
— Нет… нет, конечно, — пролепетала Юлия хрипло.
Она делала тщетные усилия, чтобы взять себя в руки. «Что он в точности знает?» — задавала она себе вопрос, парализованная страхом. Знает ли он о Гарри? Был ли этот вопрос предварительным?
— Ты меня удивил, Ник, — сказала она. — Я думала, что это никому не известно.
Он улыбнулся.
— Никто не знает об этом, кроме меня. Что, Рой заставлял тебя петь?
В
— Я обнаружил сегодня после полудня, — продолжал Инглиш, — что Рой шантажировал много людей. Тебя видели поднимающейся на седьмой этаж, и я узнал тебя по описанию. Твой костюм, черный с белым, который мне так нравится. Я и подумал, что ты тоже давала ему деньги.
«Действительно ли он знает только это?» — спрашивала она себя, облизывая сухие губы.
— Да, он шантажировал меня, — сказала она, стараясь говорить спокойно и придумать причину шантажа.
— Но, боже мой! — воскликнул Инглиш. — Почему ты мне не сказала об этом? Я свернул бы ему шею.
— Я не хотела тебе этого говорить, мне было стыдно.
— Но, моя дорогая, тебе совершенно не нужно меня бояться. Ты могла бы не говорить, по какой причине он тебя шантажировал. Я даже теперь не хочу, чтобы ты говорила мне. Естественно, меня интересует только то, что он заставлял тебя петь.
Юлия почувствовала огромное облегчение. Он не знал! Она была настолько обрадована, что ей хотелось плакать.
— Вот уже шесть месяцев, как он заставлял меня петь, — сказала она. — Я ходила в его контору каждую неделю и приносила ему двести долларов.
— Ты должна была сказать мне об этом, — закричал Инглиш с перекошенным лицом, — я знаю, что он лентяй и не очень честный, но я никогда не думал, что он мог пасть так низко! Ах, прохвост! Юлия, ради бога, никогда не скрывай от меня подобных вещей. Когда я подумаю, что этот мерзавец…
— Я не хотела тебе говорить, но хочу сделать это теперь.
Она поняла, что ей необходимо выдумать какую-то историю, в противном случае, рано или поздно, но он станет подозревать ее. Он мог даже заставить кого-нибудь следить за ней. Она не сомневалась, что его симпатии к ней продержатся недолго. Она слишком хорошо знала его. Она вспомнила, что было время, когда она в Бостоне делила комнату с одной девицей. Она вспомнила, что случилось с этой девицей, и не в силах придумать какую-либо историю, решила выдать ее за свою.
— Ты совершенно не обязана рассказывать мне, что такое с тобой произошло, — сказал Инглиш, подойдя к ее креслу. Он сел на него и обнял ее за плечи. — Я могу сделать что-нибудь, чтобы тебе помочь?
— Теперь уже нет! — сказала Юлия. — Это старая история. Это произошло, когда я жила в Бостоне. Прошло уже много лет. Мне было семнадцать лет и я была наказана, меня судили. Мне ничего не удавалось, и я решила вернуться домой. Мне нечего было делать. И я знала, что если я буду так одета, то меня никуда не примут. Хозяйка пансиона всегда хранила деньги дома. Я украла у нее деньги. Я надеялась положить их обратно до того, как они хватятся их, но она застала меня с рукой в мешке. Она позвала полицию и меня приговорили к восьми дням тюрьмы.