Я сама призову себе принца!
Шрифт:
Мужчина не едва переставлял ноги, как выразился Дарахар, он, не торопясь, «плыл» по ступеням, грациозно спускаясь к нам.
На вид ему было лет тридцать пять, и он был чрезвычайно красив. Такой настоящей мужской красотой. Дикой и необузданной даже природными стихиями. Хищный взгляд, широкий размах плеч, закованных, как броня, в тонкую белоснежную рубашку по фигуре. Тонкая талия и мускулистые ноги, которые подчеркивали облегающие черные кожаные штаны. Точеные черты лица мужчины не портил даже грубый через всю щеку шрам. Миндалевидные глаза цвета первой весенней листвы
И с первого взгляда я каким-то неведомым образом поняла — передо мной самый настоящий эльф. Виной тому его более, чем у Дарахара, длинные и острые уши или же ещё что-то неуловимое, не знаю. Потому как он не был тонкокостным и изящным. Нет, передо мной был высокий и довольно мускулистый мужчина…
А эта шикарная белоснежная улыбка, которой мужчина одарил меня! Она могла покорить сердце любой женщины. Только не моё. Моё сердце осталось холодным, и от меня он дождался в ответ лишь хмурого взгляда. А ещё я от греха подальше, на всякий случай зашла за спину Дарахара.
— А ты ещё медленнее умеешь? — ещё более язвительно процедил мой спутник. — Или, хочешь, раз ноги совсем отказывают, я к тебе сам поднимусь, помогу?
— Ты как всегда излишне нетерпелив, друг мой, — произнес этот красавчик, ступая на последнюю ступеньку, правда при этом продолжая смотреть на меня.
— А ты — нетороплив, как черепаха с острова Нигрит, — когда эльф протянул ему руку, Дарахар принял этот жест и, притянув друга к себе, обнял его. И сразу отвесил знатный подзатыльник. — Ты когда за ум возьмешься? Не надоело заниматься глупостями?
Шаир, отстранившись, на эту выходку только хмыкнул и погладил себя по волосам, приглаживая их обратно:
— Пока не помру, наверное. Кстати, я рад тебя видеть.
— Проще прибить, — Дарахар махнул рукой. — И я рад. Давно наши пути не пересекались.
— Лучше сказать — твои. Я покорен морем, поэтому не могу долго существовать вдали от него, и мне в отличие от тебя не подвластен переход сквозь пелену… А у тебя какие будут оправдания?
— Дела… И, кстати, ты долго нас будешь держать на пороге? Где твои пресловутые гостеприимство, манеры?
— С хорошими манерами я благополучно распрощался, когда покинул королевский дворец и отца. В море же совсем не до долгих расшаркиваний. А с тобой будешь знаться — так и вовсе забудешь про такое слово «манеры». Такого хама, как ты, ещё поискать. Но ты прав. Если мы можем обойтись без всех этих галантных приветствий, то твоя милая дама будет неприятно поражена… Поэтому, — попытавшись сдвинуть Дарахара в сторону, чтобы лучше меня рассмотреть, мужчина недовольно шикнул, когда его друг даже не шевельнулся. Сделав шаг в сторону, Шаир приложил ладонь к груди и немного склонил голову: — Поэтому, раз меня этот хам не соизволит представить вам, прекрасная незнакомка, позвольте мне сделать это самому. Пусть это и в обход правил и традиций, но прошу меня простить…
— Пусть не вводят тебя в заблуждение его велеречивые дифирамбы. Шаир — капитан самой прославленной пиратской посудины на всех континентах. И с самой дурной славой на всем Альтере.
Гневно посмотрев на друга, капитан процедил:
— Кто бы говорил. Про дурную славу, — и уже мило мне улыбаясь, добавил: — Меня зовут Арэатар Шаир. А как зовут вас?
И ему всё-таки удалось ухватить меня за руку и, несмотря на моё, пусть и довольно вялое, сопротивление, вытянуть из-за спины Дарахара. Правда недалеко. Потому как мой спутник положил ладонь мне на талию, и капитан, хмыкнув, свою руку сразу опустил.
— Её зовут Надежда, — ответил за меня Дар. — Ещё вопросы?
— У меня их тысяча, — хмыкнул Арэатар. — Однако по твоему лицу вижу, что сейчас для них совсем неподходящее время.
— Вот тут ты абсолютно прав. Я давно опаздываю.
— Опаздываешь? Ты только пришел, и куда же ты уже опаздываешь?
— Дела, мой тугоухий друг, — продолжая удерживать меня за талию, Дарахар повел меня вверх по лестнице. — Надеюсь, моя комната свободна?
— Конечно, она всегда свободна. А твоя молчаливая и невероятно прелестная спутница…
— Будет со мной! — не оборачиваясь отрезал Дарахар.
— Ах, я опечален, — трагично возвестил Арэатар. — И, кстати, я правильно понял, раз ты так спешишь куда-то — сам до сих пор занимаешься необычайно нелепыми глупостями?
— Ну кто-то же должен ими заниматься.
— И когда тебя ждать?
— Я вернусь через два часа…
— Хорошо. Поужинаем, заодно и поговорим. И обязательно приводи свою молчаливую красавицу, она скрасит наш вечер, который без нее грозит перерасти в унылую попойку со стариковскими рассказами про то, как раньше было хорошо!
Последнюю фразу Шаиру, правда непонятно эльраину или эльдарану, пришлось прокричать, потому как мы уже поднялись на второй этаж и, завернув налево, побрели по бесконечно длинному коридору.
Остановившись перед одной из дверей, мужчина выдохнул и произнес:
— Извини, моё солнышко, за моё поведение. Но с Шаиром по другому никак. Было бы слишком много вопросов про тебя, которые, уверен, ты хотела избежать. И по поводу комнаты. Скажи я ему, чтобы выделил тебе отдельную, его внимание к тебе стало бы излишним. Пусть и не посмел бы он докучать и стучаться посреди ночи.
Открыв дверь, он впустил меня в большую комнату, в которой, стоило нам только зайти, сразу загорелась лампа, освещая довольно небольшую, зато крайне уютную спальню. С одной большой кроватью, небольшим диванчиком перед камином, журнальным столиком и стулом перед окном.
— И тебе не стоит беспокоиться насчет меня — хоть мы и поселимся в одну комнату, однако ночевать я тут не буду. Вернусь только в семь перед завтраком… Надеюсь, тебя это устроит?
— Спасибо за помощь, — произнесла вместо ответа. — И я не против, если ты останешься здесь. Ты сам говорил, что даже для тебя… телепортации даются не так просто. А я могу с удобством переночевать и там, — кивком головы я указала на, обитый бархатом, темно-синий диван.